становилось некомфортно, прочно закрепился в качестве моего спутника и друга.
Малыш не обладал человеческим разумом, и, насколько я понимал, никогда не будет им обладать. Тем не менее, для животного он был невероятно смышлёным и уже однажды спас меня от незавидной участи.
Так что мне было не важно, что он, в отличие, например, от Руби, скорее всего навечно останется просто питомцем.
Закончив сборы и убедившись, что всё готово к отправлению, я, в кои-то веки позволил себе лечь на кровать и по-настоящему поспать. Разбудил меня аккуратный стук в дверь.
На пороге стоял слуга, посланный сообщить, что транспорт, отправляющийся из академии к точке сбора экспедиции, прибыл.
Доверив ему чемодан и позволив вести, я уже спустя двадцать минут оказался на борту летучего корабля. А спустя ещё два часа сошёл на берег небольшого острова, почти целиком занятого воздушным портом.
И при этом, несмотря на сотни кораблей, пришвартованных и швартующихся везде вокруг нас, суда, на которых мы отправимся к Облачному Храму, тут же приковали моё внимание.
По сравнению с небольшим, похожим скорее на яхту, корабликом, доставившим меня и ещё нескольких человек из академии сюда, они были по-настоящему огромны. Даже суперсовременные земные круизные лайнеры, которые я видел по телевизору, заметно уступали им в габаритах.
Каждый из трёх кораблей, парящих над облачным океаном в нескольких десятках метров от причала, был длиной более четырёхсот метров, напоминая по форме скорее дирижабль, чем водное судно. Вот только, в отличие от дирижаблей, где девяносто девять процентов объёма занимал летучий газ, здесь вся внутренность корабля была функциональна.
Правда, насколько я понял, для пассажиров тут тоже была отведена сравнительно небольшая часть. Значительный процент внутренностей колоссальных кораблей занимали генераторы и двигатели, а также огромное количество защитных устройств и бортового оружия самых разных видов, а также места для экипажа, всё это обслуживавшего.
На триста с небольшим человек пассажиров, которых должен был принять на борту каждый корабль, приходилось более семи тысяч человек экипажа. Огромное число.
И причиной такой серьёзной боевой подготовки было то, что облачный океан был вовсе не таким безопасным, как можно было подумать, глядя на него сверху с борта обычного корабля. А нам, в поисках Облачного Храма, предстояло спуститься очень глубоко.
В среднем, как я узнал, в каждом третьем спуске глубже чем на несколько сотен метров в толщу облаков кораблям приходилось обороняться от нападающих на суда драконов. И где-то каждый двадцатый спуск приводил к потере как минимум одного из кораблей, а то и всей экспедиции.
Так что подобная перестраховка вовсе не была излишней.
Благо, хотя бы на моменте посадки на борт никаких проблем не возникло. Моё приглашение, даже написанное покойником, осталось действительно, да и влияние первого принца всё ещё оберегало меня.
Спокойно пройдя проверку документов и поднявшись на борт, я вслед за очередным слугой добрался до своей каюты. И не знаю, в каких условиях жил экипаж, но для тех, кто будет участвовать в экспедиции, номера были подготовлены по-настоящему роскошные.
Почти сотня квадратных метров площади каюты была занята спальней, гостиной, кабинетом, тренировочной комнатой и ванной. И всё в убранстве каюты прямо-таки кричало о том, сколько денег было в это вбухано.
До пошлой цыганской роскоши было, к счастью, далеко. Но скорее всего один этот номер стоил столько же, сколько всё здание моего общежития в академии. Правительство Камбада определённо очень хотело подчеркнуть, как оно ценит участников этой экспедиции.
Тем не менее, торчать здесь дольше необходимого я не собирался. И, разобрав вещи, отправился исследовать корабль. До отправки на самом деле были ещё почти сутки, так что можно было не торопиться.
К моему разочарованию, ничего особенного я не нашёл. Бо́льшая часть корабля была закрыта для пассажиров без допуска. А из того, куда я мог пройти, реально важны были только столовая, библиотека и тренировочный зал для практики магии.
Ничего вроде мини-гольфа, бассейнов с водными горками или танцевального зала, чего можно было ожидать после настолько роскошных кают.
Либо создатели этого корабля всё-таки проводили черту между даже преувеличенным комфортом и развлечениями, которым на самом деле действительно было не место на экспедиционном корабле. Либо в этом мире просто ещё не пришли к концепции круизных лайнеров.
Так или иначе, неделю, которую мы должны были лететь к Облачному Храму, всем пассажирам предстояло провести довольно скучно. И первые пять дней, пока мы летели над облаками, пройдя через территории Камбада и ещё двух соседних стран, так и было.
А затем мы, наконец, опустились под уровень облаков, за чем почти все пассажиры наблюдали с единственной смотровой площадки на носу корабля.
Первые метров триста, если верить периодическим сообщениям капитана по громкой связи, облака медленно чернели. Какими бы они ни были воздушными, свет они всё-таки задерживали и, как и при погружении под воду, видимость постепенно становилась всё хуже и хуже.
После того, как корабль погрузился почти в полную черноту, прошло несколько минут. Громкоговоритель объявил глубину в восемьсот метров. И почти сразу же я уловил идущий откуда-то снизу свет.
Спустя ещё минуту он уже стал виден даже обычным людям, а затем ещё за двадцать секунд залил всю смотровую площадку, до того подсвечиваемую лишь внутренними лампами.
Светилось не солнце и не что-то конкретное. Мерное, молочно-белое свечение испускали сами облака, что было одновременно очень комфортно и немного мистически.
Правда, странного в этом ничего не было. Так был устроен облачный океан и ровно ту же картину можно было бы наблюдать в абсолютно любом месте мира Драконьих Островов.
Полюбовавшись какое-то время сияющими облаками, пассажиры начали расходиться. Как бы красиво это ни было, облака на такой глубине были очень плотными, так что кроме клубящегося прямо перед стеклом обзорной площадки марева ничего не было видно.
Я остался просто потому, что никуда идти не хотелось. Просто уселся в одно из кресел и, прикрыв глаза, решил немного помедитировать.
Через полчаса на смотровой площадке, помимо меня, осталось всего человек пятьдесят. Через час — всего двадцать. Да и они не особо обращали внимания на ситуацию за бортом, занимаясь своими делами при мистическом свете облаков.
Тем не менее, именно один из этих двадцати человек, в какой-то момент подняв глаза от партии в нечто наподобие шахмат, в которые играл с другом, вдруг вскочил, поднял палец и воскликнул:
— Смотрите!
Я отреагировал достаточно быстро, чтобы раскрыть глаза и успеть увидеть промелькнувший где-то в глубине облачного марева расплывчатый тёмный силуэт.
Судя по тому, что мой правый глаз
