Лореса. Заметив, что на этого, похоже, умного, предусмотрительного и справедливого мага можно положиться. Раз тот не позволил мягкотелой целительнице оставить безнаказанными трех мерзавцев и не позволил счесть род ди-ре Солов излишне добрым или слабым. Я даже растерялась немного от такого заключения. Это же мной лично придуманное наказание и притом я – мягкотелая? Ну да, признаться, думала, что затраты будут гораздо скромнее и такой горы покупок не предусматривалось, но… Эх, ну и ладно, главное, все довольны и получили по заслугам!
И вот, через месяц после тех финансовых потерь, компания Денрика опять понесет потери, только в этот раз моральные. Раз решили разделить позорное для них бремя аплодисментов со своими должниками. А мне «что-то» подсказывало: хлопать и им, и их должникам нашему выступлению будет не в тягость. Наверное, первый и последний раз в их жизни возврат долгов будет приятным и не обременительным занятием.
Наконец, последний темный талант покинул сцену и один из младших преподавателей, организатор конкурса, объявил нас. Все тридцать светлых подобрались и, резво поднявшись на сцену, скрылись за кулисами. Через минуту наши воздушники слеветировали на сцену музыкальные инструменты и прочее оборудование, расставили в заранее оговоренных местах. В зале становилось все тише и тише, уж с больно суровой уверенностью мы готовились к выступлению.
У меня в груди разливался знакомый по Земле азартный мандраж и волнение. Мы с подругами не дожили до такой большой сцены, зато, попав на Хартан мечта сбылась, как мечтали с Женькой и Викой. И мне не страшно, потому что три месяца все тридцать байратцев работали как одержимые: пели, плясали, запоминали и придумывали. Использовать наработки моего утраченного техномира оказалось не так-то просто, даже с учетом магии. Но старались все в едином и самом душевном порыве. Подобное всегда вознаграждается!
– Ну что, вы готовы изменить мир? – спросила я у сбившихся вокруг меня светлых.
– Да-а! – крикнули дружно и задорно.
– Тогда сделаем это! – я вскинула кулак вверх и первой уверенно вышла на сцену.
Зрители встретили нас глумливыми усмешками, легким недоуменным ропотом и презрительными взглядами, мол, ну-ну, повеселимся. Мой творческий коллектив быстро разошелся по сцене – в каждом номере нашей программы задействованы все тридцать артистов: музыканты, певцы, подпевка и подтанцовка, плюс десятки инструментов и иллюзии. Мы даже стойку с набором хрусталя, подвесными гонгами и медными чашами соорудили, чтобы разнообразить звук, усложнить, расширить наши музыкальные возможности.
Всю группу одели в едином стиле – черное с красным. На парнях облегающие прямые черные штаны, мягкие туфли и рубашки, расстегнутые чуть не до пупа, с красными воротниками и манжетами. Благо основной состав – боевые маги с физической подготовкой жуть-кошмарной, поэтому выглядели, как супербрутальные модели с обложки глянцевого женского журнала. На девочках черные водолазки, красные летящие юбки до колен, черные лосины и невысокие, облегающие икры сапожки из тонкой и мягкой кожи. Волосы все артистки зачесали в высокие хвосты и сделали яркий макияж.
Собственно, за три месяца неимоверных физических и магических нагрузок не только боевики, но и ботаны, включая девушек, подтянулись и постройнели. Даже Адеис потеряла большую часть своих округлостей. Я бы не сказала, что она была полной, просто тип фигуры такой, плотненький, что ее не портило. А теперь и вовсе красоткой стала. Так что на сцене стояли тридцать молодых, поджарых и весьма сексапильных артистов с горящими глазами.
Я вышла вперед и улыбнулась заинтригованным зрителям со зловещим предвкушением в душе:
– Всем темного вечера! Мы все знаем, зачем здесь собрались…
– Чтобы посмотреть, как вы с позором сбежите отсюда! – перебил меня темный, остальные поддержали его хохотом.
– Не парьтесь, давайте раздевайтесь, а мы посмотрим, есть ли там на что смотреть! – заорал другой нахал и хохот только усилился.
– Какие нетерпеливые. Не переживайте, сейчас начнем. Но! – после моего громкого предупреждения зрители притихли, а я, специально понизив голос, чтобы вынудить их прислушиваться, добавила: – Запомните самое важное! Мы исполним для вас ровно три номера. Если вы захотите, чтобы мы продолжили, должны будете попросить!
– Совсем с ума сошли? – заржали первые ряды, плотно окружавшие авансцену.
Последовал очередной оскорбительный гвалт, я краем глаза заметила, как нахмурился Анриш, ему ситуация явно не нравилась, очень. Пришлось поторапливаться. Я громко, заливисто свистнула и вскинула руку, призывая всех замолчать. Ведь никто не ждал от аристократки такой выходки.
И завершила:
– Хлопайте, свистите, топайте ногами, кричите «еще»! И тогда мы продолжим наше скромное выступление! Согласны на это условие?
– Ну давайте-давайте, а то мы уже заждались… вашего обнаженного выступления! – заржал какой-то любитель стриптиза.
Народ его поддержал скабрезностями и новым взрывом хохота.
– Ну что ж, тогда начнем, – усмехнулась я и, покачав пальцем, напомнила, – тик-так, тик-так, помните, ровно три и ни одной больше…
И дала отмашку своим. Так уж вышло, что быть первым никто не решился, не из страха, а скорее смущения. Поэтому пришлось стартовать самой. В душе разразился настоящий эмоциональный шквал. Ведь наши зрители, да и мои соучастники еще толком не понимали, что прямо сейчас изменится мир! И именно мы его изменим!
Мы заняли свои места, я осталась в центре авансцены. Сначала вступила подпевка, затем подключились музыканты и последней я. С первыми словами невольно посмотрела на Анриша, поймала его ответный напряженный взгляд. Вот не зря, ох, не зря я выбрала любимую песню нашей самой романтичной подруги Женьки «Ищу тебя», слова которой написал Леонид Дербенев, а музыку – Александр Зацепин.
Глядя в глаза Анришу, пела не я, а моя душа:
«Всегда быть рядом не могут люди,
Всегда быть вместе не могут люди.
Hельзя любви, земной любви пылать без конца…»
Земное «диско» летело под высокие своды роскошного зала в кавер-версии, адаптированной под мой новый мир. Я словно раскрывала ему свои объятия, душу, жизнь, протягивала руку…
Виктор завершил песню динамичной ударной сбивкой и поставил точку в композиции последним тягучим ударом по «бочке».
Мы замерли, ожидая, когда эхо последнего барабанного удара утихнет. Выложившись эмоционально и в какой-то мере физически, я переводила дыхание. И напряженно разглядывала окружающую нас толпу темных, ошеломленно замершую, походившую на скопление статуй. В зале воцарилась оглушительная тишина, которую нарушил Анриш – первым хлопнул в ладоши. Дальше нас затопило шквалом аплодисментов.
Обернувшись к своим, я, не скрывая торжества, выдохнула: «Да-а!» Ребята улыбались как шальные. Ведь прямо сейчас, всего лишь одной песней мы выиграли этот конкурс. Бесспорно! И честно!
Вернув внимание зрителям, я вновь вскинула руку, зал разом замолчал. Обвела всех взглядом и заговорила:
– Следующая
