Конечно, ни в коем случае, ничем, никакими целями, задачами, даже самыми высокопарными идеями нельзя оправдать эти жертвы.
В свое время я разговаривал с Д. Дудаевым, и он говорил о том, что готов пожертвовать 5 тыс. чеченских сыновей для того, чтобы завоевать свободу. Я ему ставил вопрос: есть у него разрешение от чеченских матерей на уничтожение 5 тыс. сыновей ради, якобы, свободы? Ответа не было. Но чеченцев, русских, татар, дагестанцев и других погибло больше и продолжают гибнуть. Важно вмонтировать в сознание мысль о том, что в современных условиях проблемы этнонациональной свободы не решают военным путем, и сколько озлобленности, тревоги эти конфликты сконцентрировали вокруг народов Кавказа, Балкан и т. д.
Никакая земля при святости отношения к ней не стоит того, чтобы она была орошена кровью соотечественников внутри одного государства. Когда в 1990 г. я начинал разговор в Чечено-Ингушетии и Осетии о недопустимости конфликтов, провокаторы говорили: одни – «как вам не стыдно, они сидят у нас дома, занимают наши земли, вы требуете, чтобы мы успокоились». А другие – «как вам не стыдно, вы требуете от нас выйти из наших домов и уступить им». Каждый доказывал лишь свою правоту. Не послушались. В результате кровь пролита, конфликт не разрешился, а еще даже усугубился. Тысячи людей остались без жилья, без средств к существованию, сотни людей погибли. Но и сегодня на разных выборах в регионе звучат подобные «патриотические» призывы. Хочу еще раз повторить, что путем вооруженного конфликта невозможно разрешить ни один этнонациональный конфликт. Нужно и можно добиваться паритета интересов политическим, правовым путем. Каждый, кто говорит или пытается сказать разумное слово о добрососедстве и дружбе, свергается, подвергается преследованию. В этих условиях, конечно, перспектива конфликтов и кровопролития больше, чем примирение, согласие, дружба.
Разжигание межнациональной розни – это не безобидная пропаганда, она переходит в пропаганду нацизма, которая в конечном итоге есть пропаганда войны, кровопролития, пропаганда убийств людей по этнонациональному признаку. Это тысячи беженцев, сирот. Об этом люди должны знать. Надо знать: там, где начинается свержение человека, его дискриминация по этнонациональному или расовому признаку, там надо ждать преследование людей и кровопролитие. Страшно видеть, особенно женщин, которые стоят на площади, митингуют сутками, свергая другой народ. А потом они же неистово оплакивают на могилах своих близких. Но, выходя на площадь, уже надо оплакивать себя. Плохо, что человек начинает думать над этим после очередной трагедии. И власть вовремя не оказывается рядом. Тот, кто поддался психозу этнонациональной и религиозной нетерпимости, неминуемо придет к вражде и кровопролитию. Государство, власть, общество обязаны остановить провокаторов вражды и ненависти. Иначе – это путь к трагедии. Народ, впадающий в этнонационализм, в этнонацизм постепенно перестает быть народом и становится толпой. «В толпе, – как говорил Г. Лебон, – идеи, чувства, эмоции, верования – все получает такую же могущественную силу заразы, какой обладают некоторые микробы»1. Это – опасная зараза, особенно для многонациональной страны, каковой является Российская Федерация. Здесь должна быть создана защитная система самобытного, равноправного сотрудничества этнонаций, становления и укрепления российской нации, в том числе и на уровне психологии этнонации и граждан России.
§ 4. Управление этнонациональными процессами: политика и организация
Управлять этнонациональными и многонациональными процессами в контексте государственной этнонациональной политики означает управлять всеми сферами общественных отношений с учетом особенностей, потребностей, возможностей, потенциала каждой этнонациональной общности государства, страны в целом, перспектив общности многонационального народа Российской Федерации, российской нации. Это также учет влияния этнонаций на характер развития всех сфер общества и государства и наоборот. Концепция государственной национальной политики (1996 г.) определяет общие политико-философские ориентиры этнонационального и многонационального развития России на данном историческом этапе, в период трансформации, ломки уклада жизни, ценностных установок и политико-правовых традиций развития народов, граждан, страны. Глубокие изменения основ жизнедеятельности наций, их взаимодействия следует направлять на укрепление их внутренней солидарности, российской общности народов, на формирование российской гражданской нации – нации соотечественников.
