Берта и Фридрих удивленно переглянулись.
– В самом деле? Ты мне не рассказывала! – сказала Берта.
– А по каким именно вопросам? – спросил Фридрих, который все это время не отводил от нее глаз.
– В данный момент я занимаюсь, прежде всего, положением женщин в Германии. Особенно женщин из рабочего класса. В том числе – в сравнении с жизнью женщин среднего класса. Все это очень меня интересует.
Он улыбнулся.
– И к чему же вы пришли?
– К тому, что в вопросах эмансипации и прав женщин мы возмутительно отстаем от других стран, и с этим срочно нужно что-то делать, – сказала она бесстрастно. – Можно сказать, что за последние сто лет в этой области вообще ничего не изменилось.
Фридрих слабо улыбнулся, и Лили приготовилась к высокомерному и назидательному ответу, как это всегда бывало, когда она разговаривала с мужчинами на эту тему.
– Интересно, – медленно проговорил он, и Лили почувствовала, что под его испытующим взглядом по телу поползли мурашки. – И тоже в высшей степени забавно! Но все-таки я бы не сказал, что ничего не изменилось: в Федделе, например, следующим летом установят женские купальни!
Увидев, что Лили возмущенно собирается возразить, он поспешно добавил:
– Я шучу. Вы правы, фрау Карстен. – Он вытащил визитную карточку из нагрудного кармана. – Мы как раз ищем новых сотрудников. Напишите мне. Я хотел бы взглянуть на ваши сочинения!
Лили недоверчиво посмотрела на карту, а затем взяла ее, на секунду коснувшись холодными пальцами его руки.
Берта в изумлении смотрела то на подругу, то на своего жениха. Непонимание, отчетливо читавшееся на ее лице во все время беседы, сменилось изумлением, когда карточка Фридриха исчезла в недрах сумочки Лили.
Девушка закусила губу. Нельзя было настраивать против себя Берту, сегодня ей как никогда нужна была союзница. Поэтому, прежде чем ситуация не стала непоправимо неловкой для них троих, она сказала:
– Вы очень любезны, Фридрих, но, боюсь, сейчас у меня нет ничего, что могло бы вас заинтересовать. А для того, чтобы написать что-то еще, нужно время, которого у меня в данный момент нет. – С деланой улыбкой она повернулась к Берте. – Дорогая, могу я украсть тебя на минутку? Отойдем в дамскую комнату? Мне как раз нужно привести себя в порядок.
Фридрих сразу понял намек.
– Я принесу нам напитки, Берта. Встретимся в буфете.
Лили потянула подругу за собой.
– Тебе нельзя с ним видеться! О, Лили, пожалуйста, обещай мне! – Берта была так расстроена, что Лили взяла ее руки в свои. По всей видимости, она боялась, что повторится история с Генри и Фридрих тоже предпочтет ей подругу.
– Берта, он ничего не имел в виду, это просто любезность, которой он хотел загладить нанесенный статьей урон. И ты ведь слышала, сейчас я занята другим. Пойдем, мне нужно с тобой поговорить.
Чтобы не дать Берте возможности зациклиться на своих нелепых страхах, Лили еще по пути в дамскую комнату начала объяснять, что ей нужно ускользнуть и что Берта – ее единственная надежда. Об истинной причине своего ухода она, конечно, умолчала. Хотя она очень любила Берту, подруга была настолько непостоянной и переменчивой, что Лили не могла полностью ей довериться.
– У меня очень важная встреча… Это связано с нашим кружком!
Берта знала о том, что Лили посещает некие женские собрания, но наотрез отказывалась ее туда сопровождать. Она считала Эмму милой, но «весьма своеобразной» особой и всегда держалась от нее на расстоянии.
– Но Лили, ты не можешь просто уйти в разгар вечера! – воскликнула она.
– Я непременно должна там быть, Берта! Пожалуйста, поверь мне, я потом тебе все объясню. Если Франц спросит обо мне, отвлеки его как-нибудь. Я вернусь через два часа, обещаю! – взмолилась она.
И отчего только Берта пришла так поздно! Наверняка у нее случилась очередная истерика из-за того, что талия недостаточно тонкая или локоны лежат не так, как ей того хотелось.
– Лили!.. – крикнула Берта, но Лили уже спешила прочь.
