Появление такого обширного, процветающего и могущественного государства оказало решающее влияние на историю Ассирии. Постоянно возраставшая роль, которую Урарту играло в политической и хозяйственной жизни Ближнего Востока, а также само его присутствие на границах Ирака были постоянными источниками беспокойства ассирийцев, но в то же время являлись своего рода вызовами. Серия неудачных походов, проведенных в правление Салманасара IV, научила их, что любая попытка прямого нападения на Урарту при существовавшем в те времена раскладе сил обречена на неудачу. Для того чтобы встать лицом к лицу с этим сильным противником, Ассирии нужно было улучшить собственное положение в Месопотамии, завоевать Сирию и Западный Иран, две ключевые подконтрольные Урарту территории за пределами Армении, а также закрепиться там. Время быстрых, легких и плодотворных набегов завершилось. Ассирии оставалось лишь превратиться в великую державу или исчезнуть с лица земли.
Тиглатпаласар III
Ассирии повезло – Тиглатпаласар (745–727 до н. э.) оказался умным и активным правителем, который разобрался в сложившейся ситуации и предпринял необходимые меры. Он не только «разбил вдребезги, подобно горшкам» (по его собственному выражению) сирийских союзников Урарту и мидийцев, но и распространил свою власть на подчиненные территории, реорганизовал войско и провел преобразования в системе управления государством, которых все так долго ждали и благодаря которым в Ассирии наконец воцарился мир. Тиглатпаласара III во всех отношениях можно считать создателем Ассирийской державы.
Цель административной реформы, которая стала активно проводиться с 745 г. до н. э., заключалась в усилении царской власти и, соответственно, уменьшении объема полномочий крупнейших вельмож. Области, располагавшиеся на территории самой Ассирии, были разделены на более мелкие, из-за чего их количество увеличилось. Местных правителей расположенных за ее пределами стран, которые царь завоевывал в результате своих победных по ходов, свергали, если это было возможно и необходимо, а сами их владения превращали в провинции. В каждой из них создавалась система управления, аналогичная существовавшим в областях, находившихся на территории самой Ассирии. Ею управлял правитель области (бель пи хати) или наместник (шакну, дословно «назначенный»), несший личную ответственность перед царем. На территориях, которые невозможно было присоединить к державе, сохраняли местных правителей и систему управления, но за происходящим там должен был следить «надзиратель» (кепу).
Для взаимодействия между царской резиденцией и провинциями была создана очень эффективная система коммуникации. Обычные посланники или специальные гонцы постоянно привозили царю и придворным чиновникам отчеты и письма от наместников провинций, правителей областей или их подчиненных, а последним, в свою очередь, передавали приказы (амат шарри, «слово царя»). В некоторых случаях царь отправлял своего личного представителя, чиновника курбуту, докладывавшего ему о делах, не подлежавших разглашению, и нередко действовавшего по собственной инициативе.
Главы округов и наместники провинций обладали широкими военными, судейскими, административными и финансовыми полномочиями, хотя их власть была ограничена небольшими масштабами сферы их ответственности и постоянным вмешательством центральных властей практически во все дела. Их основной задачей было обеспечение регулярного сбора дани (мадатту) и различных податей, которые должны были выплачивать как сами ассирийцы, так и покоренные ими народы. Кроме того, они обязаны были следить за соблюдением законов и порядка, выполнением общественных работ, а также обеспечивать набор на подведомственных им территориях военных контингентов.
Последняя из перечисленных функций играла для Ассирии крайне важную роль. Прежде ассирийское войско состояло из крестьян и рабов, снаряженных крупнейшими землевладельцами и переданных в распоряжение царя на время очередного похода. В правление Тиглатпаласара III войско, основанное на системе воинской повинности, было заменено регулярной армией, в основном состоявшей из контингентов, присланных с зависимых территорий. Военная мощь Ассирии тотчас же значительно возросла, а кровь ее собственных жителей стала проливаться гораздо реже. Однако через какое-то время проявились недостатки подобного войска: армией, состоявшей в основном из плохо подобранных и нередко не заслуживавших доверия иноземцев, было гораздо сложнее командовать, а сами эти солдаты оказались менее храбрыми и выносливыми, чем крестьяне Северного Ирака.
Другим изобретением Тиглатпаласара стала практика массовых переселений. Возможно, он считал, что лучшим способом предотвращения восстаний является искоренение того, что сейчас мы называем «национальным самосознанием», – верности местным богам и традициям, а добиться этого можно было, по его мнению, путем смешения различных народов, живших на территории державы. Обитателей целых областей и городов выселяли и перемещали в отдаленные районы, а на их место водворяли людей, насильно привезенных из отдаленных частей державы. К примеру, в 742 и 741 гг. до н. э. 30 000 сирийцев, живших в районе Хамата, были отправлены к горам Загроса, в то время как 18 000 арамеев с левого берега Тигра были переселены в Северную Сирию. В 744 г. до н. э. в Иране за один раз переместили 65 000 человек, а в следующем году депортация коснулась целых 154 000 жителей Южной Месопотамии. Подобные сцены, вызывающие сочувствие, нередко изображались на ассирийских рельефах, взглянув на которые мы увидим длинные ряды мужчин, несущих на плечах небольшие сумки со своими пожитками и держащих за руку изнуренных детей, которые идут в сопровождении солдат, в то время как их жены следуют за ними в повозках. Вероятно, на бесконечных, выжженных солнцем дорогах простилось с жизнью неисчислимое множество людей. С выжившими обращались не так уж плохо. Их селили на руинах сожженных деревень или в построенных царем крепостях. У них были поля, которые можно было пахать, и причины для того, чтобы жить. Однако, как считали ассирийские владыки, дух сопротивления этих людей был сломлен навеки.
Преемники Тиглатпаласара продолжили эту жестокую политику, но она так и не привела к результатам, которых они ожидали. Все чаще вспыхивали восстания, а наряду с разрухой, вызванной войной, эти массовые перемещения привели к тому, что в целом на Ближнем Востоке сложилось крайне негативное отношение к ассирийцам. Некий вавилонский чиновник из Ниппура однажды осмелился написать Асархаддону: «Царь знает, что все земли ненавидят нас из-за Ассирии».
Методичный подход Тиглатпаласара III отразился и в его походах. Сначала он провел кампанию в Южном Ираке («вплоть до реки Укну» (Карун), благодаря чему Вавилон был освобожден от влияния арамеев, а Набу-нациру, за три года до этого ставшему основателем короткой IX Вавилонской династии, пришлось вспомнить, что ассирийский царь является его покровителем. Как обычно, в священных городах Шумера и Аккада, от Сиппара до Урука, были совершены жертвоприношения богам.
Затем Тиглатпаласар осуществил поход в Сирию, причем основной его целью стали правители поздних хеттских царств и арамейских государств, заключившие между собой союз, который возглавлял царь Арпада Мати-Илу, повиновавшийся могущественному царю Урарту Сардури III. Последний поспешил на помощь своим союзникам, но потерпел поражение в районе Самсата, что на берегу Евфрата, и позорно бежал верхом на кобыле, «исчезнув в ночи, и его никогда больше не видели». Арпад оказался в осаде и сопротивлялся на протяжении трех лет, но в итоге сдался и стал центром ассирийской провинции (741 до н. э.). Между тем победоносный поход против Азрияу, царя Яуди (Самаля), и его союзников на побережье Сирии привел к захвату Северо-Западной Сирии и, возможно, Финикии (742 до н. э.). Многочисленные правители соседних государств испугались и принесли ассирийскому царю подарки и дань. Среди них были царь Дамаска Расуну (Рецином), царь Израиля Менахем и некая Забибе, «царица арабов».
Скорее всего, сирийские походы начинались в Хадату (современный Арслан-Таш), между Каркемишем и Харраном, где в результате археологических раскопок был обнаружен один из дворцов Тиглатпаласара, здание, построенное по тщательно продуманному плану, похожему на тот, по которому был возведен дворец Ашшурнацирапала в Нимруде, но новый дворец был меньше старого. Неподалеку от дворца располагался храм Иштар, в котором были найдены весьма интересные скульптуры, а в другом здании были обнаружены панели из слоновой кости со скульптурными изображениями, некогда украшавшими дворец царя Дамаска Газаила и захваченными Ададнирари III в качестве военной добычи.
