спросил я.
Как только мы приняли смену, где-то на девятой сломал крышку солярия. Теперь на не придется торчать на планёрке и смотреть на Кордона. Вчера был матч по хоккею, с Канадой. Наши проиграли, а виноваты как всегда будут кто? Правильно Шотландцы. Канадцев ведь в нашем отделе нет.
– Агент Маккинли, вас вызывает директор Кордон. – его секретарша догнала меня, когда я садился в машину.
Мне пришлось вернуться. Я надеялся, что это из-за хоккея, но в кабинете был директор Рейзен.
– Доброе утро, Директор Кордон, Директор Рейзен.
Они были увлечены спором и не обращали на меня внимания. Они меня для декорации вызвали что ли.
– А я еще раз говорю. – стучал Кордон по подлокотникам своего кресла. – У нас тут не магазин. И не больница! С хера ли мы должны идти на поводу? Они кто такие? Где они вообще такую форму заявления взяли? Кем они работают?
– Мистер Ранкс и миссис Ранкс риелторы. У них свой бизнес.
– Они кому-то пентхаус без термитов пообещали за это?
– Я тоже не в восторге, опять кучу бумаг надо будет оформить. Но отказать мы не можем.
– Клиент всегда прав. Не думал, что нас это коснется.
– Мы же обслуживающий персонал. – напомнил о своем присутствии я.
– Агент Маккинли Проходите. Вы знакомы с Рубеном Ранксом или Стефани Ранкс?
– Никак нет сэр.
– У них убили дочь, и они требуют, чтобы этим делом занималось бюро. Непосредственно вы.
– Они не требуют. Они просто попросили. – поправил Рейзен. – Об агенте Маккинли они могли узнать из новостей. Он стал знаменитостью, после захвата офиса Майкрософт, к тому же вы и сами. Недавно вручили ему похвальный лист за командировку в Твин Фоллс.
– Мистер и миссис Ранкс хотят, чтобы я расследовал убийство их дочери? – переспросил я. Я уже догадался о ком идет речь, но мне нужно было изобразить удивление и даже недоумение. – А почему их не устраивает полиция?
– Полиция только рада, сбагрить всю работу бюро. – ворчал Кордон. – Подпишите документы, передаю вас в руки вашему старому начальнику. Надеюсь, в этот раз, вы вернете мне его в здравом теле и доброй памяти.
Я черкнул закорючку и меня передали. Как вещь, или скорее, как раба, которого хозяин обменивает на бочку рома или тушу барашка к пиру. Не хватало только клейма не холку поставить.
– Я ничего не понимаю. Введете меня в курс дела, директор? – я плелся за Рейзеном. Мои коллеги снова искоса пялились на меня.
– Сабина Ранкс. Двадцать один год. Убита вчера днем. Тело нашли вечером, дети, решившие поиграть по старой стройке. Ничего не взято, насколько мне известно. Дело еще не отправили, зато сама Сабина уже тут. Доктор О`Райли занимается ей, заключение полицейских экспертов у него. Идите в морг, я сообщу вам, когда все документы пришлют мне.
Я нажал кнопку минус один на панели в лифте. Ну и удружил мне Икки. Наплел родителями бедной девочки, что я супергерой. А что если я не смогу раскрыть дело?
Доктор О`Райли писал стоя. Он клал лист на дверцу шкафа, фиксируя магнитом и писал. Так же и перепечатывал в электронном виде. Ставил клавиатуру повыше. Шейн так никогда не делал.
– Привет Мерфи? Тебе так удобно?
– Да. Я еще в школе заметил, что когда пишешь стоя, находишься в напряжении и стараешься передать только конкретную суть, а когда сидя, то начинаешь вдумываться, добавлять излишних фактов и ненужных сносок. Теряешь нить.
– Никогда о таком не слышал. Почему же твою методику не введут в школу?
– Ответы у доски уже есть. Возможно и классы без парт появиться. Это многие практикуют. Русский писатель – Павел Бажов работал над своими произведениями стоя.
– Поздравляю его. Тело Сабины Ранкс у тебя?
– Да. – Мерфи оставил ручку и дернул дверцу холодильного шкафа. – Сабина Ранкс. Двадцать один год. Белая женщина. Смерть наступила с четырех до пол пятого дня, от потери крови. Девушке повредили сонную артерию, после недолгой борьбы.
Док откинул простынь, и я увидел Сабину. При нашей второй и последней встречи, она слишком много болтала. Розовые волосы, угревая сыпь на щеках, татуировка в виде цветка на груди и неестественно вытянутые руки и ноги.
– Все переломы получены после смерти. Видимо их эксперты пытались ее разогнуть, потому что не влезала в холодильную камеру. Стерли столько следов.
Я не перебивал Мерфи. Писал он может и кратко, зато говорил много.
– Ее нашли на заброшенной стройке, неподалеку от Шорлайн. – Мерфи достал фотографии. На них Сабина сидела, согнув спину. Перед ней открывался вид на город. На крыши небоскрёбов, парки, мосты.
– Что это? – не выдержал я.
– Убийца не только, перерезал ей горло. Он предал Сабине такое положение и подождал пока трупное окоченение и холод сделают свое дело.
– Он все это время был с ней?
– В течении полу часа, он держал ее в этом положении.
– О господи. Что за больной ублюдок?
– Он постарался. Посмотри на детали. Карандаш в пальцах. Наклон головы.
– Она училась в школе современного искусства. Она художница.
– Да. Я знаю. При ней была найдена зачетная книжка, лекции, бумажник, телефон и рисунки. Мисс Ранкс работала над пейзажем города. Поэтому она была на той стройке. Оттуда отличный вид на Сиэтл. Вот наброски. Что нашли в ее сумке. Она сидела с восточной стороны, раз Колумбия центр слева. Но ей рисунок не понравился. Она смяла его и начала снова. Она работала мягким карандашом, типа B. Его следы есть на ее пальцах. Но эксперты привели мне с места преступления два вида стружки. С ней был кто-то еще. Рисовавший твердым карандашом Типа H. Он точил его канцелярским ножом, тем же самым, что было воткнуто в шею Сабины Ранкс. Убийца был с ней.
– Он тоже художник. Из школы современного искусства. – сказал я. – Черт. Николас Трент там учился. Все художники не нормальные?
– Следов на стройке много. Там часто собираются подростки и дети лазают по старым конструкциям, и бездомные собирают там бутылки. Но убийца точно пришел с ней. Следов сексуального насилия нет. Сабина сопротивлялась, о чем свидетельствуют ссадины руках и синяки, Но под ногтями нет ничего, кроме грифеля карандаша, песка и строительной пыли.
– Меня больше интересует то, что придал ей позу. Постарался что бы она сидела именно в таком виде. Изначально она ведь сидела в другом месте. Но он ее перенес. Отсюда вид на город лучше. Но она смотрит на свой набросок. Не вперед. Почему она не смотрит на город? – я видимо повысил голос, потому что Мерфи слегка
