остальные варианты.
– Понимаешь, – призрак смутился, – это ведь касается в первую очередь тебя. Поэтому я хотел, чтобы ты сам решил...
– Нечего сказать, хорошо ты обо мне думаешь, – покачал головой Карэле. – Ладно, с этим всё понятно. Что я должен делать?
Ланс удивлённо посмотрел на него.
– Абсолютно ничего. Я сам всё сделаю. Неужели ты не знаешь, как мы обычно работаем?
Кондитер развёл руками:
– Честно, не знаю. Ни разу не сталкивался.
– Главное, не пытайся вмешаться сам, – предупредил призрак. Карэле коротко кивнул.
– Не буду. Я помню, что бывает, когда человек начинает бороться с судьбой. Если надеешься опередить её, выходит только хуже, она не терпит подобных вызовов. На эти грабли я уже наступал, так что даже не рискну избавиться от саламандры заранее – тогда моя кондитерская точно сгорит.
– Именно. Маятник вероятности нельзя раскачивать слишком сильно. Но ты не волнуйся. Сейчас я отправлюсь туда, а утром вернусь. И на всякий случай пробуду у тебя до полудня, чтобы быть уверенным, что всё получилось.
– Как до полудня? – нахмурился Карэле. – Я-то надеялся, что мы с тобой наконец-то посидим по-человечески, поговорим… Разве ты не задержишься?
– Работа, – вздохнул Ланс и исчез прежде, чем Карэле успел возмутиться.
*
Он вернулся на рассвете. Уселся на подоконник в спальне, зашелестел чем-то, по звуку напоминающим перья. Карэле, задремавший только под утро, очнулся от тревожного сна и с трудом оторвал голову от подушки.
– Ланс? – шепнул он, поднимаясь на локте.
– Всё в порядке, – отозвался тот. – У неё родилась девочка.
– Поздравляю, – улыбнулся кондитер. – В смысле, спасибо тебе.
Призрак отмахнулся.
– Не благодари, пока рано. Я буду поблизости, увидимся позже.
И Ланс исчез.
Карэле упал обратно на подушку, прикрыв глаза. Представил свой дом – весь разом, от подвала до крыши. Внизу спит Роним и резвится в печи неугомонная саламандра. В мансарде ждёт книжный шкаф, полный сокровищ, и бамбуковый скелет, лениво покачивающийся на своих цепях. В пустой кондитерской пахнет шоколадом и печеньем. Над нею, на втором этаже, неподалёку от их с Алли спальни, смотрит свои волшебные сны Сейли, ребёнок Морского Народца. Этажом выше ворочается в постели невидимка Ивер. А Мона уже встала – если прислушаться, можно разобрать её шаги. Начинается новый день, и трудно представить, что именно сегодня Карэле может потерять всё, что любит и считает своим.
*
Утром Ланс не появился. Вынимая готовые конфеты из форм и раскладывая их в коробки, Карэле невольно прислушивался к звукам дома, но слышал только привычную музыку начала дня. В пекарне лилась вода и звенела посуда, иногда гул голосов перекрывал грохот противня, отправляемого в печь. В кондитерской беспечно напевала Юта, постукивая банками с конфетами, с которых она смахивала пыль. Сверху доносился шорох метлы – Сейли взялась за уборку.
Закончив с конфетами, Карэле вышел в зал кондитерской.
– Мадален! – крикнул он в сторону пекарни. – Протри, пожалуйста, формы!
– Иду! – донеслось оттуда.
Карэле поднырнул под стойку, сбежал по ступеням в подвал. Роним возился с печами, подкладывая в них уголь.
– Никуда сегодня не уходи, – сказал ему кондитер. – До полудня ты мне будешь нужен.
– Как скажете, господин Карэле, – отозвался тот, вытирая пот со лба грязной ладонью. – А зачем?
Кондитер на секунду задумался, подбирая подходящий повод.
– Посмотрим с тобой, нельзя ли посадить в садике ещё несколько ягодных кустов.
– Так, может, прямо сейчас?
– Нет, прямо сейчас я занят. Просто будь наготове, я сам тебя позову. Кстати, где Тинки?
– В большой печи, где же ещё ей быть? – удивился Роним. – Вы не волнуйтесь, господин Карэле, я за ней присматриваю.
– Отлично, – кондитер кивнул и исчез за дверью. Старик с некоторым недоумением покачал головой, глядя ему вслед.
– Что-то хозяин сегодня нервный, – сообщил он саламандре, открывая печную дверцу. – Кушать хочешь?
*
Карэле и сам ощущал, что он на взводе. До полудня оставалось ещё три часа, но работа ждать не собиралась. Поэтому он старался не отвлекаться, отмеряя в большой котёл ингредиенты для тёмного шоколада. Второй котел, с молочным шоколадом, уже стоял на плите.
Сзади раздалось чьё-то деликатное покашливание.
– Секунду, Ланс, – отозвался кондитер, добавляя в котёл немного мускатного ореха. Ошибиться было ни в коем случае нельзя, чтобы запах не получился слишком резким.
– Это я, хозяин, – проворчал Брас. – Что-то вы уже родного брауни не узнаёте.
– Извини, – Карэле завинтил крышку тёмно-зелёной стеклянной банки и вернул её на место, в шкаф, стоящий между двух оконных проёмов. – Что ты хотел?
– Да там этот, пришлый…
– Ох, я и забыл про него, – покачал головой кондитер. – И что с ним?
– Просил узнать, нет ли для него
