Аделаида попрощалась и вышла из хижины. На улице уже совсем стемнело, но она все-таки решила заглянуть в Храм Богини Мафр, что стоял на небольшом пригорке у самого основания ледяной горы.
Переступив порог, она оказалась в обширной библиотеке. Тяжелые фолианты в массивных переплетах вызывающе смотрели на посетителей с высоких, до самого потолка, шкафов, приглашая познать древние знания, сокрытые в веках, но все они были написаны рунами, которые Аделаида, увы, не могла прочитать. В одном из залов располагался кабинет жреца. Аделаида выразила желание поговорить с ним, но тот не принял гостью, сославшись на большое количество дел. Вместо него к ней вышла его дочь, стройная гномка с большими зелеными глазами и яркими бордовыми волосами. Аделаиде было чрезвычайно интересно узнать, во что верят гномы и какова их связь с верховными божествами. В городах Адена гномы чтили Мафр, молились ей на удачу и перед сделками. Многие люди также устраивали празднества в честь Богини Земли в важные для сельскохозяйственных работ моменты, проводя специальные служения до посевного периода и благодарственные праздники после сбора урожая.
Юная жрица объяснила путешественнице, что Мафр не просто богиня земли, денег и плодородия. На севере верили, что все таланты, способности и умения являлись дарами Великой Карна Мафра, как ее здесь называли.
— Многие гномы забыли, но Великая Карна Мафра не терпит уныния и тоски, — звонким голосом сказала женщина, похожая больше на задорную девчушку, чем на монахиню. — Всякому следует быть всегда веселым, бодрым, деятельным и благодарным, тогда Мать Земли Мафра поделится с ним своим благословением. А иначе она просто проигнорирует все жалобы и мольбы. Великий воин Люсьен, спасший всех нас от Земляного Червя, всегда верил в благословение Карна Мафра, и она дала ему сил загнать тварь обратно под землю, где та и погибла.
Аделаиду заинтересовала история о Черве, и она попросила женщину рассказать подробнее об этом чудовищном монстре, о котором никогда прежде и не слыхивала. И жрица-гномка поведала историю о Земляном Черве Траскене, который был одним из порождений Шилен. Когда силам Богини Света Эйнхасад удалось расправиться с шестью драконами, и ее взор был обращен на подземелья, где обитали остальные дети Богини Тьмы, Траскену удалось бежать, и он нашел убежище здесь, в северном краю, и веками спал глубоко под землей. Гномы, не знавшие о нем, вытесненные сюда орками, а потом и людьми, потревожили его, начав работы в недрах глубочайших шахт. И Червь уничтожил бы все от Северного Моря до Долины Святых, если бы не геройский подвиг избранника Мафр Люсьена. Гному, благословленному Богиней Земли, удалось смертельно ранить Траскена, прежде чем тот скрылся в своей норе. И больше никто ничего о нем не слышал.
— Говорят, что перед смертью Траскен успел отложить яйцо, — донесся из соседней комнаты женский голосок.
Дверь была незакрыта, и Аделаида заглянула внутрь. Там располагалась читальня. Бóльшая часть комнаты утопала во мраке, а под тусклым светом всего нескольких свечей на мягком стуле с ногами сидела еще одна гномка, как две капли воды похожая на жрицу, но гораздо моложе. В руках девушка держала огромный том в потрепанном кожаном переплете. Она подняла на незнакомку свои большие розовые глаза, и Аделаида чрезвычайно удивилась их цвету.
— Вендуи, — внезапно обратилась к ней гномка. — Вэлус дос фолт? Эле дос гхилъ? — гномка вопросительно подняла брови.
Аделаида молчала.
— Ты меня не понимаешь, ведь так? — удивленно спросила гномка, вскакивая со стула и обходя эльфийку кругом.
— Эта моя младшая сестра, — улыбнулась Аделаиде жрица. — Она у нас немного хм… любопытная и фантазировать любит, — жрица потрепала гномку по взъерошенной головке с двумя яркими бордовыми небрежными хвостиками. — Никто ничего не знает ни о каком яйце, милая, — добродушно заметила жрица.
— В пророчествах говорится о том, что Земляной Змей вернется и разрушит здесь все до основания, — буркнула молодая гномка, насупившись.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ты еще слишком юна и не понимаешь, что у пророчеств не бывает однозначных толкований, — наставительно заметила жрица, — а теперь иди спать, уже поздно.
Гномка с розовыми глазами пытливо посмотрела на Аделаиду, словно хотела что-то у нее спросить, но затем мотнула головой и выскочила из комнаты.
