– Шайзе! О, майне, либен готт! Дас ист фантастиш! – восклицает возбужденный бюргер, расстегивая верхнюю пуговицу рубашки. Я срываю с него галстук и играю, как плеткой, этим мужским фетишем. Немец продолжает выразительно материться, блаженно закатывая глаза от вида моей обнаженной фигуры, на которой остаются только черные лаковые ботфорты на огромных острых каблуках. Эротичный тембр голоса немца и сама ситуация изрядно веселят меня: я чувствую себя героиней отборной немецкой порнухи и громко смеюсь над своими же ассоциациями. Немец тоже начинает ржать во всю свою немаленькую пасть, понимая, что наши мысли сходятся. Порой я даже забываю, что нахожусь на работе – когда приходит веселый ариец, его появление обещает веселье. Он никогда не обижает меня. Мы от души дурачимся. Отблагодарив за танцы хорошими чаевыми, он начинает восхищаться моей татуировкой на пояснице. Она гласит: «Die Liebe ist Mein Führer». Огромная наколка, сделанная в честь девушки, которую я буду любить всегда, производит огромное впечатление на него. Немец постоянно допытывается, какова история ее создания. Но эта, слишком личная, информация была и всегда будет моей тайной.
Вряд ли я могла себе раньше представить, что известный московский депутат будет обращаться ко мне на «Вы», подчеркивая свое уважительное отношение. У меня и в мыслях не было, что важный политик сможет относиться к фрику как к равному собеседнику. Приятно, что мир, все же, не такой черствый…
– Вы настоящий мастер своего дела и, прежде всего, настоящая Женщина, в отличие от этих продажных дур, которых я покупаю себе на выходные, – шокирует своим откровением депутат и целует мне руку…
Ночная жизнь так сильно держит, укрепляя надежду, что меня однажды заметит какой-нибудь продюсер и сделает мое шоу популярным на весь мир… Как известно, обеспеченная богема любит посещать ночные заведения. Но никакого продюсера я пока не встретила. Жаль…
Жертвы моды
Люди смотрят на мир через телевизор. Люди верят в ложные истины, навязанные средствами массовой информации. Будь ты кем угодно, хоть ангелом с бейсбольной битой на футбольном поле, людей непросто изменить. Иногда люди становятся похожи на зверей – они так же любят добивать свою жертву. Но никто из них не задумывается, что завтра может стать жертвой он сам.
Среди людей бывает невыносимо. Я замыкаюсь в себе и болезненно реагирую на косые взгляды. Как бы я ни старалась, у меня не получается защититься от окружающего мира. Я всегда привлекаю к себе слишком много внимания, даже если выхожу на улицу без косметики и в обычном спортивном костюме. Папа всегда повторяет, что я очень привлекательна, хоть и не красавица. И чтобы не обижать любимую дочку, нежно называет меня девушкой «на любителя».
Дневники потребления калорий, чудовищные диеты, анонимные общества, графики перепадов веса. Все это – неотъемлемые атрибуты анорексички. Кто-то записывает, какое количество пищи съел сегодня. И, прижимая к сердцу глянцевый журнал, словно Библию, засовывает два пальца в рот, чтобы избавиться от содержимого желудка. Я сама такая. Я тоже веду подобные полоумные записи. Считаю каждый день, сколько запихнула еды в себя. Встаю на весы – и снова наблюдаю, как злополучная стрелка ехидно показывает нежелательный вес. Если для кого-то диета – образ жизни, то это про меня. Только я не изнуряю себя до предела – наоборот, радуюсь каждому лишнему грамму веса. Я катастрофически мечтаю поправиться! Все потому, что я очень худая.
Мы все красивы по-своему. Никто не виноват в том, что нервозы отбивают у кого-то желание есть. Порой кажется, что дневной свет просвечивает сквозь ссохшееся тело. Но ведь и в этом можно увидеть красоту. Иногда природа дарит возможность быть худым – а судьба доводит этот дар до абсурда. Однажды я пополнила ряды отборно-костлявых красоток, пугающих своими двояковогнутыми животами. Однако потеря аппетита – это не способ стать счастливее.
