— Курвова могила! — раздалось из темноты, где стоял Зезва.
— …Южный Город заперт, — продолжал солдат, — душевники сооружают баррикады, перекрывают улицы, защищая все доступы в свои кварталы. Всюду вооруженные толпы, возле моря произошло настоящее побоище, там тоже трупов хватает. Гамгеон Красень велел всем войскам выдвигаться в город.
— Глупец! — схватился за голову брат Кондрат. — Только сейчас, когда все вокруг пылает?!
— Нужно что-то делать! — взволнованно проговорил Каспер. — Нельзя вот так просто стоять и смотреть на все эти ужасы!
— Побегу в Храм Дейлы, — решил монах, — мое место там…
— Нет, — Зезва незаметно подошел к ним. Небритое лицо Ныряльщика было мрачным. — Нет, отче.
— Почему? Наверняка много раненых. Я должен помогать людям!
— Потому что ты погибнешь от рук первой же бродячей банды душевников. А может, и солнечников.
— Господин правду глаголет, — закивал солдат. — В городе полно мародеров, разносят лавки, базар уже весь вынесли. Мы встретили нескольких солдат гарнизона. Так они рассказали, что бежали от огромной толпы возле рынка, сразу за мостом!
Некоторое время лишь потрескивание факела и ржанье лошадей нарушали тишину укромного переулка. Один раз хлопнули ставни, но тут же закрылись снова — жители вовсе не горели желанием узнать, кто находится под окнами. Зезва повернулся к напряженно прислушавшемуся к разговору Горемыке.
— Сайрак, — не оборачиваясь, позвал он, — есть ли возможность пробиться в Прибрежный район?
— Должна быть, — скривился офицер. — Там смешанные кварталы, не только душевники с мзумцами, но и рмены, кивы…
— Есть ли свободная дорога отсюда?
— Клянусь сиськами опахальщиц, нету! Выходит, мы заперты со всех сторон, — офицер нахмурился. — Нужно пробиваться к Площади Брехунов, на соединение с войсками светлейшего. Ах, чтоб мне Кудиан каждую ночь снился! И без этого душевника у нас один путь — в Прибрежный район, через душевные кварталы.
— Хорошо, клянусь дубом! Значит, туда!
Сайрак некоторое время разглядывал Зезву, затем расхохотался.
— Ах, чтобы мне не тискать больше цицки! Ты смелый парень, Ныряльщик! Из Прибрежного Района прямой путь к казармам и дворцу светлейшего. Через старое кладбище мигом дойдем!
С этими словами Сайрак поднял факел над головой и принялся отдавать приказы. Горемыка смотрел на небритого рыцаря. Руки кузнеца сжимали и разжимали рукоять кинжала. Зезва едва заметно усмехнулся. Донеслось ржание. Толстик? Да, рыжий друг остался на попечении нескольких солдат., волнуется.
Прижавшись к черной от копоти трубе, Снежный Вихрь стоял на крыше эрского дома и наблюдал, как внизу сборище человеков оживленно переговаривается между собой. Впрочем, рвахел не прислушивался к их голосам. Все его внимание было приковано к высокому рыцарю с длинными, заплетенными в косичку, волосами. Зезва по прозвищу Ныряльщик. Снеж осторожно приблизился к самому краю крыши и еще раз смерил взглядом фигуру жертвы. Ножи заметались в смертельном танце восьми рук.
Зезва вздрогнул, потому что меч Вааджа завибрировал на поясе. Ныряльщик широко раскрыл глаза и принялся озираться по сторонам.
— Что случилось, сын мой? — удивился брат Кондрат. — Отчего ты дергаешься, как дождевой червяк?
Зезва покосился на Сайрака и осторожно вытащил меч из ножен. Монах схватился за дубину.
— Дуб святой и задница Кудиана!
