— Пей, — настойчиво повторил тот.
Аделаида кивнула и тут же выдула все содержимое стакана, а после судорожно начала обмахивать рот ладонью.
Гест подал женщине графин с водой, и она залпом осушила его прямо из горла.
— Зря ты так… Это очень питательный коктейль, — наставительно произнес мастер.
Гном, морщась, посмотрел на эльфийку, а потом заткнул нос рукой, показывая, что прекрасно понимает, что она чувствует.
— Я бы предпочла что-то менее питательное, — с укором посмотрела Аделаида на мастера Олтлина, — кашу или суп.
— У гномов поешь, — огрызнулся мастер и снова повернулся к Дорфу, давая тому последние указания, после чего гном собрался уходить из подвального укрытия, но на лестнице приостановился. Затем повернулся к Аделаиде.
— Моя Мэрис готовит отменную уху — скоро убедишься сама, — заверил он, а потом пробубнил себе под нос так громко, чтобы все его расслышали: — Если нас всех, конечно, не вздернут на виселице…
Затем он помахал всем своей пухлой рукой и исчез за тяжелой металлической дверью.
— Теперь слушай ты, — обратился мастер к стоящей в томительном ожидании Аделаиде, как только дверь за гномом закрылась. — И без комментариев, — попросил он. Говорил Олтлин серьезно, но мягко: — Дорф скоро приведет друзей, и они доставят тебя в Деревню Гномов. Волк поедет с тобой, об этом не волнуйся. Вот твоя катана, — сказав это, Олтлин поднял с пола холщовую ткань, развернул ее и достал меч, который подарил Аделаиде мастер Ангус, и ее магическое платье, сшитое из лоскутков, а также протянул женщине сумку, в которой лежали официальное разрешение на сдваивание мечей, блокнот, перо, чернильница и несколько серебряных монет. — А твой магический меч, — Олтлин покачал головой, — его, увы, конфисковали военные, а с ним и кинжал, который тебе больше и не должен пригодиться. Теперь ты наконец сможешь начать обучение темным танцам.
Видя искреннее огорчение Аделаиды, Олтлин попытался ее как-то утешить и добавил с сомнением в голосе:
— Когда шумиха вокруг твоей смерти уляжется, мы постараемся забрать твои вещи из хранилища и переслать тебе.
— И все-таки, что со мной было? — поинтересовалась Аделаида. — Я помню королеву фалибати и как из меня ушла жизнь, а потом тот гном откопал меня…
— Фемида просто умница! — с ликованием в голосе произнес мастер Олтлин. — Здорово она все придумала. Жнец, собиратель душ, согласился по просьбе Ее Величества забрать твою душу на один день. Твое бездыханное тело обнаружили на кладбище королевские шпионы через пару часов после твоей мнимой смерти. Они тут же послали за мастером Сэдриком и представителем Его Преосвященства, монахиней Росс — той, что обслуживала тебя в келье, где тебя содержали перед судом. Оба опознали тебя, и тут же было решено похоронить тебя на кладбище для бандитов. Оставалось дело за малым — откопать тебя. Мы все точно рассчитали, чтобы ты не проснулась раньше времени и не задохнулась в своей деревянной постели, — торжественно закончил Олтлин свой рассказ.
Аделаида еще раз выразила мастеру свою благодарность, подивившись его необычному плану, и Олтлин, довольно потерев руки, дал знак головой Гесту идти на выход.
— Ну, мы тебя пока оставим. Отдыхай, переодевайся. Скоро снова в путь, — мастер по-отечески положил на секунду руку ей на плечо, и затем мужчины вышли из комнаты.
Аделаида осталась одна размышлять над рассказом Олтлина о ее необычном спасении через смерть, и о том, что думают мастер Сэдрик и все те, кто ее знал и был с ней добр, — ведь теперь она была для них мертва, и про все те пути, что привели ее туда, где она теперь была: в темном подвале, рядом со своим наспех сколоченным гробом, одна в ожидании неизвестности.
Примерно через час вернулся Олтлин. За ним вошли Дорф и еще три гнома.
— Готова? — спросил мастер Аделаиду, сидящую на мягких мешках в углу в глубочайшей задумчивости.
— Думаю, да, — отозвалась женщина.
— Тогда за дело, — поторопил всех темный эльф.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Аделаида устроилась в ящике поудобнее, скрестив на груди руки с зажатым в них мечом, подарком мастера Ангуса.
