— Так чего ты издеваешься над инвалидом? — спросил Практик. — Сама же говорила, что нравятся сильные и брутальные…
— Ничего не могу с собой поделать, — развела руками Лаурель. — Вот такой беспомощный ты во мне кажешься более простым, досягаемым. Вот излечишься, и мы опять в какой-нибудь поход пойдем…
— Мы это-то еще не закончили, — пробурчал Глеб. — Кстати об излечении… позови-ка мне этого предателя лохматого.
— Он сделал все верно! — вступилась за оборотня Лаурель. — Нельзя было тебе позволить дергаться. Лекарств и так почти нет.
— Позови. Мне. Олегуса! — по словам продиктовал ей свой приказ Глеб, недвусмысленно воткнув «Пожиратель Душ» ножнами в грязь.
С твердым намерением подняться на ноги.
Девушка, посмотрев на безглазое «чудовище», украдкой улыбнулась.
— Ты знаешь, что слаб еще? — спросила она.
— Женщина! — с укором произнес Глеб. — Не хочешь помогать — хотя бы не мешай. Мне нужен мой оборотень. А мой голос сейчас на что-то большее, чем громкий шепот не способен.
— Тебе нужен покой! Зелье гномов было разбавлено, значит и сработает оно не сразу, не с максимальной скоростью…
— Лаврушка, — Глеб уже поднялся на ноги, пошатываясь и держась только за счет меча-опоры, и самой эльфийки. — Будь покорной девочкой — не перечь мне. Пока я не наложил на тебя опять рабское заклинание и не заставил мне по утрам готовить завтрак из пяти блюд, не рассказывая что мне нравится. А если придется не по вкусу одно блюдо — будешь готовить еще три на замену.
— Ты слишком жесток и мелочен, — прониклась этой пикировкой девушка, поцеловав его в щеку. — Ты же знаешь, что я ничего хорошего приготовить не смогу, да?
Это она прошептала ему в ухо.
— Знаю, — ответил он таким же шепотом. — Поэтому, не беси меня. Я после смерти нетерпелив стал. И очень-очень горяч.
— Поправишься — проверю, — хмыкнула девушка, подозвав выковыривающего из грязи и пепла какие-то железки Олегуса.
Ха, вроде бы в самом деле нашел доспехи.
С гербом.
Почти целые.
* * *
— Господин, — с несвойственной ему осторожностью обратился к выглядящему словно оживший труп Практику оборотень.
— Да, Олегус?
Пальцы молодого мужчины впивались в предплечье, но иначе как-то не получалось удержать полуживого мужчину на ногах.
Особенно, когда он второй рукой пытался примериться «Пожирателем Душ» в остатки охладевшей тушки.
— Вы в самом деле решились это сделать?
— А по мне похоже, что я в раздумьях? — светящиеся зеленым глазницы посмотрели на оборотня с явным неодобрением.
— Нет, — признал оборотень.
— Ну вот и ответ.
— Думаете сработает?
— Предполагаю, что будет явно не идеально, но… Есть у меня на этот счет пара идей.
— Не думаю, что…
Договорить ему Практик не дал.
— Главное, ничему не удивляйтесь, — посоветовал Глеб.
И начал действовать.
Широкий клинок «Пожирателя Душ» впился в остатки растерзанного тела твари Света, явно пробив ее на несколько сантиметров вглубь.
— И… что дальше? — поинтересовалась стоящая рядом Лаурель.
— Тоже хотелось бы знать, — признался Фратер.
— Хм… — изрек безглазый. — Наверное надо бы подождать… А-а-а-а-а, твою шестеренку!!!
Дальше все развивалось столь стремительно, что за этим сложно было проследить обычным взглядом.
Лаурель увидела, как одновременно с криком Глеба символы на клинке вспыхнули зеленоватым свечением.
Как и глаза Практика.
Как и его раны.
Как и места отсутствующих пальцев.
По его конечностям начала течь зеленова, прорисовывая подкожную венозную сеть для окружающих.
— Что за чертовщина?! — насторожился Фратер, хватаясь за саблю.
— Погоди, Олегуса это тоже затронуло!
