Я медленно шел вокруг пузыря, тщательно вглядываясь внутрь. Постепенно в глазах у меня стало рябить и, то ли из-за уставших глаз, то ли еще по какой-то причине внутри "киселя" мне стали мерещиться тени, какие-то размытые образы и даже картины. Пришлось на время оторваться от занятия. Как только я отвернулся от пузыря, все неприятные ощущения пропали, окружающий мир опять стал четким и ясным. Поскольку моя умная броня никакой тревоги не выказала, я снова принялся за вдумчивое созерцание "водяного взрыва", уж очень необычной показалась мне эта штуковина.
Буквально через минуту снова появились тени, образы, даже сумрачные или размытые пейзажи. Чем больше я смотрел на круговорот миражей, тем легче и безболезненнее для глаз становился процесс, как будто мое зрение настраивалось на какой-то необычный проектор. В какой-то момент тени пропали, а чередующиеся картинки стали занимать практически все пространство пузыря. Только вот при фокусировке на них зрения, они расплывались или быстро погружались куда-то в глубину.
Вдоволь налюбовавшись театром теней, я решил осмотреть уровень. К моему сожалению, осмотр пришлось закончить весьма скоро. Кроме частично сохранившихся двух комнат, где проходила дыра, интересным оказалось немногое. Еще одна зала оказалась завалена фрагментами потолка и стен местами со следами копоти, между большими обломками виднелась однородная желтая масса, по прочности не уступавшая местному "пенобетону", похоже, что помещение герметизировали от пожара с другой стороны. В следующей комнате все оказалось в относительном порядке, по крайней мере, пол, потолок и стены остались целы, но комната оказалась глухая.
Транспортный тоннель, в который я нашел проход, с одной из сторон оказался, похоже, специально взорван, очень уж аккуратным показался мне завал, да и желтая изолирующая "пена" тут тоже имелась в изобилии. А вот второй выход из тоннеля, связывающего ярус, оказался завален, похоже, без участия хозяев. Фрагменты стен и потолка, похоже, обрушились по какой-то иной воле. Никаких следов "пены", промежутки между большими обломками засыпаны щебнем и обломками поменьше, а в одном месте из завала торчала перекрученная пластиковая лента, похожая на те, которые я использовал в виде лестниц при спуске на этот уровень. Для очистки совести я подергал ее в надежде расшевелить завал. Надежно. Получалось, что проход дальше остался только через ярус выше, но там начинались "обитаемые" тоннели. Возвращаясь к цилиндру, ведущему наверх, я не смог удержаться от очередного осмотра "водяного взрыва". Слишком уж необычной и красивой оказалась аномалия, она как будто осознанно притягивала мой взгляд и мысли. Какое-то время я менял диапазоны освещения, любуясь разными эффектами. Настроив желто-зеленый спектр, я снова вгляделся в глубину образования.
Вот какая-то многоножка, а если повернуть чуть вбок, то уже спрут. Я немного придвинулся к "фонтану наоборот", "спрут" стал больше и даже налился красками, освещение перестало носить характер желто-зеленых тонов. Еще полметра - и я почти коснулся "фонтана" головой. Картинка со спрутом обрела четкость, перестала таять фрагментами, появились детали дна какого-то водоема, даже пузырьки воздуха. Все было застывшим, как голограмма. Из интереса я стал маленькими шажками перемещаться вдоль периметра "водяного взрыва", тщательно избегая контакта с "киселем". Пейзаж с высоты птичьего полета, пустынные просторы с какой-то чахлой растительностью, еще один пейзаж с высоты, но уже над поверхностью воды, планета с двумя спутниками - вид с дальней орбиты.
- Откуда же тут берутся эти картинки? - подумал я, - ведь сначала ничего такого не было.
Я немного отодвинулся от "фонтана", картинка планеты тут же потеряла цвета, на периферии заклубился туман, изображение потекло и смялось. Я снова приблизился - вид безбрежной водной глади и каких-то созданий, плывущих на поверхности. Я немного поерзал и все же опять поймал картинку с планетой. Оказалось, что даже небольшой сдвиг точки наблюдения всего на градус меняет изображение, а вот передвижение вверх-вниз меняет ракурс обзора на саму картинку. Еще две картинки. Убогий пейзажей пустыни меня не обрадовал, а следующий осколок чужого мира заставил замереть. В нем явно отразились разумные существа. Отыскав лучший ракурс, я максимально приблизил лицо к "фонтану".