Услышав этот возглас, обернулся Каспер, разговаривавший с солдатами Сайрака. Юноша заметил голубоватое сияние, исходящее от ножен Ныряльщика и бросился к Зезве и отцу Кондрату. Ничего не понимающий Сайрак уставился на сбившихся в кучу и озиравшихся по сторонам посланников. Горемыка в отчаянии крикнул:
— Ну, что же мы медлим? Нужно идти!
Сайрак поднял руку, призывая душевника к тишине. Свистом подал знак солдатам, и воины Мзума разошлись вдоль домов переулка. Новый взмах руки офицера, и несколько арбалетчиков стали изучать окна и балконы. Хотя Сайрак не понял, почему посланники Ламиры ведут себя, словно загнанные волки, инстинкт солдата сработал мгновенно и без лишних расспросов.
— Рядом страховидл, — прошептал Зезва, пытаясь что-то разглядеть в еле виднеющихся черных крышах.
— Это мы уже поняли, умник, — ответил брат Кондрат. — Где же он?
— Крыша, — уверенно проговорил Каспер, — он может быть только сверху.
Все трое, напрягая зрение, снова принялись высматривать невидимого чуда.
— Курвова могила, если отбежим от стены, он бросится на нас!
— Не бойся, сын мой! Дейла помогает хорошим людям.
— Оно и видно…
Снежный Вихрь улыбнулся и приготовился к атаке. Затем, нахмурившись, опустил руки. Толстый человек в рясе и тщедушный юнец стоят слишком близко к жертве. Снеж не хотел убивать невинных. Невинных? Виноват ли этот Зезва перед ним? Нет, прочь сомнения! Рокапа обещала помочь найти могилу отца и отомстить за его смерть. Человек умрет. Сегодня. Сейчас.
— Каспер, — проговорил Ныряльщик, следя, как солдаты Сайрака, благоразумно погасив факелы, крадутся вдоль стен, — и ты, отче, отходите от меня в разные стороны. По очереди. Затем я.
Снеж с удовлетворением заметил, как друзья жертвы медленно крадутся в разные стороны. Рвахел с усмешкой взглянул на с трудом передвигающихся в темноте солдат Сайрака. Человеки глупы. Их зрение не позволяет действовать ночью в полную меру. Рвахел закрутил ножами, готовясь к броску.
Хлопанье крыльев за спиной остановило восьмирукого. Снеж обернулся. Удод сидел на трубе и смотрел на него немигающим взглядом.
— Что тебе нужно? — прошептал Снеж недовольно. — Или, может, это не Зезва Ныряльщик там, внизу?
Удод глухо прошелестел ответ.
— Прямо сейчас? — спросил Снежный Вихрь. — Амкия уверен? Мне нужно совсем немного времени… Пусть твой царь подождет!
Удод крикнул, захлопал крыльями.
Рвахел несколько мгновений разглядывал птицу-тушоли. Затем спрятал ножи, с сожалением посмотрел на жертву и поспешно скрылся в темноте, вслед за взлетевшим удодом.
Зезва услышал, как кричит птица, и почувствовал, что меч Вааджа перестал вибрировать. Некоторое время он напряженно смотрел на потемневшее лезвие, ожидая нового свечения. Но холодная сталь не отзывалась. Страховидл ушел.
Атери со страхом прислушивалась к каждому шороху за воротами. Черныш стоял рядом с хозяйкой и глухо рычал. Девушка отпрянула, когда мимо дома с топотом промчалось несколько десятков человек с факелами в руках. Они громко горланили по-мзумски, выкрикивая проклятия душевникам. О, Дейла, где же Горемыка?! Сердце Атери сжималось от тревоги. Она уже давно поняла, что в городе творится что-то неладное. Горемыки не было, несомненно, с ним что-то случилось…Нет, нет, Дейла не позволит, его все знают и уважают! Да и кто поднимет руку на душевника, жена которого — мзумка? В своей душевной простоте Атери думала, что это надежная защита от всех возможных бед…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
