Многих людей живыми я захватил в руки – одним я отрубил кисти или пальцы, другим отрубил носы, уши и пальцы (?) их, многим людям ослепил глаза. Я сложил одну башню из живых людей, другую – из голов и привязал к столбам их головы вокруг их города. Их юношей и девушек я сжег в огне…
Двадцать человек я захватил живыми, и я вмуровал их в стены его дворца…
Остальных их воинов я заморил от жажды в пустыне Евфрата»[27].
О чем-то подобном говорится во множестве царских надписей. Сложно сказать, что шокирует больше: сами зверства или их описание устами главного палача, подробное, методичное и полное самодовольства.
Правда, справедливости ради следует добавить, что Ашшурнацирапал совершал и гораздо более достойные деяния. Свою жажду крови он отчасти удовлетворял на охоте, во время которой проявлял смелость, увековеченную его скульпторами. Царь питал пристрастие к ботанике и зоологии и привозил «из стран, где он путешествовал и преодолевал горы» различных животных, растения и семена, чтобы впоследствии приспособить их к климату Ассирии. Кроме того, ассирийский царь, как и все выдающиеся правители Месопотамии, питал страсть к строительству. Не пренебрегая традиционным восстановлением храмов в Ашшуре и Ниневии, еще в самом начале своего царствования Ашшурнацирапал решил построить за пределами старой столицы новую царскую резиденцию. Мы не знаем, что стало причиной этого замысла: вторжение арамеев, доказавшее, что расположение Ашшура, находившегося на правом берегу Тигра, оказалось не самым удачным, так как он был уязвим для врагов, нападавших с запада, или царем двигала одна лишь гордость. В пользу соображений безопасности говорит тот факт, что Ашшурнацирапал выбрал превосходное со стратегической точки зрения место для новой столицы Кальху (библейский Калах, современный Нимруд, в 35 км к югу от Мосула). На западе ее защищал Тигр, а на юге – Большой Заб, текущий чуть в отдалении. В XIII в. до н. э. там основал город Салманасар I, но ко времени правления Ашшурнацирапала он уже успел превратиться в руины.
К работе были привлечены тысячи людей. Они выровняли холм («телль»), возвели массивную стену с башнями, окружавшую прямоугольник, имевший около 8 км в периметре, а отчасти естественный, отчасти искусственный холм, расположенный в углу этой зоны, стал акрополем, где были сооружены зиккурат, несколько храмов и царский дворец: «Дворец из кедра, кипариса, можжевелового дерева, самшита, фисташкового дерева и тамариска для моего царского обиталища и моего удовольствия на все времена я построил там. Зверей гор и морей из белого известняка и алебастра я изготовил и установил их у ворот… Дверные полотна из кедра, кипариса, можжевельника и тутового дерева я повесил в воротах, и серебро, золото, свинец, медь и железо, добычу моих рук из земель, которые я покорил, в огромных количествах я взял и поместил туда».
От Заба был отведен канал, названный Паттихегалли («Поток изобилия»), при рытье которого преследовались две цели: во-первых, он позволял создать дополнительную защиту для города, а во-вторых, с его помощью была обводнена окружавшая его равнина. В новой столице, божественным покровителем которой, что весьма примечательно, стал бог войны Нинурта, поселили пленников, привезенных из покоренных земель.
Дворец Ашшурнацирапала в Нимруде стал одним из первых месопотамских памятников, изученных археологами. В его центральной части в период между 1845 и 1851 гг. работал Лэйярд, который, вызвав ужас и удивление у своих рабочих, обнаружил несколько огромных изваяний крылатых быков, львов, духов, а также плит, покрытых рельефами и надписями. Некоторые из этих сокровищ были отправлены в Англию и в настоящее время являются одними из лучших экспонатов Британского музея. Другие скульптуры, слишком тяжелые для того, чтобы их вывезти, были закопаны заново. Их более чем через столетие снова обнаружили другие английские археологи. Начиная с 1949 г. раскопки на территории всего сооружения велись экспедицией Британской школы археологии в Ираке во главе с профессором Маллоуэном, каждый год сообщавшей о сенсационных находках.
