— Кто это? — спросил в пустоту Халькдафф. — Небось приятели «Стремительного»?
— Меня больше занимает вопрос, что они намереваются с нами сотворить! — проворчал Пард.
— По-моему, это очевидно, — отозвался Халькдафф без малейшего энтузиазма в голосе. — Вольво! Ты меня слышишь?
Динамик внутренней связи исторг голос вирга:
— Слышу, Халькдафф.
— Что будем делать?
— А что скажет Пард?
Пард пожал плечами, хотя видеть его могли только эльф с Бюскермоленом.
— А что нам остается? Уходить. Вряд ли они нас догонят…
— Нас могут встретить кавказские корабли. И они будут впереди.
— Пока ведь не встретили.
— Потому что они точно не знают наше месторасположение. Не думаю, чтобы уточнение отняло у них много времени.
— Надо быть начеку, живые, — сказал Вольво тоном пророка. — Боюсь, спать этой ночью нам не придется.
В рубку вошла Инси с бусиной-говорилкой в ухе. Она тоже слушала все переговоры.
— Далеко до Керчи? — с порога спросила она. — А, Вольво?
— Сейчас уточню…
Спустя полминуты вирг ответил:
— Завтра к полудню должны поспеть, если ход не потеряем.
— Долго, — выдохнул Халькдафф. — Если нас начнут гонять, можем не успеть… Прижмут.
— А ходу поддать нельзя? — спросил Бюскермолен без особой надежды.
Вместо ответа Халькдафф ткнул пальцем в экран головного ноутбука. Боковое окошко среди прочей информации высвечивало и такую:
#Base Speed Full
Пард привычно попытался понять, что бы это значило на самом деле.
— Получается, двигатели работают на полную мощь? — спросил он.
— Да, — развел руками Халькдафф. — Прибавить не получится.
— А сколько здесь двигателей?
— Двенадцать, — не задумываясь ответил Халькдафф.
Пард вновь поглядел на экран ноутбука. Комментарий Full светился почему-то только напротив двигателей 1–4 и 9–12.
А напротив двигателей 5–8 горел зеленый комментарий #Relax%.
— Насколько я понимаю, — начал Пард, — одновременно здесь работают только восемь двигателей из двенадцати.
— Да, четыре, как правило, отключены. Они остывают и проходят профилактику. Смена четверок через десять часов полной нагрузки.
— Давайте запустим и эти четыре.
Халькдафф вопросительно захлопал глазами.
— Но… это опасно, черт возьми! Да и как их запустишь? Менеджер просто не позволит, потому что это против правил. Это противоречит его базовым инструкциям.
— Опасно! — фыркнул Пард. — А что, у нас выбор есть? Главное — дойти до места, а там пусть перегреваются, пусть сбоят, пусть в конце концов хоть взорвутся! Нам-то что?
Халькдафф все еще не мог свыкнуться с подобной мыслью, нарушающей самые основы техники.
— Но менеджер… — сказал он и осекся. — Ты хочешь и его отключить? Запустить резервную четверку вручную?
— Почему бы и нет? Схема уже отработана… А статистику мы на всякий случай накапливали самую разную.
— Теперь я понимаю, почему среди людей так много преступников, — вздохнул в локаторной Вольво. — Они совершенно не чтят законы и обожают их нарушать.
Халькдафф нерешительно встал.
— Пошли, что ли?
— Нам потребуется еще один ноутбук.
— У меня есть! — весело сказала Инси. — Принести?
Пард еле заметно улыбнулся:
— Ага. В машинное…
Остывающая четверка двигателей заработала спустя полчаса. Броненосец завибрировал сильнее и бурун за его кормой стал заметно выше.
Роелофсен, знаток машин, не удержался и проворчал в бороду:
— Сутки такой работы, и двигатели сдохнут. А эта посудина рассыплется ко всем чертям и затонет.
— Вольво! — попросил Пард вирга. — Посчитай с поправкой на новую скорость — когда мы выйдем к Керчи?
Вольво быстро прикинул.
— Утром, а не к полудню. У нас тридцатипроцентное увеличение скорости. Утром, часов в семь-восемь.
— О! — довольно воздел палец к потолку Пард. — Мы выигрываем по меньшей мере четыре часа. Лично я рад.
— Я тоже, — ворчливо сказал Халькдафф. Он никак не мог смириться с вопиющими нарушениями давно устоявшегося порядка вещей. Пард не просто нарушал вековые законы и принятые правила. Он раз за разом ломал саму незыблемость мира.
Эльф, проживший не одну тысячу лет, слишком привык законов не нарушать. Даже мысль о возможности нарушения не приходила ему в голову. А этому юнцу, родившемуся какие-то жалкие двадцать с чем-то годков назад, приходила в первую очередь.
