— Не попали, но молодцы. Надо их сбить с прицела. Искин, принимаю управление на себя, — и Март отдал штурвал чуть вперед и в сторону, затем снова выровнялся. — Получилось вроде. Тогда продолжим в ритме вальса. Искин, пушку разверни и держи в прицеле того, который ближе.
Некоторое время Март играл в пятнашки с противником, всякий раз не давая тому надежно захватить цель. Он норовил подходить как можно ближе к стенам ущелья и проскакивал через узости, закладывал крутые виражи, вынуждая и преследователей повторять все маневры. Одно было плохо, любой поворот еще сокращал дистанцию. Теперь очереди звучали чаще, пока все также мимо. Хотя пару раз снаряды прошли почти впритирку, дистанционные взрыватели сработали, зацепив обшивку осколками.
— Это мелочи. Это нам не страшно, — отреагировал пилот, полностью сосредоточившись на управлении. Искин ненавязчиво помогал ему, корректируя опасные углы крена и, так или иначе, беря на себя сложную механику управления роторами.
— Я пойду в корму, поставлю винтовку и буду по ним стрелять, — вызвалась Баканова, — открой рампу.
— А ты умеешь в движении по воздушным целям?
— Нет, но лучше так, чем просто сидеть и ждать.
— Не факт. Просадишь в потемках патроны в молоко. И вся любовь.
— А вдруг повезет? В прицеле интегрирован тепловизор, так что…
— Тоже аргумент, — ему не хотелось рисковать девушкой, но обстановка складывалась совсем не в их пользу. — Хорошо. Иди. Не забудь страховочной стропой пристегнуться.
Роза в ответ только фыркнула, уходя.
— Ну что, брат, остались мы одни. Что скажешь?
— Мрр…
Курсант был еще очень молодым котом, но и ему стало ясно, что от гибели их отделяли уже считанные минуты. Требовалось срочно отыскать выход. Где-то неподалеку он каким-то верховым чутьем ощущал близость одной из открытых точек в Запределье. И он, сосредоточившись, пусть и не слишком умело, потянулся сначала к разуму своего симбионта. Нащупав устойчивый контакт, они уже вместе принялись сканировать окрестности, стремясь отыскать зону силового пробоя.
Март, уже ничему не удивляясь, почувствовал рядом ментальное присутствие кота. Резко поднял машину вверх и в миг, когда они поднялись над гребнем горы, разглядел правее синеватое свечение.
— За горкой створ? Откуда он здесь? А, все равно! Рискнем! Главное, дотянуть.
Шаттл, перед тем как в резком развороте исчезнуть за скалой, отстрелял серию слепящих ловушек и напоследок выдал очередь из пушки. Март увидел яркий абрис створа, распахнувшегося в полусотне метров от отвесной стены. Пульсируя, сияющее пятно разгоралось, набирая силу, он понял, что еще минута, и мерцающий вход в небесный тоннель схлопнется. Без колебаний, он твердо направил машину на цель, ясно отдавая себе отчет, что если не получится, то челнок размажет о горный склон, на маневр при таких скоростях просто не хватит места.
— Вечно молодой, вечно пьяный! Контакт! — яростно проорал он напоследок в интерком, заставив Розу нервно дернуть плечом.
Пилоты Юнкерсов, синхронно и слаженно повторив маневр преследуемого противника, выскочили в тесное, короткое ущелье и едва успели взять штурвалы на себя, уходя от столкновения со скалами. Несколько минут они кружили над местом, где потеряли цель, выискивая малейшие следы.
— Лейтенант, я поднимусь выше и постараюсь отыскать его, а вы продолжайте осматривать землю.
— Внизу очень много камней. Если он рухнул там, найти его в темноте будет очень сложно.
— А вы постарайтесь. Это приказ.
— Есть, герр обер лейтенант.
Через полчаса бесплодных поисков старший осведомился.
— Разрешите доложить, герр обер лейтенант?
— Что там у вас еще? — раздраженно отозвался старший летчик.
— У меня осталось энергии на полчаса, герр обер-лейтенант.
— У меня немногим больше. Хорошо, сворачиваем поиски, идем к Створу. Но куда делся этот чертов рах?
