Санек выскользнул из дверей отеля, дробными шажками добрался до своего автомобиля, и в этот момент его снова сфотографировали парни, сидящие в припаркованной машине.
Секретарша вошла в кабинет Сергея, сообщила:
– К вам просится какой-то странный человек. Второй день просится.
– Кто такой? – оторвался от бумаг Кузьма.
– Говорит, имеет отношение к телевидению.
– А я тут при чем?
– Утверждает, что вам будет интересно.
– Телевизионщик, что ли? Если телевизионщик, гони в шею. Я интервью не даю.
– Нет, не телевизионщик. Но хочет сделать вам какое-то предложение по телевидению.
– Где он?
– Будете смеяться, но уже в приемной. Сама не знаю, как проник сюда.
– Зови.
Секретарша вышла, и вскоре в кабинет вкатился громко сопящий толстяк. Он расставил руки и шумно, радостно, словно знал Кузьму сто лет, пошел к нему.
– Сергей Андреевич, дорогой! Но это же невозможно! Это не вписывается ни в какие рамки!
Сергей пожал мягкую теплую руку, спросил:
– Вы о чем?
– Вы еще спрашиваете? – возмутился тот. – Месяц! Целый месяц я пытаюсь попасть к вам, и ничего не выходит! Это же ненормально, дорогой мой!
Кузьма показал ему на стул, гость сел, вытер мокрый от пота лоб.
– Если можно, короче и конкретнее, – попросил Сергей.
– Естественно. Время – ускользающая субстанция. – Гость стал серьезным, представился: – Василий Петрович… в прошлом руководитель одного из главных отечественных телеканалов, – поднял палец и подчеркнул: – В прошлом! В настоящее время – безработный. Но это временно, потому что с сегодняшнего дня моя жизнь начинает новый отсчет.
– Конкретнее.
– Не подталкивайте меня, прошу вас. Я уложусь в пять минут. – Василий Петрович помолчал для успокоения, откашлялся. – Вы должны иметь свой телевизионный канал.
Сергей удивился:
– Зачем?
– Затем, чтобы стать весомой фигурой в современном обществе.
– Я и без того весомый.
– Вранье. В настоящее время вы – торгаш с криминальным уклоном. Впрочем, как весь наш бизнес. Но у вас есть исключительный шанс исправить положение. Шанс – это ваш покорный слуга, – гость привстал, манерно расшаркался.
– В чем суть вашей идеи?
– Вы должны купить телевизионную частоту. То есть будущий канал. И делать это надо сейчас, пока вся остальная братва находится в дебильном состоянии.
– Зачем мне телевизионный канал? – как бы непонимающе произнес Кузьма.
– А вы, оказывается, тупой. Да для того, чтобы владеть умами толпы! Народа то есть! Вести за собой, диктовать свои условия, манипулировать и в итоге стоять на самой вершине общества! – Василий Петрович возбудился, лицо его стало красным, он встал, быстро забегал по кабинету. – Политики в ваших руках! Бизнесмены – в ваших! Общественное мнение вы создаете! Президента… президента вы определяете! Потому что у вас в руках есть собственная зомби-машина, имя которой телевидение! И тому, кто не понимает этого, не место в цивилизованном мире! Будущее – за телевизионными технологиями, а их через пять-десять лет будет уйма!
Он взял из буфета бутылку воды, откупорил ее короткими мощными пальцами, прямо из горлышка выпил.
– Простите.
– Ну хорошо… – Сергей с улыбкой наблюдал за эксцентричным гостем. – Допустим, вы убедили меня. И что нужно, чтобы телевизионную частоту получить?
– Деньги, – простодушно ответил гость. – Деньги! Вы говорите «да», а все остальное я беру на себя. Тому подмигнул, тому пожал ручку, с тем выпил, а тому сунул конверт с кругленькой суммой.
– И во что это может обойтись?
– У вас нет денег?
– Денег сейчас нет ни у кого.
– Опять же вранье. Деньги есть, но их не желают давать. Прячут, ждут удобного момента. А его не будет этого момента! Надо брать, пока золотой слиток кажется лежалым товаром. Через полгода вы за тройную сумму не купите то, что сегодня можно купить за копейки.
– Сколько копеек? – засмеялся Кузьма.
Василий Петрович вытащил из папки кипу бумаг, положил их на стол.
– Здесь все расчеты. И мои координаты. Изучите, проверьте, проконсультируйтесь и в итоге решите: или—или. Все, что нужно, я сказал.
Он резко и гордо встал, пожал руку и с высоко поднятой головой вышел.
Сергей взял оставленную папку, стал листать ее, и в это время в кабинет вошла Марина. Она была строго одета, подчеркнуто деловая, спокойная.