Большой ангар в оливково-коричневых тонах. Борт небольшой боевой машины с открытыми внутренностями, к которым подсоединены жгуты проводов, трубок, а может, световедущих линий. Рядом в воздухе висит большая панель, испещренная значками, а на полу ангара разбросаны какие-то инструменты. За машиной явно идет бой. Недалеко чуть в стороне от нее за искореженным корпусом маленького колесного тягача, врезавшегося в стойку ящиков, видны два бойца-гуманоида в легкой десантной броне КСС. Один из них лежит, практически свернувшись в калачик, видимо, он ранен, так как штурмовая винтовка выпала из руки. Второй боец то ли встает для выстрела, то ли приседает после него.
Это уже что-то собой представляло. Я поворочал картинку, стараясь поймать ракурс для большего обзора.
За корпусом машины, визуально в пяти-шести метрах от меня просматривался всполох небольшого взрыва и падающая фигура, практически полностью засвеченная вспышкой и закрытая обломками какой-то конструкции с пылью. Минут пять я выбирал положение у кромки "фонтана". И вот она фигура.
Скорее всего, гуманоид находился в падении спиной вперед, его тело замерло в каких-то сантиметрах от палубы ангара. Оливковый полный комбинезон с бежевыми и черными пятнами на локтях и коленях оказался весьма потерт. Руки "человека" были безвольно выброшены впереди тела и чуть разведены в стороны, голова запрокинута назад. Рядом с правой рукой застыл какой-то прибор, видимо, выпавший из нее и продолжавший сольный полет к палубе.
Я усердно напрягал зрение и аппаратуру брони, вглядываясь в фигуру. Проступили мелкие детали. Потертости и небольшая дырка на одном из шести пальцев перчатки, расстегнутая вакуумная застежка набедренного кармана, ворох каких-то тонких проводков, выбивающихся из этого кармана, три небольшие несимметрично расположенные рваные дырки на груди комбинезона. Картинка дрогнула, на миг передо мной появилась вспышка, накрывшая все вокруг и заставившая потемнеть забрало брони. Изображение вернулось, но что-то неуловимо изменилось. Я чуть отпрянул и осмотрел еще раз картинку. Боец вдалеке чуть больше высунулся из-за обломков, на палубе рядом с его укрытием появилось несколько фонтанчиков, выбитой керамики, а падающая фигура достигла палубы, стукнувшись головой и плечом.
- Ух ты! - выдохнул я удивленно, - оно двигается!
Я опять придвинулся к "фонтану". Скорее всего, бойцы КСС принадлежали к расе крайгов - я кое-что успел о них разузнать на "Эталоне-12", даже изучил кое-какие основы строения тела и первой помощи. Мне жутко захотелось увидеть лицо упавшего бойца или техника, и я опять начал двигать точку обзора, стараясь развернуть картинку. Хоть мне удалось увидеть всего-то часть лица, это определенно оказался не крайг. Лицо "человека" местами покрывала короткая густая шерстка светло-рыжего цвета, что издалека придавало ему смуглость, как от загара. Мое тело начало ныть, потому что удерживать неподвижно неудобную позу оказалось довольно утомительно.
- Ну еще чуть-чуть бы, хотя бы шаг внутрь этой панорамы, - подумал я, чуть качнувшись.
Картинка дернулась, я моргнул и опять напряг зрение в поисках деталей. Тут же всё вокруг меня снова залила вспышка, откуда-то послышался далекий удар, мир перевернулся раз-другой, я ощутил сильный толчок в плечо, потом в спину и голову. Пытаясь разлепить инстинктивно закрытые глаза, я вдруг почувствовал сильную боль в груди. А в открытых и почему-то слезящихся глазах мир пребывал в штормовом неистовстве.
4. Четыре
Мне давно не было так плохо. И самое главное - я не мог определить причину, да я вообще оказался полностью дезориентирован. Болело, кажется, все. Горло горело, и я не ругался нецензурной бранью только потому, что не мог этого сделать. Зато я мысленно костерил на все лады личный БМКП, почему-то решивший отлынивать от своих обязанностей. От боли я не решался даже пошевелиться. Не знаю, сколько прошло времени в этом кошмаре, сначала мне стало немного лучше, а потом все как-то рывком оказалось в пределах сносного. Боль осталась где-то на периферии, и я смог разлепить глаза. Тут же ко мне пришли и звуки. Вокруг раздавалась мрачная симфония боя. Что-то потрескивало, сгорая оранжевым пламенем рядом с моей головой, где-то шипели знакомые разряды плазмы штурмовых винтовок КСС, гулко прокатывались какие-то взрывы, палуба периодически сотрясалась. Перевернувшись на живот, я пополз в сторону большого темного пятна, пытаясь привести в порядок зрение. Все двоилось, троилось, а может, и четверилось, какие-то разноцветные разводы и пятна постоянно пересекали поле зрения.
