Каждое его слово бередило рану. Заставляло и без того изувеченное сердце вновь кровоточить. Дыхание сбилось, и Милана вздрогнула, когда поняла, что всё это время не дышала. Отпрянула от Ильи, и задрожала в попытке успокоиться. Она не ожидала. Даже подумать не смела о том, что он скажет нечто подобное. Это… признание?
Вырвала лицо из его хватки. Задышала часто, и неуклюже переставила костыли, поворачиваясь к парню спиной. Уставилась невидящим взглядом на полупустой письменный стол. Снова вздрогнула…
Илья коснулся её волос, отводя их со спины, и обнажая своему взгляду маленькие волны шейных позвонков. Выдохнул, вызывая горячим воздухом мурашки на её шее. Крошечные светлые волоски поднялись дыбом.
- Можно я тебя поцелую? – уставился на мелкие мурашки. Почувствовал, как шевельнулись жевалки на собственном лице.
Пожалуйста… кивни, Мили. Если тебе тяжело это сказать – просто кивни. Задержал дыхание и чуть слышно зарычал, когда её шея согнулась… подставляя его губам чувствительный участок кожи.
Илья продолжает смотреть на выступающие позвонки. Секунда, две, пять… больше не может себя контролировать.
Больше нет сил. Дом пуст. Она перед ним. И она его не гонит. Не отталкивает.
Проводит руками по плечам. Вниз по рукам. Пальцы замирают на бёдрах и легонько сжимают их.
Тянет на себя, вжимая в ноющий пах.
- Илья... - сипит, отпуская долбанные костыли и цепляясь холодными пальцами в край стола.
- Мили... - наклоняется вперёд, касаясь губами отрытой шеи. Туда, где так безумно колотится под кожей пульс.
- Я боюсь… - на выдохе. Откланяется от него. Потому что тело предаёт. Его ласка отзывается там где нужно. Внизу живота начинают вспыхивать мелкие искорки.
- Я убью себя, если ещё хоть раз сделаю тебе больно, Мили.
Брюнет разворачивает девушку к себе лицом, и впивается в приоткрытые губки. Мягко толкает назад, упирая в стол. Сносит рукой все лишние предметы и, подхватив под ягодицы, усаживает на деревянную поверхность.
- Кто-то может зайти, — пищит, когда его ладонь накрывает округлую грудь, сминая полушария сквозь ткань футболки.
- Никто не зайдёт, - нежно прикусывает тонкую кожу на шее, вклиниваясь между разведёнными ножками. Поддевает край футболки и заставляет поднять руки вверх. - Это лишнее.
Мозг не соображает. Внутри разливается похоть, которая выходит из берегов, смывая здравый смысл.
- Я остановлюсь, если попросишь… - поверить не может, что сказал это. - Я смогу остановиться.
Наглое враньё. Илья уже ничего не соображает. Тормоза отказали.
Подхватывает резинку шелковых шорт и в последний раз заглядывает в синие глаза.
Там только смущение. Оно опаляет её щёки.
Тянет холодную ткань вниз вместе с бельём, становясь перед ней на колени. Бережно стягивает одежду, зацепившуюся за гипс.
Ведёт носом по здоровой ноге, ощущая как от его дыхания, на её коже вновь появляются острые мурашки. Целует внутреннюю часть бедра, нежно всасывая кожу. Оставляя после себя след.
Здесь никто не увидит.
- Илья... - пальчики зарываются в тёмные волосы.
- М? - поцелуями подбирается всё ближе и ближе к розовым лепесткам.
- Не нужно там! – с придыханием. Испуганно сжимает пальцы на его волосах.
Парень поднимается на ноги и стягивает с себя толстовку вместе с футболкой. Становится вплотную, почти сгибаясь пополам, чтобы коснуться своим лбом – её.
- Я так хочу тебя, - шепчет, глядя на то. Как дрожат её ресницы. - Пиздец как хочу.
Проходится пальцами по клитору, затем по губам, раздвигая их. Сразу погружая в неё две фаланги. Ловит девичий судорожный выдох своим ртом.
Несколько раз толкается в неё. Снова выскальзывает из тёплой плоти, и размазывает влагу по складочкам.
- Ты такая мокрая, Мили! - смакует собственные слова. Довольно ухмыляется.
Милана нечаянно царапнула столешницу, когда Илья начал растирать набухший клитор. Тяжело задышала, зажмуривая глаза.
