Блэквуд уселся напротив, в нескольких футах, одновременно и слишком близко, и слишком далеко. Изабель ощущала каждое его незначительное движение, слышала каждый вдох, но, похоже, ему было все равно. Блэквуд небрежно скрестил ноги и нахмурился, глядя на Гилберта Филдинга. Складывалось впечатление, что он измеряет холодным взором расстояние между креслом Гилберта и своим. На челюсти его играли желваки.
Может быть, сердится, что Гилберт пытался украсть у Миранды поцелуй? Что бы там ни было, львиную долю внимания он отдавал сегодня Гилберту, и Изабель казалось, что ее лишили солнечного света.
— Я не ожидала увидеть сегодня тебя, Финеас, — сказала Марианна. — Ты пришел по делу или явился, чтобы Адам смог пойти поиграть?
— Мне требуется какая-то причина для визита?
— Ну конечно, нет, но если бы я знала, что гостей будет так много, то приказала бы накрыть чай в большой гостиной, — ответила Марианна. — Я ждала только Изабель и мистера Филдинга и попросила Норткотта позвать Адама для равного числа — двое мужчин и две женщины.
Голубки, вспомнила Изабель. А теперь среди них еще и ястреб.
Блэквуд вскинул брови.
— То есть я тут третий лишний? А танцы будут? Можно попросить Норткотта послать карету за Мирандой, чтобы нас стало шестеро.
Лицо Гилберта Филдинга мгновенно просветлело. Марианна сердито посмотрела на брата.
— Не говори глупостей, Фин. Здесь нет места для танцев.
— Может быть, если мы слегка отодвинем кресла? — предложил Адам. — Мне кажется, мистеру Филдингу довольно тесно. А Финеас может пересесть вот сюда, к Изабель.
— Это нелепо, Адам. И мистеру Филдингу ничуть не тесно! Мне кажется, если мы его спросим, он и сам подтвердит это. Ведь правда, мистер Филдинг? — обратилась к нему Марианна.
— Безусловно, мне удобно, графиня, — пробормотал Гилберт.
А по его виду этого не скажешь, подумала Изабель, мысленно обвинив в этом Блэквуда.
— Если вы сдвинетесь влево и посмотрите в окно, Гил, вам откроется чудесный вид на сад, — любезно произнес Финеас.
«И еще он отодвинется от меня», — с внезапным раздражением подумала Изабель.
— А тебе открыт очаровательный вид на Изабель, Финеас! — радостно воскликнул Адам. — Могу я заметить, до чего у вас прелестная… гм… шляпка, графиня? — неловко добавил он, попытавшись отыскать в ней что-нибудь достойное восхищения. Изабель моргнула, глядя на графа, и с изумлением заметила, что он покраснел.
В комнате повисло неуютное молчание.
— Сегодня прекрасная погода, вам не кажется? — обратилась Изабель к Гилберту, решив поддержать разговор с самым безобидным человеком в комнате.
— В самом деле, графиня, — откликнулся Гилберт, вежливо улыбаясь. — Напоминает весенние дни у нас в Кенте, вы согласны?
— В Кенте? — Марианна просияла. — Да, я вспомнила, у вас же есть владения у моря, Изабель! Аббатство Уотерфилд, верно? Среди интересов Адама числится увлечение старинными английскими домами.
Она ткнула супруга локтем в бок.
— До Реформации Уотерфилд был монастырем, — начал Адам. — Генрих Восьмой его распустил и отдал земли семейству Денби.
— Разве это не увлекательно, мистер Филдинг? — спросила Марианна. — Поместье вашего батюшки находится совсем близко от Уотерфилда, да?
— Да, в самом деле. Я вырос на историях о тех временах, — согласился Гилберт.
— Прелестные сказки перед сном, — лениво протянул Финеас. — Изнасилованные монашки, ограбленные часовни, сожженные посевы…
Все удивленно посмотрели на него.
— Не понимаю, почему все еще не принесли чай, — встрепенулась Марианна, впервые в жизни не нашедшаяся с ответом. — Финеас, если мы тебя задерживаем, не думай, что ты обязан сидеть с нами.
Поняв, что его пытаются выгнать, Финеас вскинул брови.
— У меня нет никаких планов, Марианна, и мне очень интересно послушать рассказы Гила.
— Ну, тебя наверняка не интересует, что общего есть между Изабель и мистером Филдингом, — заявила Марианна и посмотрела на него таким пронзительным взглядом, что уже проткнула бы насквозь человека, менее уверенного в себе, чем Блэквуд.
— Ты удивишься, узнав, что вызывает мой интерес, — ответил Финеас, сердито глядя на сестру. Она ответила не менее сердитым взглядом. Казалось, что между ними идет безмолвный разговор, и Изабель почувствовала себя ужасно неуютно.
Наконец явился дворецкий с чаем.
— Слава Богу, — пробормотал себе под нос Гилберт. Изабель услышала, и они с полным взаимопониманием обменялись улыбками.
— Что смешного? — тут же вмешалась Марианна.
— Совершенно ничего, графиня. Просто мысли о Кенте, — нашелся мистер Филдинг и снова тепло улыбнулся Изабель, как настоящий заговорщик.
— Понятно, — промурлыкала Марианна и бросила на брата взгляд, полный триумфа.
Затем она начала разливать чай. Изабель передавала чашки, и пальцы Финеаса под блюдцем задели ее руку. Она глянула ему в глаза: его взгляд был полон холодной задумчивости, непонятной Изабель. Он взял чашку, и контакт разорвался.
Марианна раскладывала по тарелкам кекс.
— Ммм, кухарка прислала нам миску вишен! Изабель, вы просто не поверите, но Адам выращивает вишни у себя в оранжерее.
Изабель уставилась на рубиновые ягоды в фарфоровой миске. Она не решалась посмотреть на Блэквуда, но чувствовала на себе его взгляд и невольно облизнула губы языком, буквально ощущая на них вкус вишневого сока.
— Попробуйте, — предложила Марианна, протягивая ей ягоды.
Ей не требовалось их пробовать, она отлично знала, как они опьяняют, помнила прохладу плодов и жар его губ, сладкий вкус вишни и соленый — его кожи.
Изабель не могла на него смотреть, не осмеливалась, не сомневаясь, что Блэквуд тоже вспоминает интимные подробности той ночи. Томление по нему нахлынуло, как приливная волна.
— Адам волнуется, что они не такие сладкие, как дикие ягоды, но я нахожу их великолепными, — продолжала Марианна. — Мы будем рады узнать ваше мнение.
— Это гибрид английских сортов и плодов с Южных морей, — объяснил Адам, но Изабель его толком не слышала. Каково бы ни было их происхождение, это самые сочные, восхитительные, чувственные вишни во всем мире.
Она взяла одну голыми пальцами. Во рту собралась слюна. Изабель поднесла ягоду к губам, прикусила зубами, на язык брызнул сок. Она резко втянула в себя воздух и глянула на Блэквуда: он внимательно смотрел на нее, под тяжелыми прикрытыми веками пылал огонь. Желание вновь шевельнулось в ней, соски напряглись, между бедер все горело. Изабель смотрела ему на губы и вспоминала поцелуи, приправленные вкусом ягод. Она проглотила вишню вместе с косточкой.
