а не ума. Он отказал даже своей принцессе Элле, предложившей полететь вместе с ней на королевском судне. Впрочем, она ничуть не обиделась на очаровательного гения.
Саша же испытывал смешанные чувства: она прекрасно знала, что не может открыться родителям, рассказав, где учится на самом деле. Так же, как и в своих любовных страданиях по отношению к Элле и Руслану, дружбу с которыми так не хотела разрушать, хотя знала, что не может остановить запустившийся процесс отдаления, когда самые близкие друзья все меньше и меньше знают друг о друге, а потом просто забывают обо всем прекрасном, что было между ними, и перестают даже здороваться.
Саша не взяла с собой почти никаких вещей, чувствуя себя немного потерянной и желая как можно скорее оказаться в родных стенах, в которых жаждала снова отыскать покой, умиротворение и главное – себя. Не успела она понять, как оказалась в космическом корабле, нёсшемся с невероятно большой скоростью на Землю. На нем было только три студентки. Аня, всегда выставлявшая напоказ свои нелепые попытки быть популярной и успешной, и здесь не упускала возможности проявить свою глупость и высокомерие. Нарушив тишину, она с мерзким смешком произнесла:
– Да, естественный отбор: выживают сильнейшие.
В этот момент в глазах Саши все запылало огнем. Не помня себя от гнева, она вскочила с места и схватила руками розовую кофту девушки у самого ворота. Та на секунду опешила, в ее глазах показался страх, но тут же Аня все с тем же высокомерием произнесла:
– Не трогай меня, ты – следующая.
Теперь пути назад не оставалось: Саша, используя свою магию, проявлявшую небывалую силу при гневе, откинула Аню на несколько метров назад. Та упала на спину и вскрикнула, но на шум никто не пришел: воины, специализирующиеся на перелетах, никогда не встревали в ссоры фей, понимая, что не смогут справиться целой армией даже с одной из них, и не желая рисковать своими жизнями, которые были важны для семей.
Аня, подскочив и освирепев от осознания того, что кто-то способен не молча проглатывать ее гадкие слова, а дать отпор, попыталась жалкой попыткой магии, главную силу которой она еще не нашла, ударить соперницу, но та даже не позволила ей выставить вперед руки, снова повергнув сильным ударом. Тогда Аня вскрикнула:
– Хватит, прости!
Саша остановилась и посмотрела на это искривленное от страха за свою жизнь лицо одногруппницы. Она почувствовала власть над этой невоспитанной омерзительной девушкой, до этого момента считавшей себя сильной феей. А была ли она талантливой на самом деле? В Вармондский университет приглашают лишь самых сильных фей, ошибки быть не может, но даже такая студентка не способна дать отпор Саше. Эта мысль осчастливила ее. Шатенка почувствовала, что не сможет больше нанести ни одного удара, поэтому произнесла:
– Если ты еще когда-нибудь откроешь свой пахнущий гнилью рот – я закрою его навсегда.
После этого она села на свое место рядом с остолбеневшей от страха Полиной, которая даже не попыталась помочь подруге, прекрасно понимая, что даже вдвоем они не смогут противостоять внезапно ставшей такой сильной и уверенной в себе однокурснице. А еще она знала, что Саша права: хоть они с Дашей и не общались, никто не заслужил такого отношения.
Вскоре корабль доставил девушек на Землю, после чего они сели на поезда и самолеты, чтобы отправиться в родные города. Глядя в окошко поезда, Саша думала о том, как будет врать родителям об университете, в котором она якобы училась на физическом факультете. Вдруг они спросят у нее что-то об этом, а она не сможет ничего ответить? Она ведь даже не знает, какие экзамены сдаются в ВУЗах по этому направлению. Поймав свою руку на наборе запроса в поисковик, она решила не заканчивать: одно дело – ничего не говорить родителям, а другое – врать. Пройдет так, как пройдет. Саша верила, что мама и папа не станут доставать ее расспросами, когда увидят, что она не желает говорить об учебе.
С таким настроем фея и вернулась домой, где ее уже ждали родители: мама наготовила любимые блюда дочки, а отец пообещал вечером заказать пиццу. Родители ни слова не спрашивали об учебе: только о личностных качествах преподавателей, одногруппников и соседок. Саша обычно не была многословной с родителями. Девушка всегда чувствовала заботу, но чего-то действительно близкого и родного – никогда. В такие моменты ей казалось, что она словно бы чужая в этой семье, хотя, наверно, так, порой, думают все подростки. Несмотря на вечное добродушие, царившее в квартире, за столом всегда ощущалась какая-то наигранная радость и пустота от отсутствия близости между родными людьми. Сегодняшний день не стал исключением, поэтому, как бы Саша ни была рада родителям, она поскорее отправилась в свою комнату и закрыла дверь, чтобы побыть в одиночестве в своем самом любимом на планете, а точнее в мире, месте.
Девушка села на аккуратно застеленную матерью кровать и стала медленно осматривать комнату, в которой совсем ничего не изменилось, кроме нее самой. Теперь все, что было здесь, на Земле, казалось фее таким маленьким и неважным, хотя год назад Саша так убивалась из-за многих вещей: отсутствие друзей, одинокие печальные ночи за неинтересной учебой, неожиданные контрольные работы, неприятные и жестокие учителя, ненужные оценки, которые теперь не значили совсем ничего. Но стоило ли всё то незавидное болезненное прошлое того? Стоили ли ночи за освоением неосвоимых школьных предметов всех тех нервов, что Саша потратила? Легко сказать – нет, не стоило, это ненужно. Легко, но так больно. Впрочем, Саша была твердо убеждена, что все стоило того. Однозначно стоило. Прошлое никогда не бывает нестоящим, ненужным, неважным. Без прошлого мы бы никогда не стали теми, кем являемся сейчас. Свет возможен без тьмы. Только вот, если люди не будут знать, что такое тьма, то никогда не смогут понять, как прекрасен свет. А это страшнее, чем мрак.
В окне комнаты виднелась школа, которую Саша окончила с красным аттестатом и золотой медалью, первый хранился в университете, а вторая пылилась на полке, нужная лишь для демонстрации родственникам и друзьям родителей. Глядя на это уродливое по своей сути и строению здание девушка с радостью думала о том, что все это закончилось. Конечно, назвать свою жизнь счастливой сейчас она не могла, но все однозначно стало лучше, с какой бы стороны ни посмотреть: возможная смерть во время сессии казалась таким легким и нестрашным будущим, нежели мучительно долгое прошлое в школе.
Впереди была неделя вроде бы счастливая от отсутствия учебы и необходимости жить в общежитии, только вот уже на следующий день она
