Однажды среди бойцов речь зашла о какой-то политической передаче. И вдруг у меня перед глазами встал кадр из другой программы, где среди наиболее важных персон присутствовал тот самый Заказчик. Напрягая память, я все же смог вспомнить, о чем шла речь в этой трансляции. Это был очередной галактический саммит, посвященный вопросам обеспечения безопасности во внутренних мирах. Особо отмечались усилия, приложенные в этом направлении Земной Федерацией, представителями которой являлись высшие чины Разведдепартамента.
Ведь не зря, хитро улыбающийся Вербовщик обещал на этом Ретронсляторе курорт, всем своим видом давая понять, что в достоверности этой информации сомневаться не приходится. Кстати, так оно и было, пока на Ретронсляторе не объявился, непонятно откуда взявшийся Тогаюн, и события приняли совершенно непредсказуемый характер. А потому, кто-то в Разведдепе не очень обрадуется проявлению подобного героизма, и постарается поскорей устранить внезапно возникшую проблему в лице нашего благодетеля.
В необходимости сообщить Землянину о своих выводах я не сомневался, но учитывая его теперешнее состояние, решил подождать, пока тот немного окрепнет. А пока предстояло решить другую задачу, возникшую с первых минут общения с ним, и с каждой минутой становившейся все более злободневной. Нейтральное “Землянин”, официальное “Наниматель”, панибратское “хозяин”, и даже вырвавшееся однажды почтительное “благодетель” – вот далеко не полный список моих попыток подобрать подходящее определение к той личности, с которой меня столкнула судьба. О моей привычке давать тому с кем мне довелось общаться, краткие характеристики, знал только брат. Так я всегда имел возможность для более широкого анализа, чем называй я их по имени. Обычно подобрать нужное сравнение много времени не занимало, но в данном случае возникла неожиданная заминка.
Пытаясь лучше разобраться в его непростой натуре, я вспомнил, как он выглядел при нашем последнем общении, когда я помогал ему избавиться от комбинезона. Когда я снял с него шлем, больше всего мне запомнились не осунувшиеся черты его лица, и не контрастирующий с ними непреклонный взгляд. А цвет изможденного лица – не бледный, и даже не пепельный, а скорее серый. Ну конечно – “Cерый”, наконец смог охарактеризовать я то впечатление, которое он произвел на меня своими поступками. Не сказать, чтобы совсем уж “черный”, но и ни в коем случае и не “белый”. Определенье “серый”, идеально накладывалось на его неординарную личность, а потому можно успокоиться, справившись со столь непростой задачей.
Последующие три дня прошли в обычной полетной рутине, чередования приема пищи, сна, и посильного времяпрепровождения. В том, что мы летим именно на Землю, прежде всего меня убедила динамика разгона на старте, уверенно загнавшая шатл в условия слепого пилотирования. Насколько я помню, подобные суденышки, без риска развалиться могут достигать скорости примерно в половину сверхсветовой. Но с их слабой системой дальнего обнаружения на скорости и в половину меньшей, среагировать на возникшее на пути препятствие удавалось не всегда. Поэтому наше путешествие можно сравнить с лотереей, и любой обломок метеорита, повстречавшийся на пути, способен мгновенно покончить со всеми нашими проблемами раз и навсегда.
Тогда уже не придется начинать с Серым тот непростой разговор, на который я по прежнему оставался настроен самым решительным образом. Неизвестно, как он отреагирует на мое заявление. В том, что Серый достаточно сильная личность, чтобы принять подобное известие, я не сомневался, вот только поверит ли он сделанным мной выводам. Ведь все мои обвинения строились исключительно на моих предположеньях, и ни одного конкретного факта я предоставить не мог. Потому и не торопился начинать подобное разбирательство раньше времени.
На четвертый день, Серый, похоже, окончательно оклемался, судя по тому, что в иллюминаторе двери командной рубки несколько раз мелькала его фигура. Хотя, как я успел убедиться, большую часть времени он по прежнему оставался подключенным к медицинскому блоку шатла. Поэтому я решил подождать, когда он окончательно восстановится, и сможет более объективно проанализировать предоставленную мной информацию. На следующий день я случайно стал свидетелем того, как Серый, подойдя к тренажеру, некоторое время постоял перед ним, после чего благоразумно удалился.