Боже...
- Царапай меня, - заносит её руку себе за шею. Тут же ощущая острые коготки. — Да, вот так…
можешь больнее…
Захватывает губами тёмный сосок, прикусывая тот. Блондинка дёргается, и вместе с ней дёргается каменный член. Резинка от боксёров уже давно впивается в головку, но Илья был твёрдо намерен, что она должна кончить первой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
С каждым движением его пальцев, влаги становилось больше. Пальцы с легкость скользили по промежности, надавливая на твёрдую горошину. Кружили вокруг неё, пуская настоящий ток по венам.
- Хватит… хватит! – почти задыхалась от поступающего оргазма.
- Нет, не хватит… - продолжил сладкую пытку, слизывая с губ её стоны.
Несколько беспорядочных движений и парень чувствует, как девчонку начинает трясти.
Кайф.
Он сейчас сам кончит только от того, что ей приятно.
Влажный поцелуй не даёт возможности протрезветь. Наоборот, Милану ещё больше утягивает в пучину порочной бездны.
Гладкая головка раздвигает половые губы и резко проникает вовнутрь. До упора.
До помутнения… так тесно, мокро и горячо.
Цепляет острый подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. Толкается. Медленно. Мучительно. Его сейчас накроет, но хочется как можно дольше быть в ней. Вот так, как одно целое.
Удерживая подбородок, проводит большим пальцем по открытым губам, размазывая невидимую помаду.
- Ты такая красивая…
Милана закрывает глаза и часто дышит. Дрожь снова пробирает тело.
Илья накрывает её губы пошлым поцелуем, крепко хватаясь за бёдра.
Ускоряется, расшатывая стол. Размашистыми движениями вбивается, достигая собственного удовлетворения.
Давит на грудь, укладывая девушку на стол. Приподнимает бёдра, проникая ещё глубже, теряя связь с реальность.
Пара грубых толчков, вспышка. В последний успевает выйти из неё. Прижимается к ней, кончая на лобок. Невидящим взглядом смотрит на то, как его семя стекает, пачкая набухшие половые губы. Она прекрасна.
Она – лучшее, что было в его жизни.
Глава 51
Его сердце галопировало с бешенной скоростью. Всегда, когда она была рядом. Сейчас – особенно. Оно отбивало яростный ритм, заставляя глотку вибрировать.
- Прости… - прошептал, в попытке отдышаться. Под рёбрами что-то кольнуло. – У меня здесь где-то были влажные салфетки.
Он отступил на шаг от девушки, натянув штаны, и дёрнул за маленький ящик в столе. Достал салфетки, дрожащими пальцами выуживая из упаковки сразу несколько штук.
- Я сама, - Мила сжала бёдра, попытавшись соскользнуть со стола. Дичайшая паника и осознание содеянного накатывало тяжёлой лавиной. Нужно было бежать.
- Замри! – брюнет опустил руку на обнажённое бедро, слегка придавливая девушку. – То есть… позволь, я поухаживаю за тобой? – мягкая улыбка совсем немного сняла напряжение, – Я испачкал тебя…
Лицо блондинки тут же заливается краской. Она понимала, что спорить с ним абсолютно бессмысленно. Поэтому она лишь поджала истерзанные губы, и покорно опустила глаза.
Позволяя. Ему.
Илья мягко провёл салфеткой по внутренней стороне бедра. Тяжело сглотнул, чувствуя напряжение там, где ему и положено быть. Если бы не одно но… он снял его пару минут назад... и теперь вновь стискивал челюсти, заставляя жевалки на своём лице шевелиться. Предатели… повёл рукой выше, стирая остатки своего семени с нежных лепестков. Задерживая дыхание. И слыша, как она тоже его задержала. Выше, задевая низ живота. Склонился к ней. К её губам. Целуя их, он чувствовал покой. Доселе неведомое умиротворение.
- Прости меня за всё, – сорвалось с его губ. Его чуть бархатистый голос обволакивал её. Погружал в пучину безумств каждый раз, когда он начинал говорить. – ты не представляешь, как я сожалею. – Илья бросил салфетку на стол, и медленно склонился, касаясь губами её бедра. Больше. Дальше. Собирая ощущение прикосновения к ней.
Мила вновь ухватилась за столешницу, задыхаясь от прохлады, лизнувшей кожу в тех местах, где был его рот.
