Казино «Квазар» сдерживал осаду, как Зимний дворец революцию. Три улицы были оцеплены конной и пешей милицией, но это не могло сдержать толпу поклонников звезд Голливуда. Перед входом в «Квазар» постелили красную дорожку, на которую, как положено, должны были ступать ноги небожителей, но народ гак напирал на охрану, что пару жирных и грязных следов от грубых мужских ботинок все-таки опередили дорогих гостей. Осада казино началась за час до приезда кумиров. Не только количество пригласительных было ограничено, ограниченной оказалась также аккредитация представителей СМИ, устроители отдавали преимущество самым продвинутым брендам. Одна только принадлежность Воронова к голливудской тусовке вызывала у папарацци тихий скулеж, редакторы светских хроник ощущали зуд на уровне раскрытия государственной тайны, и все искали спрятанный в кустах крейсер «Аврора». За несколько минут до приезда первых лиц зал стали заполнять отечественные знаменитости. Вооруженные боевым макияжем светские львицы надеялись, как максимум — помолиться на иконы голливудского стиля. Как минимум — повстречать на вечеринке звездную пару Эльвиру и Воронова и обнаружить хотя бы маленькую брешь в их отношениях, в которую можно было бы воткнуть острую шпильку, чтобы оставить свой след в истории. История как раз нуждалась в том, чтобы оставить свой след в сердцах и мыслях. Костя, как главный устроитель мероприятия, первый протянул Натали Парман руку, встречая ее у машины. Она вышла под аплодисменты и улюлюканье. В обтягивающем кружевном платье, осыпанном стразами Сваровски, с открытой загорелой спиной, она была и впрямь как настоящая икона стиля. За ней вышли два недостижимых голливудских идеала, и толпа, ахнув, провожала их аплодисментами до самого входа в казино.
После триумфальной встречи голливудских гостей, после церемонии открытия вечера, при участии самых остроумных телеведущих пришлось объявить презентацию альбома малоизвестной группы. А это на фоне именитых гостей выглядело поводом, мелким и неприличным. И зал замер в тревожном ожидании, как испуганный зверь, готовый подчиниться опытному дрессировщику и разорвать дилетанта. Иван понимал, что он сам, как гвоздь программы, блекло выглядел на звездном фоне. И только абсолютная уверенность и примерная искренность могут заставить членов римского сената поднять палец вверх. И Иван начал с удара, взорвав публику самой зажигающей песней, которая планировалась на финал. Он взял зал с первой же ноты, запев низким, гортанным звуком, выжигающим искру из сердца. Прошелся по нервам глубоким продуманным надрывом и сразу же превратил настороженных скептиков в лучших друзей. В конце первой песни народ уже повскакивал с мест и окружил сцену, это придало Ивану сил, но и прибавило ответственности. А теперь немного лирики после юмора, чтобы посмеялись и расслабились. Иван менял настроение зала, он слился с ним, он чувствовал его единое сердце и раскрывал навстречу свое. Он шел интуитивно, как сапер на минном поле, как заклинатель змей в террариуме. Он ощутил поток высшей энергии жизни, которая горячим ключом била в его груди, он пытался направить этот поток к каждому человеку. По программе, следующей должна была быть дурацкая песня про Байкал, но она была бы сейчас как пятно на белой рубашке. Ив дал знак группе и отменил ее. Не мог же он ради прихоти спонсора разрушить магию концерта. Дальше все продолжалось по налаженной схеме, проверенные песни, нужная реакция зала. И все случилось, он приручил этот зал, он стал для него душой и мыслью, он сделался для зрителей родным. Скептикам от искусства некуда было деваться, нужно было подвинуться и освободить пространство признания для еще одних соискателей от искусства. Публика хлопала от души, щедро возвращая любовь, потраченную на него группой «Эльбрус». Иван взглянул на Дена и Крока — пот тек по их уставшим лицам, они тяжело дышали, но были счастливы, как запыхавшийся трехголовый змей. И вдруг… Иван не поверил своим глазам — это сон или видение? Сама Натали Парман встала со своего места, захватив белую розу из букета на своем столе, подошла к сцене и протянула эту розу Ивану. Зал взвыл от восторга. Глядя на этот сюжет, Денди незамедлительно объявил белый танец, дав понять Ивану, что сейчас на сцене справятся и без него. Иван и правда, как загипнотизированная овечка на поводке; спрыгнул с просцениума и очутился возле Натали Парман. Он и ойкнуть не успел, как оказался танцующим с ней в обнимку. Такого эффектного финала не мог предположить даже Константин, «вьпасавший» диву, буквально пригвоздивший ее к своему столику. Он уже почувствовал неладное, когда увидел блеск живого интереса в ее глазах после самой первой песни. Но когда в конце она взяла из вазы розу, предназначенную для нее, и знаменитой походкой направилась к сцене, Костя вообще чуть не треснул пополам от такой наглости — этого в его сценарии не было. Он потратил на эту звезду всю мощь своего обаяния, прикупил лучший костюм в Москве, отметил про себя, что он вылитый Киану Ривз. Весь вечер «Киану» изворачивался изо всех сил, чтобы гостье было комфортно, она снисходительно кидала на американском сленге слова благодарности и загадочно улыбалась, всем арсеналом своих разнообразных улыбок. А оказывается, Костя был только мелкой рыбешкой, легкой затравкой ее голливудского аппетита. Как же он забыл, что награда достается победителю! А Иван, черт бы его побрал, вместо того чтобы отдавать свой творческий долг на сцене, был сейчас в зале на месте Кости — проводил по обнаженной спине кино-дивы своей рабочей, мозолистой, натертой гитарными струнами рукой. Костя скрипел зубами, не обращая внимания даже на Воронова, который рисовал в воздухе знаки специально для него.
