– Я не просто заговорил: я отказываюсь. Я сложу с себя обязанности командира при первой же посадке. Теперь вам отдуваться, Джейк.
– Капитан…
– Да, Дити?
– Вы правы: предложенное мной испытание бесполезно и опасно. Я не должна была его предлагать. Прошу прощения… сэр.
– Я тоже! Мне казалось, что ты слишком строг с Дити. Но это не так: ты просто заботился о нас, как всегда заботишься, Зебби. Капитан Зебби. Конечно же, не следовало проводить это рискованное испытание, раз в нем нет прямой нужды.
– Кто-нибудь хочет еще что-нибудь сказать?
Никто не отозвался.
– Тогда беру курс на запад. АЯ ПЛУТИШКА – НАЗАД!
Над нами было черное небо, под нами, далеко внизу – «дно мертвого моря»…
– Похоже на то, – заметил я, – что на том месте, где мы стояли, находится либо кто-то из русских, либо один из их махолетов. Дити, твоя откорректированная программа сработала блестяще.
– Но, Зебадия – почему ты рискнул? – В голосе ее звучало искреннее огорчение.
– Потому что все вы этого хотели, что бы вы там ни сказали потом. Потому что это моя последняя возможность принять подобное решение. Джейк, – добавил я, – сейчас я ее направлю вниз. Возьми бинокль и попытайся найти место, где мы парковались. Можно ориентироваться на дым, если там еще горит.
– Но капитан, я не приму командование.
– Утихни и выполняй приказ! От вашей чертовой трепотни и бесконечных споров я скоро язву наживу. Если ты не примешь командование, оно так и останется валяться бесхозным. Я командовать не буду. Вести машину – буду, согласно приказам нового командира. А командовать нет. Дити, сколько времени у Аи ушло на радарную разведку? И на какой высоте она делалась?
– Высота над поверхностью была полкилометра. Какая длительность, я не знаю, но ее можно отыскать в памяти. Капитан – милый! Ты это всерьез – насчет того, чтобы сложить полномочия?
– Дити, я пустыми угрозами не занимаюсь. Утихни и отыщи эту длительность. Джейк, что у тебя там?
– Вижу огонь. Несколько орнитоптеров на земле. По-моему, один из них находится примерно на месте нашей стоянки. Капитан, советую ниже не спускаться.
– Совет принят к сведению. Дити, нашла длительность? – Сам я ни за что бы ее не нашел, не я ведь писал ту программу.
Длительность оказалась 0,071 секунды – примерно одна пятнадцатая секунды, иначе говоря. Радар действует не мгновенно: Ае нужно пробыть на одном месте достаточно долго, чтобы у нее сформировалась «картинка», говорящая ей, можно садиться или нет. Одна пятнадцатая секунды для человеческого глаза – вполне приличное время. Я надеялся, что полковник Бриттогубский заметил, что Ая появилась в небе и тут же исчезла.
– Высота пять километров, капитан.
– Спасибо, Джейк.
Скорость нашего пикирования составляла, по приборам, более семисот километров в час и росла так быстро, что сменяющие друг друга единицы просто сливались в неясное пятно, а десятки менялись каждое мгновение.
Я осторожно стал выводить машину из пике, мягко, медленно раздвигая крылья: она замедлила ход и пошла на восток, описывая широкую дугу по часовой стрелке – замедлила свое падение, разумеется, а не скорость относительно воздуха. Когда выход из пике завершился и мы направились курсом на запад прямо в сторону вздымавшегося там столба дыма, скорость нашего планирующего полета превышала восемьсот километров в час, и у нас оставался почти целый километр высоты, позволявший в случае нужды еще более увеличить скорость.
Не то чтобы такая нужда была – я успел на опыте убедиться в том, что и без того знал из теории: орнитоптеры летают медленно.
– Могу ли я осведомиться, какие у капитана планы? – обеспокоенно сказал Джейк.
– Хочу оставить полковнику Аркебузскому подарочек на память. Ая Плутишка!
– Пока что на борту, босс.
Я передал управление Ае, а сам стал приглядывать за теми махолетами, что находились в воздухе. Угнаться за нами эти нелепые птицы не могли, но всегда оставалась опасность, что какой-нибудь летчик подвернется под руку, где не нужно.
Большинство их подворачиваться явно не собирались, они кучковались справа и слева по нашему курсу. Я взглянул на столб дыма – он был прямо впереди – и увидел то, чего раньше не заметил: орнитоптер за дымом.
Джейк тихо ахнул, но ничего не сказал. Мы шли на столкновение примерно на девятистах километрах в час, большую часть которых составляла наша скорость. Пилот-самоубийца? Сумасшедший? Или кто-то со страху утратил контроль над машиной?
Я подпустил его на тысячу метров, оказавшись почти в дыму и чуть не задевая землю – мы были уже метрах в двухстах над поверхностью, – и завопил:
– Разведка!
Да, Дити безукоризненный программист: небо было черное, мы находились на высоте десять километров, и насколько я мог судить, внизу под нами тянулись те же голые холмы, с которыми мы расстались пять минут назад – в общем, жизнь была прекрасна, и единственное, о чем я сожалел, – это что я не услышу, как полковник Шерамурский объясняется с великим князем по поводу «корабля-призрака», появившегося на вооружении у «британских шпионов».
Интересно, принято у русского дворянства почетное харакири? Может, у них в ходу символический заряженный пистолет? Ну, вы понимаете: опозоренный офицер возвращается к себе и обнаруживает, что кто-то заботливо зарядил его пистолет и положил к нему на стол… избавив этим полк от скандального судебного процесса.
Мне вовсе не хотелось, чтобы сукина сына расстреляли: пускай просто разжалуют. Тогда у него будет досуг поразмышлять об учтивости и дипломатическом протоколе – за чисткой конюшен.
Я проверил курс: мы по-прежнему шли на запад.
– АЯ ПЛУТИШКА, РАЗВЕДКА!
Снова черное небо, все тот же унылый пейзаж…
– Второй пилот, стоит ли нам снижаться для улучшения видимости? На это потребуется либо горючее – не очень много, но потребуется, – либо время, чтобы упасть достаточно низко и перейти в планирующий полет. Ни лишнего горючего, ни лишнего времени у нас нет.
– Капитан, по-моему, на этом участке разведку проводить не стоит.
– Осторожнее с этим существительным, лучше сказать «обследование».
– Капитан, можно мне сказать?
– Дити, если ты говоришь как астронавигатор, то не можно, а нужно.
– Я могла бы видоизменить программу и задать высоту пониже, только я должна знать, начиная с какой высоты возможен планирующий полет. Это нам сэкономит и время, и горючее.
– Обычно километров с восьми. Трудно сказать, мы не знаем, какое тут давление на уровне моря.
– Я изменю угол так, что мы будем всякий раз оказываться на высоте восемь километров. Сделать?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
