Стыдоба, что уж тут.
– Если ты сию секунду не расскажешь, что с тобой творится, я тоже рыдать начну, – драматично пообещала Кагата, бросаясь ко мне и хватая меня за руки. – Неразделённая любовь у тебя, что ли?
– Как раз-таки разделённая, – шмыгая носом, поведала я. – Ещё как разделённая. Но ведь мне придётся уйти. А он останется…
– Погоди, значит, это не Сио Лантий? Да ладно, неужели сыщик твой?
– Он не просто сыщик, – заныла я. – Он драко-о-о-н!
– Громче ори, – вдруг зашипела подружка. – Чтобы все услышали, ага. Такие вещи надо в строжайшем секрете держать. Или ты хочешь в порыве отчаяния своему сыщику репутацию испоганить? Думаешь, в нашем обществе станут терпимо относиться к оборотню, который занимает человеческое место и пользуется всеобщим уважением? О-о-о, дорогая, ты глубоко заблуждаешься.
Я уставилась на неё в искреннем недоумении.
– Почему ты даже не удивлена?
– Удивляться. Мне, – утвердительно сказала Кагата. – В то время как я сама не та, кем кажусь. В то время как ты, Сио Лантий и профессор не те, кем кажетесь. Предполагаю, что добрая половина людей в Мереже – вовсе не люди, и они вынуждены этот факт скрывать. В принципе, оборотень-дракон – ничего особенного, ему только посочувствовать можно. Влился зачем-то в людскую среду, расследования свои ведёт. Хотя, может, ему как раз для расследования и надо было влиться.
Рассуждала подруга на редкость здраво. А у меня в моей бедовой башке бродили мысли отнюдь не здравые.
– Хуже всего то, что он не умрёт, – ляпнула я. – Никогда не умрёт. И мы не встретимся.
– Вы так или иначе не воссоединились бы надолго. Всех умерших ждёт одна дорога – в Дивный Мир. А ты – вечная привратница, Нойта. Очнись уже. Последнее дело желать смерти тому, кто тебе дорог. Пожелай ему вечных благ, найди себя, и мы вместе уйдём отсюда.
– А ты… ты себя уже нашла?
– Свою недостающую часть нашла, да, – сказала Кагата. Серьёзная и мрачная. Словно бы повзрослевшая. – Тебе интересно, что это было?
Её глаза внезапно заблестели. Она прервалась и подняла голову, сдерживаясь, чтобы не заплакать.
– Птица Нигахо. Это была птица Нигахо. Самая мелкая из всех, птенец, едва научившийся летать. Отбилась от стаи, присела на твою лесную вышку отдохнуть. А на вышке – я. Не знаю, почему меня туда понесло в два часа ночи. Интуиция, наверное.
– И… – замирая сердцем, спросила я, – вы слились?
– Да, слились. Посмотрели друг другу в глаза, а потом она превратилась в дым – и… И впиталась в меня. И у меня теперь чувство такое, словно я обрела что-то, к чему давно стремилась. Ценное. Дорогое.
Её голос, похожий на тёплое одеяло, в которое тебя неспешно укутывают, наконец затих. Она поморгала, чтобы прогнать слёзы, и будто бы облеклась в броню. Невидимую, зато отлично ощутимую.
– Поверь, – почти неслышно прошептала она. – Этот опыт стоит того, чтобы его пережить.
И взмахнула рукой, навлекая на нас серебристый полог невидимости, чтобы раскрыть передо мной свои чудесные крылья – не чёрные, не полупрозрачные. Искристо-белые. Причём ей даже клубничное мороженое не понадобилось.
– Возможно, этот опыт даже перекроет твою любовь, – добавила она. И крылья, как по команде, втянулись ей под лопатки с приятным шелестом.
Меня от такого зрелища мороз по спине пробрал.
Завидовала ли я Кагате?
Очень даже может быть.
***
Я возвращалась из академии домой, когда мимо с мигалками и завываниями пронеслась вереница феррити-фатов скорой помощи. А по воздуху прямо над ними – такая же череда полицейских аэроциклов – одноместных капсул, оснащённых двумя мощными винтами.
Меня под локоть подхватил Ли Фаний Орл, поравнявшись рядом со мной на тротуаре.
– Нойта, рад, что тебя нашёл. Убийства участились, – сказал он. – Что и требовалось доказать. Сегодня с утра, сразу же после того как рекламные щиты обновились, произошло целых три нападения в разных частях города.