Археологами был воссоздан план дворца, занимавшего площадь примерно 2,5 га и разделенного на три части: административную (ряд помещений вокруг большого двора), церемониальную с просторным залом для приемов и тронным залом и, наконец, жилое крыло, в которое входили царские апартаменты, гарем, кладовые, помещение для омовений и т. д. По обеим сторонам от главных ворот церемониальных помещений были установлены огромные ламассу, духи-защитники. Стены из кирпича-сырца были украшены росписями и ортостатами, покрытыми рельефами и надписями, а полы выложены обожженными кирпичами с царским клеймом. Интересной чертой жилого крыла является наличие системы «кондиционирования», состоящей из широких воздуховодов, вырезанных в стенах, благодаря которым внутрь помещения поступал свежий воздух.
Дверные полотна из ценных пород дерева сгорели во время пожара, уничтожившего Нимруд, как и другие ассирийские города, в 612 г. до н. э. Но некоторые артефакты, в частности чудесные резные панели из слоновой кости, зачастую покрытые золотом, некогда украшавшие царский интерьер, сохранились. Также археологами были найдены оружие и орудия труда из бронзы и железа, глиняные сосуды и множество табличек.
Дворец Ашшурнацирапала является одним из лучше всего сохранившихся обиталищ ассирийских царей. Посетитель, проходящий по этому лабиринту помещений и дворов, по узким коридорам, украшенным огромными плитами, внезапно в слабо освещенном проходе столкнувшийся с ужасными чудовищами, вырезанными из камня, может прекрасно представить себе, какие чувства охватывали тех, кто входил во дворец, чтобы предстать перед «великолепным пастырем, что не боится битвы».
Помимо всего прочего, во дворце была найдена огромная стела с изображением царя и длинной надписью, в которой говорится о торжествах, проводившихся в 879 г. до н. э. в честь завершения строительства. Ашшурнацирапал пригласил всех жителей города, а также иноземных послов (всего не менее 69 574 гостей) на обильный пир, продлившийся 10 дней, подробное меню которого приведено в тексте. Последнее предложение заставляет читателя забыть о других, отвратительных качествах этого правителя: «Счастливых людей из всех стран вместе с жителями Кальху я угощал, поил, купал, умащал и чтил на протяжении 10 дней и отослал их назад в их страны в мире и радости».
Салманасар III
Сын Ашшурнацирапала Салманасар III[28] (858–824 до н. э.) все свое время проводил на поле боя и начинал свои походы из Ниневии или других центров провинций, из-за чего в Кальху он жил, очевидно, только в последние годы своего царствования. Однако наиболее известные памятники, связанные с именем этого царя, происходят именно из данного города и его окрестностей. Одним из них является так называемый черный обелиск, найденный Лэйярдом в храме Нинурты более столетия назад и в настоящее время хранящийся в Британском музее. Этот почти двухметровый базальтовый блок завершается ступенями, что превращает его в зиккурат в миниатюре. Вокруг него идет длинная надпись, рассказывающая о победах царя, а его грани разделены на пять частей, в каждой из которых помещены барельефные изображения – представители различных стран, включая Израиль, царь которого Иегу изображен простершимся у ног ассирийского правителя, приносят ему дань.
В результате раскопок, проводившихся в Нимруде, была найдена статуя царя в молитвенной позе. В углу городской стены было обнаружено огромное здание, построенное Салманасаром и использовавшееся его преемниками вплоть до падения державы. Это сооружение, получившее от археологов название «Крепость Салманасара», на самом деле являлось его дворцом, а также служило экаль машарти, «великим хранилищем», построенным «для снабжения лагеря, хранения коней, колесниц, оружия, военного снаряжения и добычи от врагов всякого рода». В трех обширных дворах перед ежегодными походами собирали и снаряжали войска, а также проводили их смотр, а окружавшие их помещения использовались в качестве арсеналов, хранилищ, конюшен и жилищ для командного состава.
Последним примечательным артефактом стали так называемые бронзовые врата Балавата. Они были обнаружены в 1878 г. помощником Лэйярда Рассамом не в Нимруде, а в Балавате (древний Эимгур-Эллиль), представляющем собой небольшой телль в нескольких километрах к северо-востоку от этого города. Там Ашшурнацирапал построил загородный дворец, в котором позже жил Салманасар. Главные ворота этого дворца были украшены длинными полосками бронзы шириной около 25 см со штампованными барельефными изображениями некоторых из походов Салманасара, при этом каждое из них сопровождается коротким описанием.
Все эти памятники не только обладают художественной и архитектурной ценностью, но и являются превосходными источниками информации об ассирийском военном деле в IX в. до н. э.