– Здравствуйте, Сергей Андреевич. – Подошла к столу, положила бумаги. – Мне задержаться или зайти после подписи?
Он с улыбкой смотрел на нее:
– Что с тобой?
– Все нормально.
Он вышел из-за стола, попробовал ее обнять. Она отстранилась.
– На работе не следует этого делать.
– Ты… обижена?
– Я – озадачена.
– Чем?
– Жизнью. Нам надо поговорить.
– Когда?
– Лучше не откладывать.
– У тебя состоялся разговор?
– Поэтому и надо поговорить.
– Хорошо. – Кузьма поцеловал ее в щеку, потом все-таки не выдержал, обнял.
Она не стала сопротивляться, прижалась к нему, вдруг расплакалась.
– Что случилось? – Он стал целовать ее мокрое лицо.
– Да так, одиночество.
– Сегодня встретимся, поговорим.
– Буду надеяться.
– Обязательно встретимся.
Марина вытерла глаза, улыбнулась.
– Прости. Со мной это случается редко.
– Я рад, что это случилось при мне.
Она ушла, и буквально в тот же момент в кабинет вошел Санек. Вид у него был жалкий – исхудавший, сникший, черный лицом.
Подошел к столу, жалобно и беспомощно смотрел на шефа.
– Чего? – спросил тот.
– Пропал… – с трудом вымолвил Санек. – Родственник пропал.
– Как… пропал?
– С концами.
– Ну, пропал и пропал. Ты-то тут при чем?
Он захлопал глазами.
– Жалко. Родственник все же. Сначала Дашка, потом вот он.
– Чем могу помочь?
– Не знаю… Может, поискать?
– Где?
– Не знаю. – Санек жалобно и изучающе смотрел на Кузьму. – Места не нахожу.
– Ступай домой, – Сергей подошел к нему, похлопал по плечу. – Ступай, отоспись. С таким лицом на службе появляться не следует. Все-таки ты мой заместитель.
– А мне показалось, что ты меня уже того… отстранил.
– А за что тебя отстранять? Разве есть за что?
Санек как-то странно повел шеей, хмыкнул.
– Вроде не за что. Хотя… хотя все мы не без греха.
– Вот и ступай. А по пути загляни в церковь, замоли свои грехи. Если они, конечно, есть.
– Есть, Андреич, есть.
Санек пошел к выходу, в самой двери столкнулся со Старковым.
– Чего он? – спросил Владимир, когда дверь за Саньком закрылась.
– Так, ничего существенного, – отмахнулся Сергей. – У меня к тебе разговор.
– У меня тоже.
– Говори.
– После тебя.
– Отправишься в командировку, – сказал Кузьма.
– Далеко?
– В один из областных городов. По адресу найдешь семью… женщину и дочь… узнаешь, как они там.
– Жена? – напрямик спросил Старков.
– Бывшая. Но все равно хочу иметь информацию.
– Я должен буду с нею говорить?
– Ты должен только ее увидеть. Ну и понять ситуацию. Все остальные детали скажу перед отъездом… Что у тебя?
– Герман готов к операции.
Сергей посмотрел календарь.
– Сегодня у нас вторник. В воскресенье может действовать.
– Тебе нужно уехать, – сказал Старков.
– Я это и собираюсь сделать… Кстати, тебе тоже. В командировку.
Санек достал из холодильника непочатую бутылку водки, открыл ее, налил полный, до самых краев, стакан. Без закуски, в один взмах выпил… Не ощутил ни вкуса, ни результата. Вылил остаток в тот же стакан и так же залпом выпил.
Повел головой, заскрежетал зубами, изо всей силы ударил кулаком по столу. Его стала душить истерика, он стал выть и рычать, затолкал кулак в рот, чтобы унять рвущиеся наружу звуки.
Не помогло.
Он не видел, не мог видеть, что из автомобиля, припаркованного во дворе, за окнами его квартиры внимательно, через прицел ведет наблюдение Костя.
Костя сидел один в автомобиле с затемненными стеклами.
…Санек из кухни вошел в комнату, повалился на кровать, скатился на пол, стал корчиться. Хмель постепенно брал свое.
Затем он вернулся на кухню, достал вторую бутылку, налил стакан. Но одолеть его целиком не смог. Пьяная сила поволокла парня в сторону, но он все-таки удержался на ногах, добрался до окна, стал бессмысленно смотреть вниз, во двор.
Костя вмиг собрался, навел прицел, нажал на спусковой крючок.
Коротко и почти неслышно звякнуло оконное стекло, Санек вздрогнул, с детским удивлением посмотрел вниз, успел дотронуться до виска и мягко рухнул на пол.
Он лежал под кухонным столиком, и из его виска вытекала струйка крови.
…Костя неторопливо вырулил со двора, оказался на проезжей части улицы и сильно дал по газам.