— Вы здесь очень популярны? — спросила Натали по-английски, взглянув на Ивана своим колдовским взглядом. Это была живая, настоящая Натали, легенда, с умными глазами и сумасшедшим обаянием.
— Не так, как вы у себя дома, — ответил Иван, почти касаясь губами ее уха.
— А вы когда-нибудь были в Голливуде? — Она очень сексуально задала этот вопрос и, не дожидаясь ответа, предложила: — Я могу организовать вам экскурсию… — Иван утонул в теплом океане счастья. Он танцевал с мыслью, с мечтой, с кинопленкой. И эта ожившая кинопленка сама предложила ему продолжить их знакомство в Голливуде. Голова его закружилась, он понял, что уже неотделим от звезды, он слился с ней в медленном танце и очнулся только под аплодисменты зала, обступившего их плотным кольцом. Народ получил спою дозу адреналина, но танцы продолжались, второй, третий четвертый, и все последующие танцы Натали протанцевала с Иваном. И только последний она уступила Косте, да и то потому, что Иван снова вышел на сцену, чтобы закрыть концерт. Но и Костя реализовал свою мечту. Под щелканье фотокамер, под нежную музыку скрипок и гитары его рука ловко скользила по обнаженной спине Натали Парман, оставляя отпечаток его пальцев на самой волнующей спине Голливуда. Иван спрыгнул со сцены под бурю оваций, решительный, как укротитель тигров, и опять оказался в обществе Парман. Уже намечалось логическое продолжение вечера и выбор первой леди, похоже, был сделан, она сама предложила Ивану проводить ее до гостиницы. Смеясь и сверкая глазами, позволила провести ее по красной дорожке до белого, вытянутого как маленький поезд, лимузина. Иван, словно под наркозом, сел за ней в машину, словно под наркозом, доехал до гостиницы и в такой же трансцендентной эйфории попал в ее номер. Все происходило с ним как во сне, и наблюдал он за происходящим как будто со стороны. Он забыл обо всем на свете, он ощущал, что поднялся высоко в Космос и летит по безбрежным просторам Галактики, Земля под ним все удаляется, превращаясь в маленькую точку, а он несется все выше и выше к сказочной надписи «Голливуд». Он проникает в мир великих волшебников, творящих иные миры. Формирующих людское сознание, индустрию всепоглощающего драйва, в центральное место Планеты, на фабрику виртуальной реальности, где человек на время становится на место Бога. И ничего не помнил в этот момент Иван, кроме своего триумфа и улыбки Натали. Он не заметил машущих руками у выхода казино Дена и Крока, он не видел удивленного лица Кости, он не мог не узнать такую знакомую, тонкую женскую фигурку в клетчатом пальто, ожидавшую его у входа. Он не видел огромные от ужаса глаза Ани, когда он прямо перед ее носом повел к лимузину американскую принцессу, поддерживая ее под руку. Он не мог видеть, как замершая, словно пронзенная стрелой лань, она осталась стоять на месте и даже не почувствовала, как сзади к ней подошла Лика вместе с Лари, как они приложили пистолет к ее спине и незаметно втолкнули в свою машину. Он не чувствовал и не видел, как, опомнившись, Аня пыталась отбиться от двух опытных бойцов Торо и Лари, заломивших ей руки за спиной и надевших наручники. Как обидно было Эн, что взяли ее практически без боя. Как привезли ее в подземную резиденцию тэдов и как начался долгий ночной допрос. Собственно, спрашивать было особенно нечего, ее просто били, бросая на холодный железный пол, потом прыскали в лицо холодной водой, оживляли и снова били. Лари требовала от Эн признания, что именно она убила Сэма, что узнан он был только потому, что опознал его Элион, что Элион и есть — Иван. Но это все Лари знала и без Ани, она просто выполняла желание Лики, отомстить за ее поруганную честь. Похоже, у них формировался клуб брошенных женщин. Но Лари некогда было предаваться сантиментам, разложив по косточкам ситуацию, она поняла, что лучше дождаться утра, когда Иван придет в чувство, и сбросить ему SMS с телефона Ани. Она набрала текст: «Ив, выручай, я в беде!»
