сдерживаясь. Тело его упало еще живым, на еще вытаращенное лицо, раскрытый рот и выпученные глаза, я щедро опрокинул из пузырька спирта. Как и пластырь, дезинфицирующее средство у футболиста всегда в рюкзаке. Тело его найдут быстро, разумеется, но запах спирта отвратит горожанина от помощи. Полиция встречается вечером еще реже добропорядочного горожанина, решившего помочь пьянице.
Скрыв малыша в рукаве, я зашагал к телеге. Прямо сейчас кое-кто сильно пожалеет, что связался с футболистом из Бромптона.
Глава 25
— Хрясь! Сорвав покровы, точнее тент с телеги, я сразу выстрелил прямо между удивленных глаз парнишки, сжимающим в руке шило на деревянной рукоятке. Второй опешил и не понял даже, что случилось. И не успел понять.
Звуки работы малыша не такие громкие, децибел сто двадцать. Громкими они кажутся стрелку. Потому я так радел за глушитель, в связке с ним работать очень комфортно, пусть выступающую часть ствольной коробки придется срезать для закрутки трубы. Зато отдачу он уменьшает процентов на двадцать. Я же не олимпиадный турок с пневматикой в руках.
Мгновенно развернувшись, бросился ко входу подвала. Из-за бортика входа, уходящего вниз, уже поднималась чья-то, изумленная звуками хлопков петард, голова. На ступеньках застыла куча бандитов, вопросительно поглядывающих на Хогги.
Правая рука расслабленно лежала в левой, зажимая пистолет правильным треугольником. Чуть выставив вперед правую ногу, я начал шутинг бандосов сверху, на короткой дистанции, просто тыкая большим правым пальцем в голову каждого и прожимая спусковую скобу. Бум! Бум! Бум! Сухой треск выстрелов, микродвижение после каждого вниз, пять выстрелов прозвучали за пару секунд. Хогги единственный, кто успел среагировать из них, бросаясь на меня в отчаянной попытке дотянуться. Но их же тайная засада у входа в подвал, превратилась в ловушку. Трудно, по ступенькам вверх, быстро десантироваться наружу.
Я торопливо сменил магазин. Хогги за счет своего броска получил маслину в шею. Он слабо ворочался у моих ног, в луже быстро натекающей крови. Поставив ногу на его грудь и зафиксировав положение, я провел контроль. Сделав то же самое с остальными, я поднял чужую кепку, натянул на голову, собрал все отстрелянные гильзы, закинул свою рюкзак в какую-то дерюгу у бочки, распорол вторую, накинул на плечи на ходу, подхватил мешок и быстрым шагом покинул место расправы.
Звуки выстрелов бельгийского малыша менее шумные, чем хлопки петард, тем более произведенные в ограниченном пространстве кирпичных торговых домов. Существовали веские основания надеяться не привлечь лишнее внимание. Но адреналинчика эта бойня мне нехило впрыснула.
Не хотелось бы сидеть, ожидая справедливого суда, в грязной камере с другими бандитами. Мне еще учиться, завоевывать спортивные награды для себя и школы. Теперь-то хлопот прибавилось: нужно срочно найти второго малыша и заменить ствол на моем. Не знаю как с криминалистической баллистикой здесь сейчас, но подставляться не собираюсь.
Я прошел улицу, встретив только удивленного пьяного мужика на повороте. В своем маскараде я был похож на чучело. Но дерюга скрывала мой красный пиджак, стирая опознавательный маркер.
Покачивающийся у фонарного столба мужик что-то прохрипел вроде «эй, пацан!», я достал на ходу полушиллинг, протирая крепко его дерюгой и ногтем откидывая мужику. Позабыв обо всем на свете, при виде блеска мелькнувшей монеты, он покачиваясь, жадно наклонился за ней. Когда пьяница разогнулся, я был уже далеко. На полушиллинг можно догнаться так, что не сразу вспомнишь год и свое имя.
Метров через сто, еще через одну проходную арку, я превратился в обычного школьника. Затолкал дерюгу и кепку в рюкзак, заработал ногами в беге. До дома я добрался за пять минут. Первым же делом зашел во дворик, затолкал кепку с дерюгой в железную бочку, капнул керосина и сжег на своем участке. Дымище пришлось оправдывать мусором, накиданным второпях в бочку.
Мои эволюции на дворике не остались незамеченными.
К забору, ограждающим мой участок от другого дома приблизился какой-то парень моих лет с парой бутылок Гиннеса в руках. Высокий, с дружелюбной улыбкой, симпатичный, с модным причесоном вроде «тенниса» на темных волосах, скрывающим некую лопоухость, в матроске и шортах. И это было жесть как странно, учитывая, что в соседнем доме жили старики Хочкинсы. Никакого племянника, за несколько лет соседства, я у них не наблюдал.
— Привет, сосед! Я Бен Кросби, будем знакомы. — дружелюбно улыбнулся он и протянул бутылку. — Может за знакомство?
Вот она, дружба с первого взгляда. Так мог бы решить прежний Эйвер Дашер.
— Спасибо. — односложно произнес я, помешивая садовой кочережкой мусор в бочке. — Эйвер Дашер. Вынужден отказаться, у нашего тренера строгие стандарты, не пью даже с близкими друзьями.
— Мы новые жильцы. — правильно понял Бен мой намек. — Купили дом неделю назад. Переехали только сегодня. Маман убирается в доме, отец отправился за вещами в Энлестер.
Новый Лестер город рядом с Нью-Ланом. Многие жители вместо надоедливой приставки «нью» к своим городам, читают название короче, через «эн».
— Поздравляю. — вежливо сказал ему. — Нью-Ландан из зе секонд кэпитал сити оф Грейт Британ.
— Ха-ха, — рассмеялся он, — ты точь-в-точь скопировал старика Вассермана моего учителя по истории.
Это всё мило, но происходящие вокруг меня события оставляли тревожные засечки в подсознании. Все эти старые друзья-предатели, набивающиеся новые.
— Я такой же скучный как твой препод. — огорошил своим признанием нового соседа. — Не пью, не курю, вместо баб бегаю за мячиком. Не тот типаж для крепкой дружбы.
— Но мы же никогда не узнаем, если не попробуем. — попытался Бен снова ослепить меня своей улыбкой.
— Звучит как-то по-гейски. — прокомментировал я.
В этот раз смех его звучал немного более натужно.
— Трудный выдался денек? — попробовал угадать Бен. — Школа страшное место для таких красавчиков как мы. Испытания и постоянные соблазны окружают лихих парней.
Чудовищный апломб сказанной фразы, чуть не согнул меня пополам в приступе смеха. Мачо из Хуачо. Есть такой поселок скотоводов из Перу. Делая вид, что глаза заслезились из-за дыма, я тщательно протер их подолом рубашки.
— Даже не знаю, что ответить. От меня залетают только мячи. — грустно поведал ему.
Бен косил под простого парня, поэтому ржал долго и утомительно, тыкая в меня бутылкой. «Да ты юморист, может сходим как-нибудь по барам, я так одинок, мне нужен гид.» Эти и тому подобные предложения с полчаса сыпались на меня, пока мусор тлел и превращался в пепел. Расправившись с уликами, я корректно распрощался с опечалившимся Беном и
