хочешь сказать, что выслеживал меня?
Я рассмеялся.
– Я не знаю. Тебе лучше знать.
Я посмотрел на нее, изображая подозрение.
Она тоже засмеялась.
– Это была самая настоящая спецоперация… отслеживание тебя по всему миру.
Она повернулась ко мне.
– Кстати, о спецоперациях. Кейт сказала, что ты переехал сюда всего пару месяцев назад. Где ты служил?
Я в упор посмотрел на нее.
– На Ближнем Востоке, – ответил я.
Она кивнула.
– Это надо же, Карсон – «морской котик». Я сражена наповал. Что заставило тебя пойти на флот?
Я на минуту задумался, не зная, стоит ли мне быть с ней полностью честным.
– Ты, – наконец ответил я.
– Я? – удивилась она.
Я кивнул.
– После нашей встречи в Вегасе я решил, что должен добиться в жизни чего-то большего. Чтобы мне было что предложить такой девушке, как ты.
Я пожал плечами и посмотрел на нее. Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами, приоткрыв рот, как будто собиралась что-то сказать, но затем передумала.
– В любом случае, – добавил я, – идея пойти служить на флот осенила меня внезапно, словно яркая вспышка света. И я сделал это прежде, чем успел хорошенько взвесить все за и против.
Я усмехнулся.
Она ахнула.
– Даже не знаю, что сказать. Я… для меня большая честь, что ты считаешь, будто я положительно повлияла на тебя, и ты решил изменить свою жизнь. – Она умолкла. – Это звучит совершенно по-дурацки. Просто я… спасибо, что сказал мне.
Я улыбнулся ей.
– Но не задирай нос. Это не только твоя заслуга. Самую тяжелую работу проделал я сам.
Она рассмеялась.
– Да, конечно.
Мы улыбнулись друг другу в полутемном автомобильном салоне.
– А каким ветром тебя занесло в службу безопасности в Вегасе? – спросила она.
– Я и мой приятель Лиланд получили ранения в одной засаде. «Трилоджи» принадлежит его семье. Его комиссовали по состоянию здоровья, и он спросил меня, не хочу ли я поехать с ним в Вегас и возглавить охрану. Я ухватился за эту возможность.
Я пожал плечами. Конечно, только к этому все не сводилось, но я не мог рассказать ей про эту часть, во всяком случае, не сейчас.
– И куда тебя ранило? Что случилось? – тихо спросила она.
– Мне прострелили спину, – ответил я. – К счастью, пуля прошла навылет, внутренние повреждения были минимальны. И мои руки были обожжены.
Я поднял руку, но в тусклом свете даже я едва мог различить шрамы на внутренней стороне моих пальцев.
Грейс шумно вздохнула.
– О господи…
– Погоди, – сказал я, меняя тему разговора, – ты только что вытащила из меня всю мою историю, а мы еще только едем на ужин. О чем мы теперь будем говорить?
Она улыбнулась.
– Наверное, что-нибудь придумаем.
Я улыбнулся, заехал в гараж и, прежде чем нашел свободное место, поднялся на пару уровней вверх. Всего несколько минут, и мне снова стало с Грейс легко и комфортно.
Мы выбрались из джипа и пошли к лифту.
– Куда мы идем? – спросила она.
– Я не стал заказывать столик. Но у меня есть пара-тройка идей, из которых ты можешь выбрать, и ни одна не требует предварительного заказа.
– Может, обойдемся хот-догами? – выпалила она.
Я засмеялся и посмотрел на нее. Она улыбалась.
– Серьезно? – спросил я, приподняв бровь.
– Что? Ты больше не любишь хот-доги? – спросила она, когда мы остановились перед лифтом.
– Я обожаю хот-доги. Просто боюсь, я не ел их с тех пор… с тех пор, как я ел их вместе с тобой.
Она рассмеялась.
– Я тоже! Значит, пусть будут хот-доги.
Я посмотрел на нее. Боже, какой же она была красивой! Мои руки зудели от желания прикоснуться к ней. Я сжал пальцы в кулаки и прижал их к бокам.
Спустя пару секунд двери лифта открылись, и мы вошли внутрь. Кабина поплыла вниз. Я встретился взглядом с Грейс, и мы, как сговорившись, рассмеялись, точно зная, о чем думает другой. Я снова ехал в лифте с Грейс Гамильтон! Жизнь непредсказуема.
Двери лифта открылись. Мы направились к входу на главный бульвар. Был декабрь, и воздух был прохладным, но не холодным – идеальная погода для прогулок.
– Ты часто бываешь здесь? – спросил я, когда мы направились в сторону ресторана «Пинк».
Она покачала головой.
– Редко. Моя лучшая подруга Эбби и ее муж приезжали на День благодарения, и я привела их сюда погулять, но, поскольку Эбби беременна, это был очень скромный тур по Вегасу.
– Та самая твоя соседка, с которой ты жила, когда я впервые встретил тебя, верно?
Она с легким удивлением окинула меня взглядом с головы до ног и кивнула.
– Твой жених никогда не водит тебя полакомиться хот-догами?
Я нарочно заговорил о нем. Хотел знать, каковы ее отношения с ним. Одно слово «жених» уже говорило само за себя. Но при этом не обязательно рассказывало всю историю.
Она закусила губу, не глядя на меня.
– Ты бы, наверное, сказал, что Алекс домосед, – это было все, что она сказала, но мне показалось, что на ее лице промелькнуло разочарование.
Интересно.
Мы подошли к ресторану «Пинк», и я придержал для нее дверь. Входя, Грейс улыбнулась мне. Метрдотель подвела нас к столу. Я выдвинул для Грейс стул.
– Прошу вас, миледи, – сказал я. Она засмеялась. Я подвинул к столу ее стул и сел на свое место. Мы оба сняли верхнюю одежду и, когда подошел официант, заказали пиво.
– Итак, расскажи мне подробнее, почему ты решила стать прокурором, – сказал я. Прежде чем ответить, она потупила глаза и потеребила салфетку.
– Вообще-то, Карсон, я должна поблагодарить за это тебя. После того как мы поговорили об этом вот здесь, – она махнула рукой в сторону окна, указывая на Вегас, – я поняла: это то, чего мне действительно хочется. И я этого добилась. Так что… Спасибо тебе.
Я откинулся на спинку стула и улыбнулся.
– В самом деле?
– Да, правда. – Она улыбнулась мне. – В любом случае, я получила свою первую работу в Вашингтоне, но в суде просто не было вакансий, которые бы меня устраивали, и я начала подавать заявки в разные города. Так я оказалась здесь. И мне здесь нравится. Очень, очень нравится.
Я улыбнулся ей.
– Это здорово, Грейс.
Она моргнула, глядя на меня, как будто что-то только что пришло ей в голову.
– Твой друг… – начала было она.
– Поговорим об этом в другой раз, хорошо? Это странная ситуация, но… давай сегодня вечером поговорим о нас с тобой.
Она кивнула и слегка поджала губы. Официант подошел с нашим пивом и принял заказы на еду.
– То же самое ты заказывал в тот раз, – сказала Грейс,