Лейтенант себе под нос негромко пробормотал: «Это был русский»…
[1] Лимб (лат. limbus — рубеж, край, предел) — термин средневековой схоластики. Означает пространство между чистилищем, раем и адом, где пребывают души тех, кто не заслужил вечного наказания и мук, но не может попасть на небеса по независящим от него причинам.
Эпилог
Ранним утром Александер фон Дассель — новоназначенный генерал-губернатор иномирной территории «Пампа» — прилетел в Люфтхарбер. После гибели в пожаре «Имперского штандарта», а вместе с ним и генерала Зайделя, бывший шпион волей обстоятельств оказался в роли единственного правомочного начальника над всей группировкой сил империи Аустрайха в Беловодье.
И ему сейчас срочно требовались свои люди. Рекрутировать их было категорически не откуда. Специально подготовленная и присланная группа чиновников почти в полном составе погибла при разрушении верхней надстройки авианосца, где размещались пассажирские каюты.
Свой штаб фон Дассель решил временно организовать в Харбе. Это было не слишком удобно — в случае попытки прорыва со стороны флота Ганзы база оказывалась под немедленным ударом врага. Но на несколько ближайших суток — почему бы и нет? Тем более, что он тут все знал.
Первым он заслушал доклад прежнего начальника гарнизона, точнее, штурмового отряда — гауптмана Засса.
— По всему выходит, что вы настоящий герой, Засс. Полученные после штурма бункера четыре тонны аструма — это блестящий результат! Я направлю кайзеру прошение о вашем награждении. Вы геройски отбили удар врага, к слову, что сделано по части оперативного расследования произошедшего?
— Господин барон, дом, к которому подлетал конвертоплан, оцеплен и обыскан. Мы провели краткий допрос пленных, чтобы узнать, кто в нем жил и записать его приметы.
— И каковы успехи? Что нашли? Фоторобот готов?
— К сожалению, результаты пока скромные. Мы — штурмовики, а не дознаватели из Абвера. Вот все, что удалось собрать, — гауптман переслал отчет в электронной форме на личный коммуникатор Дасселя.
— Я подробно ознакомлюсь с вашими наработками. Теперь второй вопрос. Что с улетевшим шаттлом?
— Наши люди преследовали и почти настигли его, вероятно, рахдонит, пытаясь уйти, совершил опасный маневр и врезался в скалу. Там сложный участок. Было темно. Летчики искали следы падения, но когда у них стал заканчиваться энергоресурс, вынуждены были вернуться через тоннель на базу для дозаправки.
— Очень странная история. Зачем было залетать в поселок? Это ведь очень рискованно. Очевидно, там хранилось нечто очень ценное…
— Не могу знать, господин барон.
— Вы можете быть свободны.
Фон Дассель лично проинспектировал и опечатал Груз, распорядившись готовить группу сопровождения для доставки аструма и срочного послания-реляции о произошедших за первые сутки вторжения событиях. Документ тщательно дорабатывался им весь последний час, когда его вновь отвлек запрос с коммуникатора.
— Что еще?
— К нам доставлен панцерегерь штурмкадет Манфред фон Вальдов. Он заявляет, что располагает срочной информацией для высшего руководства.
— Пусть войдет.
Немедленно, словно только и ждал команды, на пороге кабинета возник крепкий, довольно высокий, худощавый юноша в егерском комбинезоне. С отменной выправкой он вытянулся перед Дасселем и представился.
— Штурмкадет Манфред фон Вальдов по вашему приказанию явился, господин генерал-губернатор.
— Что вы имеете сообщить мне?
— Я единственный уцелевший из отряда, посланного уничтожить химмелн рахдонитов. И располагаю приметами одного из выживших врагов, виновного в гибели многих моих товарищей.
— А не известно ли вам о судьбе бортового шаттла химла?
— Яволь! Именно этот негодяй скрылся на конвертоплане.
— Очень интересно. А вы знаете, Вальдов, о гибели «Имперского штандарта»?
— Никак нет, — выпучив глаза, прошептал ошарашенный Манфред, — так вот почему за нами никто не прилетел…
