Когда было принято решение о начале возведения ледяного мола, дядя Саша, океанолог, стал просить использовать его былой опыт эпроновца на водолазных работах. Но Центральный Комитет партии рассудил по-иному. Он направил Александра Григорьевича партийным руководителем Великой Полярной Стройки.
На дяде Саше был непромокаемый плащ с откинутым назад капюшоном. Обеими руками он придерживал под мышками два сверкавших полированными поверхностями металлических ящичка.
Войдя в рубку, Александр Григорьевич поставил ящички на разложенную по столу карту.
– Принес? – спросил Ходов, поднимая от карты худое лицо с ввалившимися щеками.
Александр Григорьевич положил на ящички руки.
– Торжественная минута, – сказал он и оглянулся на стоявшего у стены Алексея.
Федор отошел в угол рубки, словно предоставляя остальным решить вопрос, о котором будет идти речь.
– Два ящичка… нержавеющая сталь, – сказал дядя Саша. – Пролежат тысячелетия.
Ходов открыл крышки ящиков. В первом из них лежала стальная пластинка с выгравированной на ней датой дня начала Великой Полярной Стройки. Ее предстояло зарыть в дно Карского моря на месте, где поднимется первый ледяной бык сооружения.
Во втором ящичке хранилась стальная пластинка с именами трех погибших в этом месте строителей мола: Галины Волковой, Матвея Доброва и Ивана Вылки. На обратной ее стороне были выгравированы портреты погибших.
Алексей взял в руки пластинку с портретами. На него смотрело задумчивое лицо девушки с прямой линией сросшихся бровей, с мечтательным взглядом темных глаз.
«Вот такие в войну становились героями», – подумал он и осторожно положил пластинку в ящичек. Пальцы плохо слушались, и она звякнула, коснувшись дна.
– Начнем монтаж каркаса двух островов одновременно, – решительно сказал Ходов. – С первыми кессонами спустимся я и Карцев. Алексей Сергеевич, – обратился он к Алексею, – берите ящик… вот этот, с датой начала строительства. Я заложу в дно другой.
Алексей покачал головой.
– Нет, – сказал он. – Закладывайте сооружение вы, Василий Васильевич. Вы – начальник строительства. А мне позвольте отдать последний долг товарищам…
– Ну что ж, – сказал Ходов, отходя от иллюминатора. – Корабли уже встали по местам, Федор Иванович, распорядитесь о спуске катера, чтобы доставить меня на ледокол второй группы. Я опущусь с вторым кессоном.
– Почему? – попробовал протестовать Алексей. – Вам по праву начальника надо опускаться с кессоном номер один.
– Простите, мы спустимся одновременно. Вы отсюда, а я с ледокола второй группы, – безапелляционно заявил Ходов.
– Надо будет объявить об этом людям, они уже собрались на палубе, – сказал Александр Григорьевич. – Настроение у молодежи приподнятое.
Выйдя на крыло капитанского мостика, с которого видна была заполненная людьми палуба, дядя Саша сделал знак рукой.
Весь экипаж замер внизу, как по команде «смирно».
– Товарищи строители! – громко сказал Александр Григорьевич. – Наступает торжественная минута. Через некоторое время на дно спустятся наши подвижные кессоны, «подводные черепахи», как вы их прозвали. Произойдет закладка великого полярного сооружения.
Мы заложим в дно под будущим сооружением памятные знаки о начале стройки и первых погибших ее строителях. Эти знаки вовсе не надо находить здесь спустя тысячелетия, они закладываются во имя нашего времени и для нас самих, для выражения того чувства, которое переполняет наши сердца.
Позади парторга строительства стояли Ходов и Карцев со стальными ящичками в руках.
Короткий митинг закончился.
К Алексею подошел Виктор Омулев.
– Прошу прощения, Алеша, – начал он, отводя Алексея в сторону. – Умоляю об одолжении. Конечно, я геолог… Разведка грунта и так далее. Официально говоря, мне не обязательно спускаться на дно с первым кессоном, но… если взять меня, скажем, вместо обреченного на бездействие врача…
Алексей пытливо посмотрел на смущенное, покрасневшее лицо Виктора.
– Ты хочешь быть вместе с нами в этот момент?
– Ты чуткий, Алексей, – заморгал Виктор короткими ресницами и, вынув платок, стал вытирать лицо. – Ты чуткий… Мы поймем друг друга. Я не буду там, внизу, лишним! Клянусь своим именем. Я хочу, чтобы мы вместе с тобой увековечили не только память о товарищах, но и начало самого сооружения.
– Это сделает Ходов, – сухо ответил Алексей. Виктор понизил голос:
– Сооружение фактически заложит тот, чей остров поднимется первым. Строго конфиденциально! Мы уже договорились с Денисом, – и Виктор поднял палец.
Алеша укоризненно покачал головой.
– Эх, Витяка! Ты претендуешь на чуткость, а меня понять ты не способен.
Виктор испугался, думая, что Алексей откажет ему в просьбе, но Алексей, угадав его мысли, успокоил его:
– Хорошо, хорошо, ты спустишься с нами. Посмотришь дно глазом геолога.
На палубе начиналась суета.
– Опускать «черепаху»!
– Построиться по бригадам!
По палубе быстро катили легкие строительные машины, которые должны были облегчить под водой труд полярников.
Алексей Карцев прошел на корму. Там, выстроившись, замерла команда кессона: подводники, одетые в непромокаемые спецовки.
Командир подвижного кессона Нетаев, невысокий моряк с тонко очерченным лицом, увидев Карцева, подошел к нему и отрапортовал о готовности кессона к спуску под воду.
Кессон, действительно напоминавший исполинскую черепаху, возвышался на корме, как стальная куполообразная броня морского орудия.
Рулевое управление и винтомоторная группа, высовывающиеся из-под панциря, еще больше увеличивали сходство с черепахой. На панцире был даже характерный рисунок – переплет огромных окон, сделанных из толстой прозрачной пластмассы.
Карцев оглядел своих товарищей по спуску. Он видел торжественно-напряженные молодые лица. Вот и сосредоточенный Денис, вот Витяка, подмигнувший Алексею.
Алексей отдал команду, и подводники один за другим стали нырять под панцирь «черепахи», приподнятой над палубой подъемной стрелой.
Алексей и Нетаев вместе с корабельным врачом следили за проходившими людьми. Врач в немногих словах напутствовал каждого из них, в последний раз напоминая об особенностях работы при повышенном давлении воздуха в кессоне, где вода должна быть вытеснена сжатым воздухом.
Наконец нырнул под панцирь и правофланговый Денис.
– Прошу вас, товарищ командир кессона, – пригласил Нетаева Алексей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