Лучшего времени для намеченной беседы не выбрать, и полученная от меня информация обеспечит Серого пищей для размышлений до конца полета. Отбросив последние сомнения, я подошел к блоку связи я вызвал командную рубку. Ответ последовал почти сразу, и я сообщил о необходимости личного разговора.
– Заходи – коротко ответил Серый, и я осознал, что пути назад у меня уже нет.
Амкер Дош
Последние три дня показались, пожалуй, самыми долгими в моей жизни. Медицинский блок если и помогал, то все его усилия были направлены на стабилизацию состояния, и восстановление нормальной работы организма. А вот последствия бесконтрольного приема стимуляторов мне пришлось прочувствовать в полной мере. Описать все, что мне пришлось испытать за это время, представлялось просто нереально. Стоило на секунду расслабиться, и мышцы начинали рефлекторно сокращаться, каждый раз пугая своей непредсказуемостью. Либо их начинало тянуть, грозя окончательно свести судорогой.
Все тело как будто “вело”, вызывая непреодолимое желание извернуться, следуя за проявлением вырывающейся из подчинения мышечной системы. Делать чего, конечно, не стоило ни в коем случае, потому как боль от потревоженных ран, хоть и заглушала тянущее ощущение, но удовольствия, сама по себе, тоже не вызывала. Хотя большая часть времени и проходила в каком-то полузабытьи, спать иногда требовалось, и лишь тогда по общему согласию принимались обезболивающее и снотворное. Принимать обезболивающее постоянно, означало вмешательство в лечебный процесс, что только оттягивало момент выздоровления. Следовало “затаиться” и ждать, когда лучший лекарь – время, выполнит свою задачу.
“Отпустило” только через три дня. Улучшение состояния происходило по нарастающей. И само освобождение от боли и прочей мути, царящей в изможденном организме приносило огромное удовольствие, несмотря на то, что обессиленный рассудок довольно вяло реагировал на происходящее. То и дело я проваливался в здоровый крепкий сон, который уже давно не мог себе позволить. Вскоре появилась возможность отключиться от опекающего нас Медблока, хоть и не на постоянно, но получив возможность встать и пройтись. Благо раны уже немного зажили, и прежнего беспокойства не доставляли. Но большую часть времени предстояло провести под контролем Медицинского блока, хотя периодичность прохождения курса лечебных процедур постепенно сокращалась.
Не успев наладиться, обычная корабельная жизнь постепенно начала приедаться своей монотонностью. При всем небогатом выборе доступных дел, даже процедура перевязки превратилась в целый ритуал, давая возможность заняться хоть чем-то полезным. Измаявшийся от безделья Серый однажды предложил взломать корабельный сейф, до чего раньше у нас никак не доходили руки. Но и здесь я вынужден был его разочаровать, вскрыв его буквально за пятнадцать минут, причем большая часть времени ушла на составление необходимой для этого программы.
Исследование доставшихся нам трофеев у меня особого интереса не вызвало, в отличие от Серого, столкнувшегося с подобными предметами впервые. Да ничего стоящего внимания там и не находилось, за исключением пары предметов, представляющих из себя какую-то реальную ценность вследствие своей редкости. Меабрианскую диадему, покрутив в руках, Серый почти сразу забросил обратно, а вот Ахораинским мечом он всерьез заинтересовался. Стоило взять его в руку, как он образовывал широкое лезвие из мерцающего силового поля, используя для этого внутреннюю энергию существа, державшего его в руках.
Однако, он образовывал еще один симбиоз с нервной системой владельца, получая возможным управлять его действиями, реагируя на проявление энергетических возбуждений. Имея достаточный навык обращения с данным, довольно специфическим оружием, можно было не прилагая собственных усилий, отражать выпущенные в тебя заряды как из лазера так и из плазмера. В то же время поранить, либо как-то иначе повредить его электромагнитным лезвием, по понятной причине представлялось невозможным, а потому оружием, по сути, меч не считался. Во многих культурах он, вообще не использовался по назначению, выполняя функцию талисмана, или скорее мистического оберега.
Лично я почему-то не доверял подобным вещам, не желая давать управлять собой тому, что не подлежит объяснению. Ахораинская цивилизация исчезла бесследно, оставив после себя множество неразгаданных вопросов, что не лучим образом сказывалось на имидже данного предмета. Не выпуская меч из рук, Серый с большим интересом выслушал мое объяснение, и вынужден был согласиться со сделанными мной выводами. Хотя, судя по тому, с какой неохотой он положил меч на место, я сделал вывод, что смог убедить его далеко не полностью.
