пора с тобой заканчивать. Затмение я верну в лимфу, оно не пострадает.
— Эд… — я знала, что обращаюсь не к своему другу, а ко злу, его заменившем, но боль в груди все нарастала, мешая уже нормально соображать. Я сидела, привалившись к валуну, и не находила в себе силы ни встать, ни двинуться. Из раны, которую я пыталась зажать, толчками била кровь. И на губах была пузырящаяся кровь, и дышать стало трудно и больно. — Я… кажется… меня ранило!
Протектор обернулся и посмотрел на меня. Когда он увидел рану в груди, то что-то в его лице изменилось.
— Холь! — закричал он вниз по холму, — Медиков Тройки сюда, живо! — ему что-то ответили, и он вернулся лицом к вампирше, — Пора, — он вскинул пистолет.
— Я могу ее спасти, — произнесла вампирша, — Своей кровью.
— Я могу тебя убить и нацедить столько крови, сколько нужно, — парировал парень, — Нет нужды.
Щелкнул предохранитель, дуло уперлось Рейн в волосы.
— Убей меня — и кровь потеряет свои свойства, — Рейн нагло улыбнулась, — Решение за тобой. Рискнёшь довериться человечьим врачам?
Парень не выстрелил. Постоял, перевел взгляд с вампирши на меня, с меня — в стороны Декады, выискивая взглядом медиков с носилками. Никого пока видно не было.
— Кто сейчас командует, Миротворец или Вега? — спросила Рейн. — Кто примет ответственность за постыдное поражение перед самой победой?
— Твоя взяла. Лечи ее, — Эдвард схватил вампиршу за плечо и рывком поднял. — Спасёшь — будешь жить.
— Больно! — застонала Рейн.
— Ты же уже не маленькая, да? — протектор хмыкнул, — Тебе сколько? Лет пятьдесят?
— Пошел ты… — вампирша опустилась на колени возле меня.
— Рейн, я ничего не понимаю, — я пыталась сфокусировать взор на протекторе, но силуэт ее расплывался, — Кто враг? Кто друг? Ты мне помогаешь?
— Можно и так сказать, — шепнула Рейн, снимая нож с моего пояса и крутя в пальцах, — Слушай внимательно: не пугайся голоса у себя в голове, слушай его, но поступай по-своему, доверься ему там, где тело сковывает страх…
— Что? — её слова показались мне бредом.
— Я не буду лечить тебя кровью, — прошептала вампирша. — Я не жилец — эол не сможет очистить меня от золота, я буду медленно и мучительно умирать. А вот твое сердце…
— Сердце? — повторила я беспомощно. Неужели пуля пробила мне сердце? Почему я вообще до сих пор жива…
— Они тебя все равно убьют. Я спасу тебя, дав новую жизнь.
— Ты чего там копаешься? — Эдвард взялся Рейн за плечо, но девушка ловким движением выхватила меч и, вывернувшись, вонзила ему в грудь.
— Тварь! — парень отошел на пару шагов, роняя пистолет и глотая ртом воздух, — Рейчел, Стелла!
Рейн вновь склонилась надо мной и взмахнула рукой.
Я ощутила острый, как игла, укол в грудь, и все вокруг стремительно потемнело. Не успела я вымолвить и слова, как тьма окутала меня всю и забрала себе. Мне показалось, что падение в темноту длится вечно, и я ощутила страх: вдруг смерть именно такая, бесконечная тьма и страх…
Рейн тоже меня предала?
Рейн ударила меня моим собственным ножом в сердце?
Внезапно, также мгновенно, как навалилась тьма, в глазах забрезжил свет, и я невольно потянулась к нему.
Свист в ушах, боль во всем теле, солнечный свет режет глаза…
— Держи крепко, — кто-то сунул мне какой-то тяжелый и холодный предмет в руку, — Он теперь твой. Полируй его раз в неделю, не реже.
Холод металла под пальцами, липкие следы крови и пота, запах страха и растерянности. А еще словно электрический ток, прошедший по моему телу и напитавший его новыми силами.
Я широко раскрыла глаза и сфокусировала взгляд на говорящей. Рейн! Вампирша казалась неестественно бледной.
— Какого дьявола… — я в ужасе осмотрелась. Судя по всему, мой бесконечный полет в никуда был иллюзией, потому что в реальности прошла пара секунд — люди, шестилапый ортианец и мохнатые райт-райновцы все еще окружали нас.
— С рождением тебя, — Рейн, до того придерживающая рукоять меча, отпустила его полностью. Как только витая рукоять покинула ее ладонь, вампирша вся сжалась, как от сильной боли, и схватилась за шею — на ней с ужасающей быстротой расползался длинный шрам. Шрам обильно кровоточил, кровь быстро пропитывала одежду вампирши.
— Мне он без нужды, — выговорила Рейн, скалясь и глядя на Эдварда. — Я отдаю свою кровь и свою боль для последней схватки. Так было и так будет у моего народа.
— Схватить обеих! — закричал Эдвард. Протекторы, паук с Орта, оборотни с Райт-Райна, мийрицы — все двинулись вперед. Но как-то очень неуверенно.
— Рейн, я…
— Уходи.
— Какое кому дело, если ты умрёшь?! — закричала я, — Я тебя не брошу!
— Мне плевать на твое мнение, — девушка натянуто улыбнулась.
«Вставай! Вставай! Вставай!» — вдруг закричал голос в моей голове.
Не понимая, откуда во мне взялись силы и желание бороться, я моментально встала на ноги, подхватила пистолет Мара. Вот уже третий раз он сменил хозяина. Едва я коснулась оружия, как паук и двое оборотней отшатнулись назад. Видимо, золотые пули пугали их не меньше, чем вампиров.
Я повела стволом, целясь то в одного, то в другого протектора, и те остановились. Непонятно было, кто пугает их больше — истекающая кровью вампирша или я, с мечом и пистолетом в руках…
— Беги в портал, — скомандовала Рейн. — Ты всё поймёшь, эол тебя направит. Затмение — она другая. Эолы разные, как и люди…
Арка — путь на свободу — не охранялась, путь был открыт. Эдвард что-то закричал, послышались шаги, команды…
— Алекс? — голос Рейн.
Я обернулась.
— Встретишь фокусника с Элиора, передай мою благодарность, — девушка протянула черную каменную пластину, отполированную как зеркало, вложила мне в карман. Камень был размером и весом как смартфон. — Он поймет, за что.
— Да схватите же их! — приказал Эдвард и в этот раз протекторы подчинились.
Они кинулись на нас — а Рейн, одна и безоружная, истекающая кровь, приняла бой. Её тело двигалось так быстро и легко, что казалось размазанным и неясным силуэтом, от которого разлетались в разные стороны протекторы.
«Иди! Иди! Иди!» — голос в голове не позволял ослушаться. «Она умирает за тебя, у Рейн есть лишь несколько секунд!»
Я повернулась и, не сказав более ни слова, не колеблясь и не сомневаясь, побежала к порталу.
За моей спиной слышались крики и нечленораздельные возгласы. Вампирша Рейн приняла за меня свой последний бой.
Кажется, я плакала.
Бежать было на удивление легко, из меча в моё тело лилась ровным потоком нечеловеческая сила.
А ещё я чувствовала, что сердце в моей груди больше не бьётся.
Кажется, его
