стала чаще посещать церковь. Она исповедовалась, причащалась, отец Серафим отслужил не один молебен о здравии девушки.
Как-то раз, перед самым началом весны, Мариула обратилась с горячей молитвой к иконе Божьей матери. Вечером она налила масла из лампады перед этой иконой и помазала им всё тело спящей незнакомки.
Через день та вдруг начала кричать и что-то бессвязно бормотать во сне. Издаваемые звуки были страшны, они пугали и одновременно радовали Мариулу. Она чувствовала, что девушка стоит на грани выхода из затянувшегося сна и что остаётся ждать совсем немного.
А потом ей приснился сон. Мариула увидела покойного мужа Степана, который вывел девушку из темноты на свет и тут же удалился.
Проснувшись, она подошла к спящей и увидела, что та горько плачет во сне впервые за долгое время.
Мариула билась в поисках объяснения, но не находила его, да и не могла найти.
Наступила весна. Сон девушки становился менее глубоким. Она уже могла двигать руками, принимать пищу, но не открывала глаза. Жители Сакмарска стали бояться заходить в дом к Мариуле, испытывая суеверный страх перед спящей незнакомкой.
Мариула вышла во двор и осмотрелась.
Вокруг щебетали птицы. Весна уже полностью вступила в свои права.
Утро выдалось ясное. Солнце поднималось всё выше и выше по небосклону, таял без остатка холодный туман, и воздух, сухой до блеска, стрекочет, насвистывает, заливается. Шумом воды с реки, шорохом листьев, птичьим гомоном поют лес и степные просторы.
И в себе Мариула слышала песню весны и радовалась ей. Все тревоги быстробегущих дней, трепет молчавших до сих пор струн в глубине сердца говорили, что оно живое, отзывается на каждый звук, летящий к нему.
Что-то болезненно сжалось в груди Ляли: впереди показался дом Мариулы.
Длинный плетень вокруг него посерел и высох. Ворота покосились.
Серафима остановила бричку и с зыбкой в руках первой подошла к калитке. Она осторожно надавила ногой в половинку ворот и, вместо того, чтобы открыться, та вдруг треснула и упала. Гнилые доски легли под ноги. По ним цыганки и вошли во двор.
С крыльца навстречу приехавшим поднялась Мариула.
– Ляля, дочка! – закричала она вне себя от радости.
Вот уж не ожидала молодая цыганка встретить такой радушный приём.
– Слава Господу, что ты сызнова решила понаведать старуху, – вытирая слёзы, сказала Мариула, целуя Лялю в лоб и глаза.
– Ты позволишь ей пожить у тебя? – спросила Серафима, с улыбкой глядя на трогательную сцену.
– Конечно, конечно! – всплеснула руками Мариула. – Пущай хоть до конца дней своих из избы моей не съезжает!
– Спасибо вам, – улыбнулась впервые Ляля, поблагодарив счастливую женщину.
– Ну, милости просим! – сказала Мариула ей и Серафиме.
Она открыла дверь, цыганки вошли и остановились удивлённые, увидев спящую девушку. Серафима поставила зыбку на стол, и Ляля положила в неё ребёнка. Рада словно почувствовала чужое жильё и заплакала. Мать взяла её, прижала к себе, побаюкала.
– Дочурка? – полюбопытствовала Мариула.
Ляля промолчала, занимаясь ребёнком.
– Дочка, Радой названа, – ответила за племянницу Серафима.
Та вдруг всхлипнула.
– Ты что это? – спросила Мариула, повернувшись к молодой матери. – Не тревожься, доченька. Вам у меня хорошо будет.
– Мне ничего не надо. Я плачу от обиды.
Ляля ещё раз всхлипнула и теснее прижала к груди малышку. Она ещё не встречала таких добрых и сердечных людей. Это счастье, что когда-то судьба свела её с этой удивительной женщиной.
Шум в сенях прервал её мысли.
Мариула, весело улыбаясь, еле протиснулась в дверь с одеялом и подушками. Вошедшая следом Серафима осторожно опустила на пол узлы с вещами, которые она прихватила в шатре Ляли перед бегством из табора.
– Тут ваши пожитки, – ласково сказала она племяннице.
Серафима принялась разбирать вещи, Мариула занялась самоваром, заварила чай, поставила на стол вазочки с сахаром, мёдом и выпечкой.
Сытно отобедав, они поднялись из-за стола.
– А теперь я уезжаю, – сказала Серафима, обняв племянницу на прощание.
– Спасибо тебе за всё, тётя, – залилась слезами Ляля.
– Ничего, я пригляжу ужо за ними, – улыбнулась Мариула.
Проводив Серафиму, они вернулись в избу. Ляля помогла хозяйке убрать со стола и, покормив грудью дочурку, уложила в зыбку. Она качала зыбку, пока ребёнок не уснул, потом прикрыла её пологом. Мариула смотрела на неё.
– Спит, – одним дыханием шепнула она и улыбнулась. – Теперь и ты отдохни, дочка.
Она указала Ляле на постель за печью.
– Лучше вы отдохните, – ответила она.
– А давай-ка ляжем дрыхнуть вместе? – сказала Мариула и взяла доверительно Лялю за руку.
Неожиданно цыганка встала. Мариула вздрогнула и смотрела на неё полными недоумения глазами.
– Кто это? – спросила удивлённо Ляля, подойдя к спящей девушке с таким видом, как будто только что её увидела.
– Я и сама не знаю, – пожав плечами, ответила Мариула. – Её сам Господь ко мне послал.
– Давно? – спросила Ляля взволнованно.
– Ещё зимой. Казак мне один её принёс.
– Откуда?
– Из леса. В реке выловил!
– А Архипа с ней не было?
– Архипа? – Мариула аж привстала от удивления.
– Я её знаю! – заявила вдруг Ляля и нервно хихикнула. – Она дочь хана Малой Орды Нурали.
– Ко-го? – ужаснулась Мариула.
– Хана Малой орды, – глядя в упор на спящую, повторила натянуто Ляля. – А ещё она невеста Архипа Санкова. Кузнеца вашего пропавшего!
* * *
Ляля рассказала Мариуле об Архипе и Ании всё, что знала. Старая женщина слушала внимательно, грудь её взволнованно вздымалась, лицо горело.
– Архип, Архип! – воскликнула она. – Сколько ж тебе довелось всего вынести?.. Спасибочко тебе, доченька! Тыщу разов спасибочко! За твою заботушку об них – я тебе этого никогда не забуду. Что ни попросишь, зараз всё для тебя исполню.
– Верное слово твоё? – спросила Ляля серьёзно.
– Господь порукой слову моему! – сказала женщина и подняла кверху сложенные для клятвы пальцы.
– Хорошо…
Взгляд цыганки вновь скользнул по ложу спящей Ании и остановился на её лице.
– Она нас видит и слышит, – убеждённо сказала Ляля. – Её душа навестила небеса: она видела чудесные сады, ангелов и своих умерших родственников, сияющих от счастья. Она и в ад заглядывала, но едва ушла оттуда.
– Кто те это всё поведал? – ужаснулась Мариула.
– Она. – Ляля кивнула на спящую Анию и продолжила: – Она была в чёрном тоннеле, видела яркий свет и плыла в нём. Ей казалось, что она вспоминает что-то, что знала ещё до рождения, но забыла.
– А сейчас где душа её блуждает? – прошептала поражённая Мариула.
– Она здесь, рядом, и разговаривает со мной! – ошарашила её своим ответом цыганка. – Тот, кто встретил её там, не осуждал девушку за её грехи невольные, а указал, как не следует поступать в дальнейшей жизни. И