— Дружище Дорф доставит тебя прямо к моему старому приятелю Филору, раз уж ты сама не дошла, — вновь смутил ее нависший над гробом грозной тенью мастер Олтлин, припоминая, из-за чего приходится прибегать к столь радикальным мерам. — Дашь ему вот эту монету — он все поймет, — Олтлин протянул Аделаиде небольшую железную круглую монету, на которой были изображены две перекрещенные сабли. — Он скажет, что тебе делать дальше. А мы с тобой не скоро теперь увидимся. И прошу, — строго произнес на прощание темный мастер, учитель ее отца, — юная леди, теперь без глупостей! Элмор — край негостеприимный. На помощь, по крайней мере первое время, рассчитывать не придется. Ну все! Да поможет тебе сила Шилен!
Темный эльф отошел от ящика, после чего Аделаиду укутали тряпками с головой так, что она теперь могла лишь гадать, что творится вокруг. Она с силой сжала в руке монету. К гробу подошли несколько ног.
— Мы заколотим гроб, так, на всякий случай, — услышала она глухой голос Дорфа.
Затем крышка закрылась, и сначала с одной, а потом и с другой стороны послышался стук. Воздуха было мало, но через небольшое отверстие, пробитое киркой Дорфа еще на кладбище, поступало достаточно для того, чтобы Аделаида могла спокойно и медленно дышать. Когда стук молотка утих, Аделаида почувствовала, как коробка резко взлетела в воздух, и ее понесли вверх по лестнице, затем долго несли по коридорам, погрузили на повозку и провезли еще сотню метров, потом она еле расслышала вой Алойвии, гроб снова взяли на руки и потащили вверх, и далее снова вверх, и наконец положили с гулким стуком на камни мостовой.
Аделаида лежала, прислушиваясь и не смея дохнуть. Сначала кто-то беседовал тихо, и она не смогла различить, кто и о чем говорил. Потом она поняла, что Дорф с кем-то ругался. Аделаида как могла попыталась отсеять посторонние звуки и шумы, коих в будний день в городе было предостаточно.
— Я уже показал вам все необходимые бумаги, — кричал недовольный гном. — Нас уже ждут — вся родня собралась попрощаться с бедной тетушкой Дисси. Еда стынет, и время аренды зала подходит к концу через час.
— Сожалею, но мы просто обязаны проверить, что вы перевозите, — послышался низкий учтивый голос.
— ЧТО мы перевозим?!! Это не какая-то вещь, это наша несчастная тетя. Она, бедняжка, воспитывала нас после смерти родителей, — не унимался гном и, кажется, даже пустил слезу. — Посмотри на нас, бедных сирот, — всхлипывал он, — выполняем здесь в Адене грязную работенку для вашего брата за ничтожную плату. Раз мы с Элмора, так нам можно нормально и не платить?! — гном снова перешел на крик, а потом вдруг резко приуныл. — Посмотри, — запричитал он, — нас было десять братьев. А остались мы четверо и еще безногий Рипи — работает портным, бедолага. Когда медведь откусил ему ногу, тетушка целый год его выхаживала, а потом один за другим от чахотки скончались пятеро наших братьев, а она, чахотка, зараза приставучая… Кхе-кхе, — гном раскашлялся, и сразу же еще три кашляющих приступа раздались вокруг.
— Мы проверим и пропустим вас. Вы сами отнимаете свое время, — охранник стоял на своем.
— Гроб заколочен, — сухо произнес Дорф.
— Так сходи за инструментом, — терпение охранника явно было на исходе.
— Ну ты напросился, — огрызнулся Дорф. — Имей в виду — сам не рад будешь. Бедная тетушка собирала лекарственные цветы для этих проклятых темных колдунов, все деньги она пересылала своей больной сестре на север — та страдает подагрой и уже года три сама не может себя содержать… Так вот, собирала она цветы, мда… На кладбище! И там на нее напал этот проклятый мертвец. Ну как напал — он так-то ее не трогал… Но тетка, по-видимому, тут же и умерла от страха, когда тот вылез из свежей могилы, — гном на мгновение задумался и после продолжил свой печальный рассказ: — Но бедной тете Дис не повезло и после смерти. Она, бедняжка, пока лежала там, мертвая, ее хорошо так поглодали эти чертовы гигантские гусеницы: все ноги ей отъели, и пальцы, — страшным басом закончил Дорф.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