Современная государственная этнонациональная политика – это, прежде всего, поиск и реализация согласованных демократических принципов и приоритетов развития этнонациональных и многонациональных процессов в едином государстве, обществе, определение мер их государственно-управленческого, правового, а также общественного, самоуправленческого обеспечения перспективного развития. По большому счету, как и ряд наших ученых (Дашдамиров, Тавадов, Ваграмов, Калинина, Тишков, Дробижева, Губогло), придерживаюсь точки зрения, что в современных условиях о национальной политике нужно говорить более предметно как об этнонациональной политике. Хотя большой ошибки нет и в термине «национальная политика», но в связи с формированием российской нации целый ряд направлений политики обретают статус «национальной» в смысле государственной, общенародной. Концепция государственной национальной политики – это современная политическая доктрина, социально-культурный проект установок и ориентаций и, конечно же, система организационно-управленческих и политико-правовых мер, которые реализуются органами государственной власти всех уровней в диалоге с гражданами и с институтами гражданского общества. В свое время (1999 г.) в Правительстве Российской Федерации был утвержден план мероприятий по реализации Концепции государственной национальной политики Российской Федерации. Председатель Правительства России В.В. Путин, помнится, сказал тогда, обращаясь к членам Правительства, очень точные слова: «Наверное, мало кто из членов Правительства видел эту Концепцию». Сказанное характеризует традиционное, к сожалению, отношение в целом федеральных органов власти и органов власти ряда субъектов Федерации к проблемам этнонациональных отношений и этнонациональной политики. Тогда же было отмечено, что одно и то же беспомощное и бесправное ведомство, созданное как будто для отвода глаз, не способно решить задачи реализации этнонациональной политики без комплексного подключения к этой работе всех федеральных и региональных органов власти.
Надежды на усиление и обновление этой работы не оправдались: курировать Министерство по делам национальностей в Правительстве М.М. Касьянова было поручено тем, кто изначально считал его лишним органом, который необходимо распустить, чтобы он «не будоражил национальный вопрос», как и в 30 – 40-е годы. Стереотипное, порой просто невежественное, понимание одержало верх над утвержденной главой государства Концепцией государственной национальной политики, и позиция федеральных органов государственной власти постепенно скатилась к неприятию, а где-то и пренебрежению этнонациональным. Казалось бы, на этом можно было поставить точку до новых трагедий, но, учитывая исторические реалии и потребности российского общества, государства, мы продолжаем говорить о работе по реализации Концепции государственной национальной политики, которая охватывает следующие важнейшие направления деятельности органов власти страны всех уровней:
● законотворческую работу по совершенствованию федеративных и межнациональных отношений по всей вертикали государства с целью снижения в этой сфере доли политики и повышения роли права;
● обеспечение гарантий защиты прав и свобод конкретного человека, независимо от национальной принадлежности и национально-этнических общностей (русской и других), независимо от их численности; подготовку и реализацию федеральных и региональных программ по этнонациональному развитию и их солидарности в российской многонациональной общности, обеспечение государственной общности субъектов Федерации и единства народов России, всего многонационального народа Российской Федерации, российской гражданской нации в режиме постоянного обновления и совершенствования этих программ;
● выработку и реализацию неотложных мер по снижению влияния кризисных явлений в этнонациональной и конфессиональной сферах с целью стабилизации этнополитической обстановки;
● решение проблем нарастающего демографического кризиса, прежде всего, в русской этнонации, и этнополитическое измерение его последствий;
● научно-аналитическое, культурно-информационное и организационно-кадровое обеспечение государственной этнонациональной политики на всех уровнях власти и гражданского общества;
