– Я хочу, чтобы ты стала моей, – произнес он вслух, и ее аромат, нежная кожа, сладостные влажные ножны вновь манили к себе его мужское естество.
Она попыталась отстраниться, но он привлек се к себе, целуя и лаская.
– Холодно, – поежилась она, впервые ощутив ледяной сквозняк.
– Моя любовь тебя согреет, – пообещал он, обнимая ее.
Она не стала возражать, когда он укрыл их одеялом и принялся вновь играть с ее телом, как с музыкальным инструментом. Он сделает все, чтобы она запомнила эту ночь навсегда.
Серина проснулась на рассвете. По правде сказать, она почти и не спала, проведя всю ночь в объятиях Ника. Итак, она стала любовницей чужого жениха, несмотря на все старания держаться от него подальше. Сознание ее раздваивалось: ощущение всеобъемлющего счастья смешалось со стыдом и раскаянием. Душевные муки то и дело вырывали ее из сладких объятий сна.
Вздохнув, она потянулась, как кошка. Ник положил руку ей на плечо и прижался к ее груди заросшим щетиной лицом. Непокорные черные пряди упали ему на лоб, глаза светились счастьем, но взгляд был настороженным.
– У тебя усталый вид, Серина. Ты плохо спала? – заботливо спросил Ник.
Она села в постели, подложив под спину подушку.
– Да, мне не спалось. – Она намотала локон на палец. – Наверное, совесть не давала мне заснуть, – задумчиво прибавила она.
Он со стоном прижался губами к ее плечу. В душе ее словно чтото прорвалось, и досада хлынула наружу.
– Я все делаю не так! Любя тебя, я себя обесчестила. Неужели я настолько слабохарактерна, что пала жертвой первого же соблазна, стоило мне выйти за порог моего дома?
Ник вскинул голову.
– Мы все несовершенны, Серина. Любовь устанавливает собственные, правила. Я, к слову сказать, рад, что встретил тебя.
– Да, ты всегда был рад залезть ко мне в постель, – проворчала она. Необъяснимая печаль комком подступила к горлу. Почему ей хочется плакать после дивной ночи, проведенной вдвоем с любимым?
Он погладил ее по голове.
– Ты должна научиться доверять себе и мне. Я уже не раз тебе говорил, как ты мне дорога и как я хочу, чтобы мы были вместе. Ты вычеркнула меня из своей жизни, и это после того счастья, которое мы испытали с тобой. Правда, наше счастье в Лондоне было эфемерным и недолгим. Жизнь моя мне не принадлежит, но наша любовь настоящая. И не имеет ничего общего с моим «ремеслом».
Серина боролась со слезами. Нельзя, чтобы он стал свидетелем ее слабости. Ник заключил ее в объятия, опершись спиной о жесткую спинку кровати.
Она больше не могла сдерживаться, и слезы хлынули потоком. Серина презирала себя за малодушие, но что она могла сделать, если любила этого разбойника больше жизни. Она рыдала, уткнувшись ему в грудь, а он молча обнимал ее, успокаивая. «Я здесь, и ты ничего не бойся», – говорили его объятия.
Печаль понемногу утихла, оставив в душе пустоту. Она вытерла лицо простыней.
– Господи, какая же я плакса!
– Ты имеешь право на слезы. Эта поездка навеяла на тебя тяжелые воспоминания.
– Мои родители когдато были счастливы, – пробормотала она, не отнимая лица от его груди. – Почему они не смогли сберечь свое счастье? Когда они начали ненавидеть друг друга? Неужели и наша любовь со временем перейдет в ненависть?
– Не знаю, любовь моя. Ты можешь без конца думать о прошлом, пытаясь понять своих родителей, но ты так и не получишь правдивой картины. В какойто момент один из них больно ранил другого, и это изменило всю их жизнь.
Она взглянула ему в лицо, забыв о том, что глаза у нее красны от слез.
– А кто говорит, что нельзя разрушить даже самые теплые отношения? Горе и ненависть способны уничтожить даже самую сильную любовь.
– Да, тут, конечно, есть определенный риск, но если любовь сильна с самого начала, то у нее есть шанс выжить. Большинство людей нашего круга женятся по расчету. И если любви нет, им очень редко удается построить семейную жизнь, основанную на дружбе и уважении. – Он вздохнул. – Имеются и исключения, но многим ли посчастливилось встретить истинную любовь?
В душу Серины закралось сомнение. Родительские ссоры оставили в ее сердце незаживающую рану. Кто может поручиться, что это не минует и ее? И кто мешает ей поверить в лучшее, кроме нее самой?
– Они были так несчастны, – дрогнувшим голосом произнесла она.
– Они сами выбрали свой путь. Будь у них хоть чуточку сочувствия друг к другу, многого можно было бы избежать. Но ты не несешь ответственности за их действия с того самого момента, как стала принимать самостоятельные решения и научилась жить бок о бок с их ненавистью. Будь ты слабее, ты обвиняла бы во всем родителей, не стараясь разобраться в себе. Но ты – их любила и пыталась им помочь. – Ник приподнял ее лицо за подбородок. – Они не стоили твоей любви. Пришло время освободиться от их теней и перестать в себе сомневаться. Ты должна сделать собственный выбор и не обязана следовать их путем. Ты сильная женщина, Серина, и ты достойно проживешь свою жизнь. Она провела рукой по его волосам.
– Откуда ты все это знаешь?
– По собственному опыту. Сначала я был рад, что меня усыновил сэр Джеймс, но это счастье очень скоро омрачилось постоянными стычками с Итаном. Мой двоюродный брат сразу возненавидел меня и будет ненавидеть до самой смерти. Я обрел кров и прелестную сестру, но Итан никогда не забудет, из каких низов я вышел. И не даст забыть мне самому. Раньше это доводило меня до отчаяния, но потом я научился не обращать внимания на его злобные выпады. Сэр Джеймс предоставил мне возможность начать новую жизнь, и у меня теперь есть Холлвуз, любимое поместье.
– Но ты живешь двойной жизнью. Ник беспокойно заворочался.
– Да… Наверное, я до сих пор в глубине души сомневаюсь, не сон ли все это. Итан всегда говорил, что от меня воняет трущобами, и в детстве я ему верил. Полная опасностей жизнь разбойника – еще один способ утереть нос Итану. Я пытаюсь облагородить тот район, в котором провел детство. Вот почему я решил основать сиротский приют. Иногда чужая ненависть способна выявить в человеке его лучшие качества.
Серина кивнула.
Ник мрачно усмехнулся.
– Я и не убилто его только поэтому, хотя много раз готов был это сделать.
Она слушала его внимательно. Впервые она начала понимать Ника понастоящему. Она чувствовала его силу, но никогда раньше не догадывалась, почему он выбрал столь рискованный путь. Онато думала, что его выбор обусловлен особенностями характера, своего рода эгоизмом и любовью к опасным приключениям.
– Да, ненависть способна погубить человека, – вздохнул он. – Она должна преобразоваться во чтонибудь созидательное, а не разрушительное, но на деле получается наоборот.
