Королева долго вглядывалась в меня, потом заговорила:
– Николетта, как женщина я оправдываю вас. Но как королева не могу помиловать. Я не хочу, чтобы мир, о котором вы мечтаете, воцарился в Англии. Ваш свободолюбивый дух должен быть уничтожен. Думаю, вы меня понимаете. Встань на колени, дитя мое.
Я опустилась на колени. Королева положила ладонь мне наголову.
– Николетта, обещаю тебе. Тебя и твою помощницу Мари ожидает быстрая смерть. Мы позаботимся о том, чтобы вас похоронили как можно скорее. Это все, что я могу сделать.
Королева ушла. Ее энергия придала мне сил, и я заснула.
Когда я проснулась, до казни оставалось менее дня.
– Альфред, вы видели? Сегодня сюда приходила королева!
Альфред взглянул на меня с явной тревогой в глазах:
– Мисс Николетта, я пробыл у двери всю ночь. К вашей камере никто не подходил.
«Мой милый Блейк!
Ко мне пришли спросить, есть ли у меня посмертные просьбы. Мне сказали, что головы больше не выставляют, но королева получила столько просьб по поводу моей головы, что решила пойти навстречу просителям. Моя голова будет выставлена на эшафоте в течение трех дней, потом поступят согласно моим пожеланиям. После того как Мари повесят, она провисит три дня на дереве у Гластонбери в назидание тем, кто думает, что преступление может остаться безнаказанным.
Я хочу, чтобы мою голову и тело получил ты. Ты позаботишься о них, милый? Умоляю тебя, сделай это.
Пожалуйста, позаботься и о Мари, если не возражаешь, когда ее снимут.
Может быть, ты найдешь подходящее место, такое, как охотничьи угодья? Мы были там так счастливы. Если не сможешь это выполнить, я буду погребена в нищенской могиле. Я предоставляю выбор тебе.
Не раздумывай долго, поскольку я не буду едина с телом, я улечу в лучшее место, где и буду ожидать встречи с тобой.
Я люблю тебя, Блейк.
Люблю всем сердцем,
твоя Николетта».
Глава 34
План лорда Бастона
– Я пришел, чтобы встретиться с Николеттой.
На человеке была маска.
– Лучше вам этого не делать, сэр. Она не такая, как вам, возможно, представляется, – ответил Альфред.
– Каково бы ни было ее состояние, откройте мне дверь.
Альфред открыл дверь камеры и впустил человека.
Тот быстро осмотрел камеру и не нашел Николетту там, где ожидал.
Найдя ее, он подбежал к ней в угол. Николетта обняла его, так прошла вся ночь.
Мужчина не отпускал ее до тех пор, пока не явился Альфред.
– Сэр, вы должны уйти, уже пора.
Мужчина повернулся.
– Николетта, доверься мне, – прошептал он перед уходом.
Два дня назад Бертрум наблюдал за охраной. Охранники не узнали в нем давнишнего заключенного, поскольку он изменил внешность. Теперь у него были длинные бакенбарды и борода. С собой у него была красивая оловянная тарелка, образец тех пятидесяти тарелок, которые он предлагал по цене двадцати пяти. Он обещал охране жареного поросенка и еще одного жене и детям охранника.
– На мое решение может повлиять только отдельный поросенок для жены.
– Знаете, сэр, казнь будет событием. Почему бы мне не доставить поросенка в утро казни, чтобы вы смогли устроить себе праздник? У меня с собой тарелки для праздника.
– С тобой легко договориться, – заметил охранник, разливая себе и гостю вино.
– Не хочу, чтобы поросенок пропал. Когда я утром приду, я смогу войти?
– Когда ты появишься? Я тогда предупрежу, что жду тебя.
– Нам понадобится много времени, возможно, я приду за час до рассвета.
– Хорошо.
Охранник поднял стакан за удачу.
Все эти дни инспектор Лэнг оставался в городе. Он разъезжал на Пегасе по улицам, иногда в сопровождении Пиви и Уилкокса. Иногда для толпы устраивалось короткое представление, но в основном патрулировалась местность вокруг Ньюгейтской тюрьмы.
– Джексон, – сказал Пиви за день до казни, – поедем в Блэкпул, там под дамбой найдена мертвая женщина.
– Наверное, тебе следует поехать самому в качестве подготовки.
– То есть самим? Ты с нами вообще не поедешь?
– Нет.
Лэнг спешился и написал сэру Барту записку, чтобы обеспечить Пиви и Уилкокса всем необходимым во время поездки. Детективы сели верхом и галопом поскакали по улице.
Альфред сидел на деревянном ящике в аллее, находившейся в нескольких кварталах от тюрьмы. Увидев, что приближается лорд Бастон, он направился к нему.
– Добрый день, милорд.
– Не разочаруй меня, Альфред.
Лорд Бастон передал охраннику мешок с деньгами.
Джексон Лэнг, сидевший на лошади в другом конце аллеи, видел это. Видели это также и Уилкокс, и Пиви.
Молодые детективы подъехали и арестовали лорда Бастона по подозрению в организации побега Николетты. Однако Альфред ушел, а описать неприметного человека они не могли.
– Он относится к тем, на кого не обращаешь внимания, проходя мимо, – сказал Уилкокс.
Они препроводили лорда Бастона в Скотланд-Ярд, где его допросил сам начальник.
– Мы считаем, вы состоите в заговоре, целью которого является побег Николетты Карон, – объявил сэр Барт.
– Нет, сэр, ошибаетесь. По правде говоря, я не собираюсь присутствовать на казни. Я уезжаю завтра отдыхать в Италию.
– Пиви и Уилкокс видели, как вы передавали кому-то деньги возле тюрьмы.
– Там был нищий, он просил подаяние.
– Мы не видели нищего, – возразил Пиви.
Допрос длился до тех пор, пока сэр Барт, поверивший лорду Бастону, не пригласил молодых детективов в коридор для приватной беседы. Лорд Бастон их подслушал.
– Сэр, мы можем поклясться, что видели, как он передал кому-то мешок с деньгами. Такую сумму нищему не дают. Он лжет, сэр.
Начальник взглянул на обоих.
– Я проявляю великодушие, если дело касается барристера. Я склонен верить человеку, если у него достойная репутация. Его рассказ правдоподобен, в том месте постоянно сидят нищие.
– Клянусь, шеф. Его надо задержать. Риск слишком велик.
– Ладно, задержите его на ночь. А утром освободите. Два звука трубы будут сигналом того, что Николетта идет и что поздно ее спасать.
– Хорошо, сэр.
– Вы можете бодрствовать всю ночь?
– Конечно, сэр.
Пиви и Уилкокс вернулись в помещение.
– Лорд Бастон, мы продолжим допрос. Нас не удовлетворили ваши ответы, – заявил Уилкокс.
– Я сказал правду.
Уилкокс был иного мнения. Кроме того, он счел разумным привязать лорда Бастона к стулу.
В четыре утра Лэнг обнаружил Пиви и Уилкокса в комнате для допросов вместе с лордом Бастоном. Пиви бодрствовал, Уилкокс спал, положив голову на стол.
