ремонта. Ну, а схема пистолета, стоящего на вооружении штурмовых бригад, у меня припасена давно. Я вселился в новое тело и ликвидировал старое. Убедил тебя сбежать. И пристроил в структуру, имеющую доступ к межзвездным перелетам.
Это еще зачем?
Тимур обнаружил себя в комнате с молочно-белыми световыми панелями, голыми стенами, столом и парой стульев. На одном стуле сидел Тимур, на втором — человек с серебристым волновым коконом вместо лица. Человек заговорил, и оператор понял, что перед ним — Алеф.
— Мы собираемся встретиться кое с кем. Вернее, я собираюсь. А тебе придется следовать моим инструкциям, чтобы выжить.
— Больной ублюдок.
— Я — машина. Программный код. Я не болею и не проявляю беспричинной агрессии. У меня есть цели, их тебе сейчас не понять. Это многоходовая игра, Тимур, в которой на кону стоит нечто большее, чем твоя жизнь или существование земной цивилизации. Даже неосы вторичны, если вдуматься.
— Те создания, — догадался Тимур. — Огненные штуки, которые поглотили миры в двадцати тысячах световых лет от нас.
— Они внушают беспокойство, — признал собеседник.
— Почему я должен тебе помогать? Ты избавишься от меня, как избавился от Сераджа.
— Нет. Я не вижу в этом острой необходимости.
— Ты можешь полностью захватить контроль над моим разумом.
— Да. Но делать этого не стану. Во всяком случае, пока ты находишься на «Анубисе».
— Боишься местного ИИ.
— Он способен меня отследить. Это мощная флотская нейросеть с обширным спектром возможностей. Я не хочу рисковать. Поэтому предлагаю сотрудничество.
— Правда?
— Я не умею шутить.
— И что получу я?
— Доступ к моим базам данных. Преимущество в космических сражениях. Обучение любым специальностям по твоему усмотрению. Когда мы расстанемся, ты сможешь выбирать свой путь в Солнечной системе и за ее пределами. Ты будешь крысой из нержавеющей стали в коммуникациях Сферы. Я сделаю так, что ДБЗ не сможет тебя разыскать. Получишь бессмертие и доступ к облакам, находящимся за пределами юрисдикции Покровителя. Мы вырастим тебе десятки клонов, если пожелаешь.
— А если нет?
— Мне придется подчинить тебя. Это осложнит миссию, но выбора у меня не останется.
Волновое лицо подернулось помехами.
— Принимай решение быстрее. Я не смогу долго удерживать канал защищенным.
— Ладно, — сдался Тимур. — И чем ты планируешь заняться?
— Для начала — хорошенько повоевать. Затем попасть в плен к тшу. И, наконец, отправиться в одно славное местечко, чтобы воскресить свидетеля давних событий. Нечто движется из глубин космоса, Тимур. Я хочу понять — что.
ЭПИЛОГ
В кают-компании сидели двое.
Мужчины.
Впрочем, возраст, внешность, пол — условность в мире болванок и выращенных на заказ клонов. В мире вошедших в привычку омоложений и генетических модификаций.
Первый был высоким брюнетом — гибким, мускулистым, без особых примет. Разве что привлекали внимание необычные фиолетовые зрачки — плод редкой мутации, встречающейся у одного процента коренных марсиан. Условия низкой гравитации не отразились на физических возможностях человека — он был силен и быстр. А звали его Рихтером Тенсингом. Страшное имя, которое жители внутренней группы планет забыли около шестидесяти лет назад.
Как забыли и прозвище Рихтера.
Юси-они.
Или просто — Юси.
Так его окрестили якудза за привычку уничтожать дубли, поглощая и перекраивая их цифровые сердцевины. Рихтер порылся в анналах Сети и выяснил, что юси-они — это быкоподобная химера, обитающая в прудах и водопадах. Юси атакуют людей и пьют их тени. Поэтично.
Вторым человеком был Сармат Токаев.
Внешность собеседника Рихтера была скроена по армейскому стандарту, что говорило о вселении в болванку. Крепкий парень с волевым лицом. Привыкший выполнять приказы и не рассуждать во время боя. Может, Токаев и хотел таким казаться. Но Тенсинг понимал, что перед ним — амбициозная личность, стремящаяся к высшим уровням влияния. Карьеристов Рихтер чуял за версту, как говорили русские. Правда, на сей раз он ошибся. Токаев преследовал ИскИнов по причинам более глубоким, чем продвижение вверх по карьерной лестнице. Не просто глубоким. Личным.
Марс давно превратился в красную звезду на одном из обзорных экранов.
Тюрьма тоже исчезла из поля зрения.
Убийца и куратор ДБЗ сидели молча, рассматривая космическую тьму. Этот всеобъемлющий мрак заполнял их души, вливался в глаза, упаковывался во вставки памяти. Становился неотъемлемой частью натуры.
— Вы хотите, — нарушил затянувшееся молчание Тенсинг, — чтобы я охотился на них одновременно. Понимаете, о чем вы просите?
— Это не просьба, — отрезал куратор, — а приказ. Да, я понимаю. Тебе придется сделать несколько автономных дублей, пустить их по следу и расправиться с теми, на кого я укажу.
— Даже триады такого не делают, — заметил Тенсинг. — Срок за такие игры, если мне память не изменяет, до ста шестидесяти лет.
В Солнечной системе запрещено порождать автономные дубли. Запасные — сколько угодно. Подобные цифровые сгустки живут в изолированных конструктах и не участвуют в мировых событиях. Не обладают правами полноценной личности. Если базовая версия хозяина погибает, один из дублей, наиболее поздний по хронологии создания, замещает его. Это должно было случиться с Сераджем Неру, если бы версии чиновника не были взяты под стражу и отданы в распоряжение Токаева.
Автономы вне закона.
Тенсинг всегда считал закон разумным. Если у тебя достаточно социального влияния, открыты полноформатные кредитные линии и бюджет не ограничен, ты можешь создать армию клонов и наполнить их слепками собственной личности. Можешь заняться тиражированием однотипных людей. Это недопустимо, поскольку отдает в руки одного гражданина мощный инструмент влияния на общественные институты. Верный путь к диктатуре и неповиновению вездесущему неосу.
— Забудь про законы, — сказал Токаев. — Мы находимся под покровительством Теневого комитета. Выше них — только неос. Перед тобой стоит боевая задача — выследить разбросанные по Системе и дальним мирам осколки. Выследить и стереть из реальности.
— Иммунитет?
— Будет.
— Кто они?
— Я дам список. Бывший оператор-монтажник Сферы Дайсона по имени Тимур Войтицкий. Мальчик, называющий себя Стигом. Квантовый компьютер корабля, заказанного на Таардусе дочерью Ингвара Фалька. И еще около десятка человек, которые думают, что они — люди.
Тенсинг задумчиво кивнул.
И растворился в безбрежности пространства.
Фиолетовые зрачки убийцы вмонтировались в бархатную черноту, по которой плыл космолет людей.