— У Вашей сестры интересное лицо, — заметила Аделаида, когда они со жрицей остались вдвоем.
— Она и сама очень интересная… — улыбнулась жрица и продолжила экскурсию по деревянному храму, где не было ни алтаря, ни статуй.
— Карна Мафра всегда рядом, — закончила она свой рассказ. — Она видит, когда кто-то ленится и когда усердно трудится, когда скучает и когда веселится, воспевая ее доброту. И конечно, богиня любит пожертвования, — уже на выходе жрица протянула путешественнице коробочку для подношений, в которую Аделаида бросила пару серебряных монет на удачу.
Была уже глубокая ночь, когда она покинула храм. Аделаида направилась в сторону хижины Дорфа. Как он и обещал, дома его не было, как и Мэрис. В малюсеньком домике по соседству горел свет: видимо, девушка ушла к себе. На столе гостья обнаружила творожный пирог и котелок с остывшим напитком. Что за чудесное создание с непростой судьбой, и такая заботливая. С этой мыслью Аделаида разделила пирог и умяла свою половину.
Она зевнула, но пообещала себе не спать — она и так уже довольно долго провалялась в деревянном ящике. Было холодно — камин почти погас. Аделаида подкинула полешек и села у огня, задумавшись о том, чем бы заняться. Если я уйду далеко от деревни, вряд ли получится потом отдохнуть в холодном лесу. Это на юге в любое время дня и ночи можно было найти укрытие или просто полюбоваться видами. Здесь же ночь была черна, как уголь в печи. А если с моря подует ветер или пойдет снег… то вообще сто раз пожалеешь, что вышел из дома… Раздумывая обо всем и строя планы на ближайший день, Аделаида не заметила, как уснула, облокотившись о мягкую спину волка.
Она проснулась от жуткого холода, сковавшего все ее тело. Камин погас, пока она спала, и Аделаида не знала, как его разжечь, не имея под рукой ни кремня, ни кресала. Кутаясь в меховую накидку, она выбежала из избушки и постучала в дверь Мэрис — та не открыла. Аделаиде повезло перехватить неунывающего Рогина, несшегося в направлении храма.
— Рогин! — позвала она круглого гнома. — Вы мне не поможете?
Надо было отдать должное этому забавному мужичку: хоть и было видно, что он очень торопится, гном все же задержался, чтобы помочь разжечь огонь в очаге, и прежде чем он побежал дальше по своим делам, Аделаида справилась у него о Дорфе.
— Ах-ах, — покачал головой добродушный Рогин, — бедняга Дорф так налакался вчера, что замерз у северных ворот, где его ночью нашел охранник. Теперь в лазарете, бедняга. Да не волнуйтесь, — попытался утешить Рогин эльфийку, видя, с каким огорчением она восприняла эту новость, — будет он в порядке, через денек-другой. С ним Мэрис… Стал пить много старый Дорф после смерти жены, мда… Ну, пора мне…
— А не подскажете, где дальние рудники? — вопрос Аделаиды остановил Рогина у самой двери.
— Спросите у Уирфи, — ответил он и тут же повернулся к гостье с загадочным лицом. — А мадам видели нашу Уирфи? О! — восторженно воскликнул он, когда Аделаида покачала головой. — Вам непременно надо с ней познакомиться, она прямо возле Гильдии Старейшин, Вы вчера и не заметили, да?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Аделаида вновь мотнула головой.
— Идите, познакомьтесь, а мне пора… — махнул гном рукой на прощанье, и последним, что Аделаида услышала, было донесшееся до нее ворчание: — Этот гаденыш Торокко опять пропал, будь он неладен.
Аделаида прикрыла за собой дверь домика, и они с волком снова направились в верхнюю часть деревни. На улицах по-прежнему было безлюдно. Деревня казалась вымершей. Кое-где навстречу им попадались охранники, и еще вчерашняя девушка-жрица совершала утреннюю службу, ходя по домам с коробкой и собирая подаяния на нужды храма. И конечно, внимание путешественницы среди этого мертвого царства привлекла рослая гномка в летнем платьице и широкополой шляпе. Подойдя поближе, Аделаида изумилась, поняв, что это была деревянная кукла с воронкой от трубы на голове. Сзади у нее вращался ключик, как у заводной игрушки. Кукла приветливо махала рукой и пританцовывала. Аделаида подошла поближе и стала рассматривать ее со всех сторон, когда вдруг кукла, повернув голову на сто восемьдесят градусов, заговорила с путницей:
