А если увидишь Голиафа, не беги от него. У него нет ни малейших причин нападать на тебя. Ты на коне, так что если он тебя и почует, то не обратит внимания.
Кэтлин проводила Шейна взглядом. Вскоре раздался страшный рев, и Кэтлин приподнялась в стременах, чтобы разглядеть, что происходит. Две куропатки взлетели из травы, теряя перья. Рыжий дернулся, но не запаниковал и не понес.
Навязчивые мухи сновали у лица Кэтлин, и она нетерпеливо отмахивалась от них. Ожидание становилось невыносимым. А что, если Шейн пострадал?
Но вскоре раздался треск, и из подлеска с шумом выскочили два мула, дико оглядываясь на бегу. Они промчались мимо нее.
– Ха-а-а, ха-а-а, пшел! – кричал Шейн. Его голос звучал размыто из-за расстояния и препятствий.
Кэтлин облегченно вздохнула.
Через пару минут Шейн появился из зарослей. На аркане он вел двух молодых лошадок.
– Ты не видела, здесь два мула не пробегали? – спросил он.
– Видела, пробегали. Вот туда умчались.
– А-а-а, ладно. – Шейн привязал лошадей к дереву и развернул коня. – Жди здесь, я пошел за последней.
– А ты видел быка? – Кэтлин заметила расплывающийся синяк на его скуле и порез под глазом. Но она не кинулась суетиться вокруг него. Не сейчас.
– Да, Голиафа я видел и дал ему пинка под зад, когда он не пропустил меня. Я ведь тебе уже говорил, здесь он никому не опасен. Ему охота только жрать, отгонять мух да за дамочками бегать.
– Под это описание любой мужик подходит.
Но Шейн уже скрылся среди деревьев. Кэтлин снова ждала его одна-одинешенька. Вскоре он вернулся, ведя на поводу еще одну кобылку.
– На-ка, привяжи к луке седла. Да не бойся, не уйдет. Мне там еще надо коров найти, прежде чем мы обратно поедем.
– Ой, смотри! – Кэтлин указала рукой на наглого лиса, перебегавшего поляну.
– Да ну его, – отмахнулся Шейн. – Главное, чтобы к лошадям не лез. – Шейн усмехнулся. – Если его Мэри увидит, точно коврик для ног из него сделает. Эти лисы у нее столько уток перетаскали!
Кэтлин давненько не было так хорошо. Стоял чудесный весенний день. Воздух наполнялся пением птиц и запахами цветущих трав. Вокруг все было нежно-зеленого цвета миллиона оттенков, которые глаз человеческий не в силах был уловить, но воображение дорисовывало.
Шейн вскоре показался с двумя рогатыми тварями. Он отвязал лошадей, и они поехали обратно. Когда они переезжали ручей, один бычок упрямо встал посреди потока и отказался идти дальше.
Шейн уже был на берегу, и вместо того, чтобы вернуться и вытолкать упрямое животное из воды, он нагнулся в седле и сорвал несколько васильков.
– Вот. И не говори потом, что я никогда не дарил тебе цветы.
Кэтлин услышала какой-то странный хлопок. Она удивленно огляделась, и, прежде чем успела сказать об этом Шейну, что-то прожужжало у ее уха.
– Кейти!
Почему его голос такой странный?
– Что, Шейн?
Васильки выпали из его руки. Кэтлин увидела, как поток подхватил их и понес к берегу. Шейн дернулся в седле, словно его ударили невидимым кулаком.
– Шейн!
– Скачи, Кейти! – крикнул он и вытащил ружье из седельной сумки. – Скачи отсюда, скорее!
Шейн поднялся и нацелил ружье, но его движения были странно заторможены.
Кэтлин стегнула Рыжего и подъехала к нему.
Шейн выстрелил. На склоне всплеснулся фонтанчик земли. Затем Кэтлин увидела человека, стоящего не таясь среди деревьев. Он держал что-то в руках.
– Да пригнись же ты! – закричал на нее Шейн. Кэтлин снова услышала странный шлепок, и тело Шейна снова дернулось. На его груди расплывалось яркое алое пятно. Он сполз с коня и упал наземь лицом вниз. Кэтлин соскочила с Рыжего и кинулась к мужу.
– Ружье... дай мне, – проскрежетал он.
Он полз, опираясь на колени и локти, пытаясь дотянуться до ружья.
Она подобрала ружье, и в этот момент третья пуля ударила его в бедро. Шейн взвыл и перевернулся.
Кэтлин с ненавистью крикнула человеку на холме:
– Будь ты проклят! Будь проклята твоя черная душа. Она закрыла своим телом недвижимого Шейна.
– Будь ты проклят! Будь ты проклят!
Глава 21
Следующая пуля шлепнулась в траву рядом с правым коленом Кэтлин. Она закрыла глаза.
Шейн умер. Она знала, что он умер. Обезумев от горя, она прижалась ухом к его рту, в надежде обнаружить дыхание.
– Боже, молю тебя, – прошептала она.
Никакие слезы не могли облегчить ее боль. Подонок без лица и имени, который терроризировал Килронан осенью, вернулся, чтобы уничтожить их мир. Ведь еще несколько секунд назад они с Шейном счастливо смеялись, и со следующим ударом сердца...
Нет, этого просто не может быть. Он не должен умереть. Она не позволит ему умереть.
Но он хотя бы должен начать дышать...
Странно, ей совсем не было страшно. Самое ужасное уже случилось. Разве могла ее смерть стать горше, чем смерть самого близкого ей человека?
Но тут она подумала о маленьком комочке жизни, уже живущем в ее чреве. Ребенок Шейна.
Мысль эта пронзила ее. Она носила его ребенка, и она должна защитить его любой ценой.
Кэтлин открыла глаза, когда бесформенный кусок свинца вонзился в землю, пробив каблук на ботинке Шейна. Она проигнорировала опасность и стала озираться в поисках единственного предмета, который мог спасти ребенка ее мужа, – ружья Шейна.
Где же оно?
Обнаружив ружье, она замерла, лежа, не шевелясь, в ожидании выстрела, чтобы убийца принялся перезаряжать ружье. Она считала про себя секунды. Уже сейчас. Вот-вот...
Шлеп. Пуля вонзилась в землю, выплюнув мелкие камни, в метре от них.
Сейчас! Она перекатилась к ружью, схватила его, легла на живот, взвела молоточек курка, прицелилась и нажала на спусковой крючок...
Ничего не произошло. Кэтлин в замешательстве посмотрела на ружье.
И тут воздух взорвался выстрелами. Но не с холма, а сзади. Она увидела Гейбриела, несущегося к ней галопом с ружьем наперевес. Индеец свис с левой стороны крупа лошади, прячась за ее крупным телом от пуль убийцы, и снова выстрелил.
Кэтлин бросилась к Шейну, все еще надеясь на чудо. Она ждала очередных пуль, но их не было. Холм опустел.
– Трус! – закричала она. – Убегаешь? Ублюдок! Гейбриел на ходу соскочил с лошади и склонился над телом Шейна.
– Он умер, – сказала она. Каждый вдох давался ей с трудом. Она чувствовала запах крови, сочащейся из груди Шейна. Кровь загустела и побурела, пропитав одежду, стекая по бокам, впитываясь в землю.
Гейбриел покачал головой:
– Нет, он еще не умер.
– Он не дышит.
Гейбриел положил руку на грудь Шейна. Кэтлин с ужасом смотрела на рваные раны.
– Я же говорю. Он не дышит, – сказала она. Ее зубы стучали.
Гейбриел приложил ухо к пропитавшейся кровью рубахе. Затем резко вскочил на ноги, схватил Кэтлин за талию и почти забросил ее на лошадь.