Я ахнула. Выходит, пока мы с Кагатой торчали на лекциях, а потом откровенничали на учебном болоте, тыквоголовые окончательно сорвались с цепи?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Их цель не ясна, – сообщил сыщик. – Они принялись убивать всех подряд. Одиноких. Семейных. Им всё равно.
– Мы должны это остановить.
– Должны, никто ж не спорит. Но теперь придётся действовать по-крупному. Подключить все ресурсы, опустошить резервы. Обеспечить каждого из жителей магической защитой – правда, не на постоянной основе, лишь на некоторый срок. Моя драконья суть, – шепнул он мне на ухо, – значительно истощится.
– Ты можешь умереть? – опешила я.
– Умереть не умру, но способности к превращениям потеряю. Они восстановятся. Скорее всего. Или нет. Точно не скажу, потому как сам не знаю.
Изъяснялся он отрывисто, шёл поспешно, словно погоня за ним. И меня под руку тянул, еле успевала ноги переставлять.
– Куда мы? – запыхавшись, спросила я.
– К тебе домой, – ответил сыщик. – Хочу на Инычужей твоих взглянуть. Пусть перестают от меня прятаться. Дело к ним есть.
Мы пересекли проезжую часть, миновали парк, приблизились к лесу и свернули на дорожку, которая вела к дому. Навстречу шёл Сио Лантий. Очевидно, прочёл последние новости и направился меня встречать, охранничек. На плече он нёс клюшку для гольфа и был настроен на смертный бой – от тыквоголовых отбиваться, если они вдруг на Нойту нападут.
А тут мы такие с сыщиком идём. Сио Лантий мигом оробел, клюшку опустил и за спину завёл.
– Молодец какой, надо же, – похвалил Ли Фаний Орл. – Следуешь моему завету. Но если бы с Нойтой что-нибудь приключилось, ты бы уже опоздал.
С такими словами он панибратски обнял этого товарища за шею и потащил его обратно к калитке.
В прихожую мы вторглись все втроём.
Путеводная Нить, которая дремала на полке для шляп, попыталась было улизнуть, но дракон аккуратно прижал пальцем кончик её шевелюры, и бегство не состоялось.
– Ай! Что вы себе позволяете! Да как вам не стыдно! – разразилась негодованием наша воспитанная, когда надо, но до ужаса вредная малявка.
– Ижи-каттари, я увидел тебя. Отдай мне своё время, – прямо как заклинание какое, произнёс детектив.
Вор-Кошмарник заприметил нас из гостиной, свалился с дивана, где так удобно лежал в компании с журналом комиксов, и прибег к ненормативной лексике. Но даже она его от дракона не спасла.
– Ижи-каттари, я увидел тебя. Отдай мне своё время, – повторил Ли Фаний Орл своим жутким дымным голосом.
И эта его речь буквально пригвоздила Вора-Кошмарника к ковру, на который тот приземлился. Судя по всему, обычно Инычужи, выдвигаясь куда бы то ни было, учитывали риск напороться на одного из хозяев Мережа и заблаговременно опутывали себя сетью невидимых чар.
Но если дракон лично проникнет на их территорию и пометит их заклинанием, тогда им от дракона не скрыться. Любопытные порядки, подумала я. И приготовилась наблюдать.
Следующим Ли Фаний Орл застукал Пересеченя, когда тот бочком продвигался по кухне с остывающим противнем в первой паре рук. Вторые две руки были заняты тем, что посыпали печенье на противне корицей и ванилью.
Пересечень был так умилительно сосредоточен, что мне его даже жаль стало. Не успел он сообразить, что вокруг происходит, а его уже приклеили к полу таинственным «ижи-каттари».
– Нойта, предательница! – крикнул он, едва я попалась ему на глаза. – Как ты могла привести дракона?!
– Я не приводила, он сам, – высказалась я в своё оправдание.
Похоже, сыщик смекнул, что в дом – в настоящий дом, а не в заброшенный сарай – он сможет проникнуть только с позволения кого-то из его обитателей (вольного или невольного позволения, не столь важно, на самом деле). Вот почему он так вцепился в нас с Сио Лантием. Сразу двоих сцапал, чтобы уж наверняка не промахнуться.
И не промахнулся злыдень. Проник.
Ополчатся ли на меня после этого Инычужи?
Что ж, не исключено.
Печенья с ванилью и корицей мне теперь точно не видать.
