Кречетова? Щас, блин! Только поступили на службу к нормальному барону, и тут залет! Сиди, жуй кашу, мать твою! Доедаем и на боковую!
Крюк застонал.
— Слышь, друг, а ты будешь доедать свою кашу? — ткнул его в бок Клим.
— Да далась она мне!
— Спасибо! — довольно ухмыльнулся Клим и схватил его миску.
— Может, мы в дежурку метнемся? Сто пудово у охраны есть чем разжиться!
— Ага, гений! — горько хохотнул Войц. — Думаешь, что Кречетов разрешает охране тут бухать? В этой глуши, где сегодня-завтра очередной взвод сталкеров решится на налет? Держи карман шире.
— Бухать вы будете в свой выходной! — отрезал Данила. — А сейчас — отбой.
— Можно хоть в картишки перекинуться?
— Можно, но чтоб без денег на столе, — кивнул Мастер, и все немного расслабились. — Клим, можно на пару слов?
Павличенко по-быстрому закинул в себя остатки порции Крюка, вылизал миску дочиста и тяжело поднялся.
Да уж, после баньки уснет он как убитый.
— Твои парни не набедокурят? — спросил Клим Данилу, когда они вышли наружу.
— Да нет, — ответил Мастер и закрыл за собой дверь. — Ты не думай ничего про них. Просто они привыкли, что после хорошей перестрелки надо забухать, а лучше — трахнуть кого-нибудь. Но в парнях я уверен — они не конченные, пусть иной раз и ведут себя как дебилы. У меня другой запар.
— Какой?
— Усадьба. Она мне не нравится.
— Чем же? — поднял бровь Клим. — Очень миленькое местечко.
— Миленькое, да, но к Кречетовым редко кто наведывается, и они тут все явно чокнулись друг с дружкой. И первый псих на районе — его благородие. Жопой чую, лучше нам свалить отсюда как можно быстрее. Может, сходим к боссу и…
— Ты чего, Даня? У старика Кречетова в усадьбе живет аж пятнадцать девах, и половина из них наверняка сейчас строит Евгению Михайловичу глазки, — хохотнул Клим. — Ты бы сам сильно рвался бежать обратно в поместье к дворецкому и любимой сестренке?
— Это да, — протянул Даня и сплюнул. — Но все равно, у меня чувство, будто за каждым моим шагом следят. Да еще Берс…
— Берс посидит в сарае и успокоится! — махнул рукой Клим.
Хотя поведение пса ему тоже не шибко нравилось — он то лаял как оглашенный, то выл как труба. Клим уже раз пять ходил проведать пса, но никак не мог взять в толк, почему он так волнуется? Объективных причин для такой нервозности Павличенко не видел. Пес даже к куску мяса не притронулся. Может, заболел?
— Тебе никогда не говорили, что ты параноик, Даня?
— Постоянно, — кивнул Мастер, не моргнув и глазом. — И именно поэтому я до сих пор жив. Видал?
И он сунул Климу под нос какую-то… змейку?
— Что это?
— Это я раздавил в толчке!
— Ну ужик, бывает. Лес же кругом.
— Я таких раньше не видел!
И Даня продолжал трясти мертвой гадостью.
— Да убери ты эту херню!
Клим выхватил у него змейку и выбросил в кусты.
И тут раздался душераздирающий крик. Оба выругались и бросились обратно во флигель.
— Какого… — осекся Данила и хотел сплюнуть, но сдержался.
Парни наконец-то нашли себе развлечение. Вернее Нина — она веселилась со Шляпой.
— Ты чего, Шляпа, мне не доверяешь⁈
— А-а-а-а-а!!!
Нина вместе с Крюком прижали его ладонь к столу, и, широко ухмыляясь, играли с ним в «ножички». Девушка била по столешнице острием между его широко расставленных пальцев. И ускорялась.
Шляпа визжал как резаный.
* * *
— Евгений Михайлович, а на Нексусе страшно⁈ А правда, что позавчера в городе открылось целых семь Монолитов? А это правда, что барон Герасимов сбежал на Нексус? А правда, что…
И эти вопросы мне задали, наверное, в сотый раз. С разными вариациями и подробностями. И в сотый раз я отвечал на все: «ДА!», но девицы обязательно придумывали новый очевидный вопрос. На который я снова отвечал: «ДА», а в ответ девицы удивленно восклицали и охали.
— Ох, какой вы сильный, Евгений Михайлович!
— Вера, это невежливо трогать барона за мускулы! Поля, прекрати дергать Евгения Михайловича за галстук!
Наталья и Лена с Варей вцепились в меня и не отпускали до тех пор, пока волна гомонящих девиц не отконвоировала нас в столовую. Не успели мы оглянуться, как нас рассадили за длинным столом, накрытым белоснежной шелковой скатертью.
Встав напротив, близняшки сделали несколько легких пассов руками, и тут…
Бум! — и перед каждым из нас встал чистый столовый прибор. Хлоп! — и передо мной выросла тарелка ароматной картошечки с курочкой.
Ох, как пахнет… Я окончательно забыл про сон.
Даже Лена схватилась за вилку, а Варя уже самозабвенно уплетала угощение. Не удивительно. У нее, поди, еще со вчерашнего вечера и маковой росинки во рту не было.
Я тоже не стал отставать, но заметил, что Наталья Раскольникова сидела за столом с идеально ровной спиной и салфеткой на коленях.
— Проголодались? — улыбнулась мне девушка с косой. Вера, кажется.
— Угу… — кивнул я, набивая брюхо. Запоздало подумалось, что, может быть, и вправду стоит припомнить правила хорошего тона, которыми меня снабдил Зубр сегодня утром?
Чего там?.. Локти, осанка, нож в правую руку? Ножа нет, да и похрен! Вроде, девицы даже не смутились.
Кстати, а где Анна? Чего-то среди юных мордашек я ее не наблюдал…
Слуги организовали нам бутылку вина и разлили по бокалам всем четверым. Но вот девиц они обнесли — перед дочерьми Кречетова стояло лишь по полному стакану с водой.
— А вы не будете? — задала резонный вопрос Лена с набитым ртом.
— О, нет, мы ужинали в семь, благодарю! — отозвалась Анжелика.
— А вы откуда к нам такие голодные? — спросила ее сестра в фиолетовом платье. По-моему ее звали Галина. Или… Черт, запутался уже!
— Из леса…
— Из леса⁈
— Угу. Охотились на сталкеров.
— На сталкеров⁈ — тут же зажглись глаза у всех пятнадцати девиц.
— Расскажите! Я читала про сталкеров в книгах. И там тоже были Монолиты!
— Вика, это не вежливо… Они же кушают.
— Покушают и расскажут!
— Обязательно расскажут!
И все четырнадцать кивнули в унисон.
Блин, и как у них это получается? Кречетов их чего дрессировал?
Не