Голодная собачка по кличке Анорексия обгладывает чужие косточки. Она питается страхами и комплексами. Чем больше ты переживаешь, тем больше она кушает… тебя. Посмотри на меня, папа, вряд ли ты думал, что когда-то твоя хорошенькая дочь будет весить меньше, чем в седьмом классе… Нет, нет, я не терзала себя голоданием и, как морально неустойчивые тинейджеры, не избавлялась от съеденного, не блевала с завидной регулярностью в толчок, молясь на кокаиновых красоток со страниц «Vogue»… Просто я чувствую чуть больше, чем другие, и с каждым новым потрясением теряю еще один килограмм…
А кто-то завистливо скажет: «Тощая сука, она может покупать какие угодно шмотки! Этой костлявой заразе идет абсолютно все!» Возможно, это и так… Я, правда, могу носить без зазрения совести даже самое вызывающее мини. Но вряд ли можно чувствовать себя отлично, когда твой обтянутый кожей скелет даже в жару мучает невыносимый холод… Вряд ли можно быть действительно самой-самой, когда тебя не воспринимают всерьез люди лишь потому, что из-за излишней худобы ты напоминаешь им вечного подростка. И вряд ли это круто, когда, едва лишь ты сядешь за стол, тебя одолевает желание выпустить обратно с трудом съеденную пару ложек любимой вкуснятины… Пускай ты запакована в самые дерзкие наряды и, сияя безупречностью, вызываешь депрессию даже у плоских фотомоделей.
Анорексия, – это не способ заявить о своей исключительности, не метод самосовершенствования, не повод уважать себя за острые скулы, не способ стать счастливее… Это болезнь, которая мучает человека на почве нервных расстройств. Это – наказание, которое дается за то, что ты испытываешь слишком много эмоций.
Анорексия или, как ее еще называют, Кокаиновая худоба, стала чуть ли не самым модным заболеванием, поражающим сознание юных особ, будто вирус. Вечно костлявые модели, такие как Кейт Мосс, Жизель Бюндхен, Наоми Кэмпбелл, Хайди Клумм, вызывают трепет у женского населения и желание подражать.
Рассказывая о популярности «девушек с обложки», нельзя не упомянуть о той, которая первой ступила на этот поп-путь – идоле 1960-х годов, англичанке Твигги. И если бы не она, каноны красоты сегодня были бы совершенно другими. Настоящее имя Твигги – Лесли Хорнби. Этот изящный псевдоним Twiggy (англ. «тростинка») придумал ее импресарио, а первые пятнадцать лет Лесли знакомые попросту называли stick – палкой. И были совершенно правы.
При росте 1,69 см мисс Хорнби весила всего сорок (!) кило и имела нереальные (даже по сегодняшним временам) параметры – 80-55-80. А для середины 1960-х это было просто неприличным. В то время на страницах модных журналов и на подиумах Домов моды царили элегантные гладкие девы с внешностью кинозвезд.
«А кем задумала сделать меня судьба?» – задаю я вопрос в никуда, рассматривая себя в зеркале.
Снежная Королева выходит из полного вагона, гордо несет на голове картонную корону. Люди крутят пальцами у виска, глядя ей вслед… Сегодня я еду на очень важную встречу. Иногда происходят чудеса, и удача выбирает тебя, подкидывая роль счастливца. Очередной звонок мобильного телефона означает, что моя жизнь вышла на новый виток. Легкая дрожь в коленках. Немного потеют ладони от волнения. Перламутровые ногти и светлая помада. На моих костях красуется лиловое платье. По одежке встречают… Надеюсь, так мне удастся выглядеть наиболее утонченно. Модельеры – такие капризные натуры… надеюсь, этот искушенный знаток моды не засмеет мой скромный фэшн: в своей творческой мастерской меня ждет знаменитый дизайнер Глеб Винокуров.
Тихий сквер в центре Москвы. Здание Сталинской эпохи. Приближаюсь к парадному входу, и до меня доносится уютный аромат кофе с корицей. От волнующего знакомства отделяют лишь несколько секунд. Я мнусь на пороге заветной мастерской. Наконец нажимаю кнопку дверного звонка. Поправляю укладку, тереблю бусы, вынимаю изо рта жвачку. Проходит несколько секунд – и дверь открывается.
– Фрида, добро пожаловать! Проходите смелее! Глеб ждет вас! – любезно помогая мне снять с плеч накидку, говорит высокий мужчина, лет тридцати с небольшим, одетый в солидный костюм из шоколадного вельвета. «Наверное, это ассистент великого маэстро…» – думаю я.
По образованию Глеб – артист классического балета. Его карьера начиналась в Большом театре. Когда он ушел со сцены по выслуге лет, его творчество продолжилось в качестве модельера. Сейчас блистательные работы Глеба Винокурова продолжают свою жизнь, являясь эксклюзивными костюмами многих театров Москвы. Даже звезды шоу-бизнеса одеваются у Глеба.
Наше деловое знакомство, ради которого я так неожиданно была поднята сегодня утром на уши, непринужденно переходит в неофициальное общение. У нас много похожего. Мы – представители русской балетной школы. Глеб сразу догадался об этом, рассматривая мое портфолио.
– Такие «поэтичные» руки и лебединая шея сразу выдают настоящую балерину, – восхищается Глеб.