– Я обещаю! – бросила она через плечо, а затем сбежала вниз по лестнице и вскоре выскользнула через черный ход на улицу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})* * *
Лили мчалась по темным улицам, мысленно проклиная платье. Хорошо хоть, что до больницы Святого Георга было рукой подать. Она боялась того, что ожидало ее внутри, но все же бежала так быстро, как только могла. В вестибюле ее роскошное платье вызвало немало удивленных взглядов, но на ее вопрос о местонахождении Карла ей тут же ответили.
«По крайней мере, он еще жив!» – подумала она, когда медсестра прочла вслух его имя и номер палаты, и тут же испугалась этой мысли.
Оказавшись в длинном больничном коридоре и оглядываясь в поисках нужной двери, она увидела на скамейке в небольшом отдалении четыре знакомые фигуры. Йо сидел, закрыв лицо руками, целиком погруженный в себя. На лицах Вильгельма, Юлия и Кристиана застыло выражение недоверчивого ужаса.
– Йо! – Лили опустилась перед ним на коленях, и когда он поднял глаза, ей показалось, что он вышел из глубокого транса.
– Лили, – хрипло проговорил он.
Девушка взяла его руки в свои. Они были ледяными.
– Он заразился, – прошептал Йо.
Она уже знала об этом, но все равно от его слов сердце замерло у нее в груди. Глаза Йо опухли, лицо посерело от горя. Все, что он говорил, звучало так, словно он не может в это поверить.
– Мать сейчас с ним. Пытается его успокоить. Ему дали лекарство, но оно не особенно помогло. Больше они ничего не могут для него сделать. Остается только ждать, когда он умрет, – глухо сказал он.
Она никогда, ни у кого не видела в глазах столько боли и чувствовала себя чудовищно бесполезной.
– Если я могу для тебя что-то сделать… – прошептала она, но Йо лишь покачал головой.
– Скоро я снова пойду туда. Он очень страдает. Тебе незачем на это смотреть.
– Нет, я пойду с тобой. Я хочу его увидеть, – сказала она тихо, но твердо, опускаясь рядом с ним на скамейку.
Так они и сидели вместе, в темном больничном коридоре, мучительно ожидая неизбежного. И у Лили возникло чувство, что весь мир затаил дыхание вместе с ними.
* * *
Берте становилось все неспокойнее. Где же Лили? Праздник все еще продолжался, но всеобщее оживление медленно, но верно шло на спад. После бурных танцев воздух в зале был спертым, из-за чего большинство дам предпочитали оставаться на диванчиках, обмахиваясь веерами. Берте уже трижды пришлось соврать, когда кто-то спрашивал о Лили – она каждый раз отговаривалась, что только что видела подругу на террасе. Лили испортила ей весь бал своей выходкой. Берта очень хотела узнать, что на самом деле стоит за ее уходом. И надо же ей было именно сегодня, в самую важную ночь в году, так странно себя вести! Неужели дело в другом мужчине?.. Нет, об этом не могло быть и речи – в конце концов, у Лили был Генри. Они ведь хотели танцевать вместе на этом балу, неделями разучивали на уроках тирольский вальс! Берта так и не простила подруге этого разговора с Фридрихом. Хотя и вынуждена была себе признаться, что Лили в самом деле не выглядела заинтересованной. «Да нет, не станет она с ним встречаться, – уговаривала себя Берта. – Она не может так со мной поступить».
Оказавшийся рядом с ней Фридрих протянул ей стакан.
– Потанцуем? – спросил он, улыбаясь.
Берта покачала головой, от беспокойства девушка не находила себе места.
– Куда пропала твоя подруга? Я не видел ее весь вечер! – сказал он, оглядывая толпу.
Берта почувствовала, как в ней поднимается гнев. Вечно все крутится вокруг Лили!
– А зачем она тебе понадобилась? – многозначительно спросила она.
– Она очень меня заинтересовала, – сказал Фридрих, очевидно, не понимая, какие чувства обуревают Берту. – Необычная девушка. Я охотно продолжил бы нашу беседу. Ты давно с ней знакома?
– Целую вечность, – сказала Берта, борясь с желанием вылить свой напиток ему на голову.
– Она тоже ходит на курсы для учительниц? Интересно, зачем ей это. Ее родители настолько богаты, что…