Из глаз Глеба бил яркий зеленоватый свет, а вот оборотень словно заработал зеленоватое свечение вокруг своей колоритной фигуры…
Рты обоих мужчин открылись в немом крике, от тел пошел пар, словно их что-то поджаривало в печи.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Клинок засветился еще сильнее! — Лаурель указала на демоническое оружие, глифы на котором приобрели из зеленого едва ли не белоснежный, ослепляющий цвет.
— Тебя только это волнует? — спросил Паладин Бога Виноделия, указывая на остатки тела, в которые клинок был воткнут.
— А что…?! — девушка изумленно открыла рот, наблюдая за тем, как из нижней части туловища поверженного Глебом противника начинает неспешно…
Словно незаметно…
Как будто так и надо…
НАРАСТАТЬ НОВАЯ ПЛОТЬ!!!!
— Да что за тварь такая живучая?! — вскипел Паладин, вынимая свое оружие. — И почему она оживает только сейчас?
— Без понятия, но Глеб сказал…
— К черту! — выругался Паладин, бросаясь вперед. — Я прикончу эту падаль здесь и сейчас…
Но, не успел он пройти и пары метров, как практически сформировавшаяся правая рука твари, поднявшись над телом…
ПОГРОЗИЛА ЕМУ ПАЛЬЦЕМ!!!!
Лаурель от сюрреалистичности происходящего не могла даже пошевелиться, наблюдая за тем, как нарастает плоть на обезображенных костях и черепе, а вслед за ними, поврежденные части одежды, обрастая зеленой каймой, удлиняются, восстанавливают свои прорехи, отращивают новые части…
— Дерьмо какое! — вскричал Паладин, передумав бросаться на тварь и со всего размаху толкнул плечом Олегуса, отшатнувшегося от Практика. — Жжется!
Лаурель, тряхнув головой после того, как перед ее взглядом предстал целый и невредимый Глеб, рухнувшись на колени от явного бессилия, обнажила клинки, видя как, вырвав из своего живота «Пожиратель Душ», на ноги поднимается…
— Глеб! — крикнула Лаурель, видя, что тварь с интересом разглядывает демонический меч и стоящего перед ней на коленях Практика, который держался за ногу твари, чтобы не свалиться окончательно.
Не дожидаясь реакции, девушка бросилась вперед, готовя короткий и длинный мечи для того, чтобы атаковать противника.
Противницу.
Которая явно не спроста сверлила взглядом своих зеленоватых глаз макушку Практика, то и дело по-новому перехватывая рукоять демонического клинка, сияющего потусторонним светом.
Стоило эльфийке приблизиться к ним, как жало «Пожирателя Душ» оказалось направлено ей прямиком в горло.
— Даже не думай, девочка, — хриплый голос твари, с которой ошметками слетали куски гнилой плоти в районе пояса, ниже, а так же гуляли сполохи зеленоватого тумана.
— Я тебя сейчас на куски нашинкую, — злобно прошипела Лаурель, оценивая своего противника.
— Скорее сдохнешь раньше, чем он, — тварь, все еще покрытая маревом, кивнула головой в сторону коленнопреклоненного Практика, который едва-едва дышал, разбиваемый мелкой дрожью, — сможет вам всем рассказать какой он сказочный дол… Тьфу! Твоя душа такая мерзкая, что даже ее часть прилипла к моему сознанию, словно вилосский огонь к телу!
Изо рта Глеба донесся хриплый смешок.
— Только часть души? — поинтересовался он.
— Что… что произошло?! — на ноги поднялись оборотень и Паладин, недоуменно взирая на фигуру в зеленоватом свечении, начавшем терять свою интенсивность, и смеющегося Глеба. — Что происходит, Лаурель?
— Я тут на самую понимающую похоже? — поинтересовалась девушка, делая виртуозный шаг назад и уходя с линии возможной атаки «Пожирателем Душ».
Впрочем, фигура в зеленом свечении даже не пошевелилась в ее направлении.
Свет вокруг нее таял.
И теперь можно было заметить собранные в высокий хвост пшеничного цвета волосы, черную с красным одежду, совершенно не похожую на нечто, приспособленное для боя.
Красноватый сарафан или короткое платье, одетое под кожаный корсет, развевалось на легком ветру.
Наплечники из темно-серого металла гармонировали с чернотой вызывающего костюма и высокими ботфортами, на передней стороне которых были закреплены металлические защитные пластины угрожающего вида.