Халькдафф вдруг остро почувствовал свою расу обреченной. Им, эльфам, да и остальным долгоживущим, не выстоять против этой первобытной нахрапистой толпы мотыльков-однодневок. Легкость, с какой они отметают совершенно очевидные вещи, наглость и жажда успеть все и прямо сейчас — их козыри. Их козыри, которые долгоживущим крыть просто нечем. Разве что богатейшим опытом — но Халькдафф чувствовал, что одного только опыта будет мало. И он тоже не спасет долгоживущие расы в финальном поединке с людьми.
— Гости на хвосте отстают! — сообщили сверху хольфинги-наблюдатели, и голоса их полнились ничем не прикрытой радостью.
— Только бы в темноте не перехватили, — негромко вздохнул Бюскермолен, но микрофон внутренней связи на гибком штырьке был совсем рядом с ним, и слова гнома услышал каждый.
— Пойдемте-ка в рубку, — сказал Пард эльфу и Инси. — Что-то мне подсказывает, что этой ночью поспать не придется. И вот еще что: пусть каждый держит все свои вещи при себе. Рядом. На всякий случай…
В машинном остался Роелофсен — притворяться менеджером двигателей. Надо сказать, это у него получалось неплохо. А настоящий менеджер двигателей бессвязно мигал сигнализаторами, испуганный и одинокий, и из серебристого корпуса его нелепо и жалко торчал толстый жгут перекушенных проводков.
Всю ночь броненосец шел на северо-запад, надсадно ревя перегретыми двигателями. Никто в эту ночь не стал спать, все чувствовали приближение развязки. Разве что по паре часов подремали — техники прямо в креслах, перед экранами своих компьютеров; Вася, Зеппелин и хольфинги — в кают-компании, на диванчиках.
Рассвет застал их в тридцати милях от Керчи. Солнце багровым яблоком вставало прямо из моря, и на его фоне стали четко заметны силуэты нескольких боевых кораблей, что шли прямо на «Стремительный».
И с запада приближались два броненосца в окружении десятка торпедников. Только на хвосте никого не было, но лишь потому, что «Стремительный» запретным способом ускорил ход и от преследователей просто сумели оторваться.
— Ну, начинается! — буркнул Халькдафф. — Драка больших кораблей — то еще веселье, уверяю вас. А уж когда такая эскадра, да на одного…
— Вижу землю! — сообщил с носовой надстройки Беленький. Вольво накануне раздал живым переговорники, а хольфинги, едва стало развидняться, заняли свои наблюдательные посты.
— Правильно, — сказала Инси, вновь занявшая место на ориентировке. — Это коса в проливе. Тузла называется. От нее до Керчи рукой подать.
— Нет, уважаемая, — возразил Беленький. — Берег гористый, и лежит он по левому борту. Думаю, это Крым. Справа еле-еле тоже виден берег, надо полагать, Тамань. А коса должна быть впереди, но ее еще не видно, потому что она плоская и возвышается над морем лишь чуть-чуть.
— Откуда ты все это знаешь? — удивленно спросил Вольво.
— А я карту вчера посмотрел, — сказал хольфинг. — На всякий случай.
— Головастые у вас живые! — похвалил Халькдафф. — Простой сапер, а гляди — картами интересуется…
— Я кого попало в команду не брал, — поддержал свой и Инси престиж Вольво. — Молодец, Беленький, гляди там в оба!
— Гляжу, — отозвался хольфинг. — Кстати, в бинокль уже и коса видна. Деревья, по крайней мере.
— В кильватере снова гости! — сообщил второй хольфинг. — Далеко еще, правда. Кажется, они идут быстрее нас.
— Обложили, — зло сказал Халькдафф и вывел на вспомогательный монитор плоский план-картинку, вид сверху.
Широкий пролив между длинным выступом, Керченским полуостровом и материком — Таманью. Узкий язык Тузлы. Вилка, обнимающая Керченскую бухту. Светлая точка невдалеке от Тузлы — «Стремительный». И три россыпи красных точек — группы кораблей-охотников. Одна восточнее, явно накатившаяся от берегов Кавказа, вторая южнее, пришедшая из моря, и третья — северо-восточнее, скорее всего береговая охрана Крыма.
«Береговая охрана, — подумал Пард, внимательно вглядываясь в картинку на обзорных мониторах. — Быстро они среагировали, черт возьми!»
— Халькдафф! А какие суда в береговой охране Крыма? — спросил он негромко. Бюскермолен и Гонза разом обратили взгляды к Парду.
— В основном торпедники… А что?
— А броненосцы есть?
— Нет, конечно! Откуда? Все броненосцы — дикие… Ну, за исключением разве что нашего, да и его я прирученным не назвал бы… потому что он скорее обманут.
