– Тут ты, парень, прав. Этот дом ещё мой дед строил. Чистая лиственница. Я потому тут после потопа и остался. Из деревни тогда многие в бега подались. Все радиации испугались. А я не смог. Тут родился, тут и помру. Да и куда бежать? Ни денег, ни родственников. С протянутой рукой по миру идти? Не для меня это. Так и живу. Благо пенсия, хоть и маленькая, да есть, – он кивком головы указал на свою руку.
– Это во время потопа? – осторожно спросил Пашка.
– Нет. Это разрывной пулей зацепило, – усмехнулся Егор.
– Он бывший майор спецназа, – тихо добавил Борис.
– Ну, тогда вам сам бог велел понимать, почему я Самурай, – улыбнулся в ответ Пашка.
– Спецназ?
– Десантно-штурмовой батальон специального назначения.
– Ясно, – кивнул Егор и, улыбнувшись, спросил. – Чаю хотите?
– Можно, – кивнул в ответ Борис.
– Водки перед делом не предлагаю, – развёл руками Егор.
– И не надо. И так поокаянствовали как следует, – усмехнулся в ответ Борис.
Удивлённо посмотрев на гостей, Егор быстро поставил чайник, ловко управляясь одной рукой. Вскоре все трое с удовольствием пили горячий, ароматный напиток, пахнувший свежей заваркой и дымком от старинной печки. Дождавшись темноты, Пашка выглянул во двор и, бросив на напарника быстрый взгляд, тихо произнёс только одно слово:
– Пора.
Легко поднявшись, Борис молча вышел во двор. Вскоре послышался тихий скрип ворот и басовитое урчание мощного мотора. Вышедший проводить гостей хозяин неожиданно сжал Пашкину руку и с чувством произнёс:
– Удачи, парень.
– Спасибо, – улыбнулся Пашка и запрыгнул в машину.
Выехав из деревни, Борис проехал ещё пару километров по трассе и свернул в едва заметную просеку. Заглушив машину, он молча кивнул Пашке, и напарники дружно принялись выгружать из багажника всё привезённое. Двадцать минут, и дельтаплан был готов к полёту.
Загрузив на опорную площадку аппарата ящик с медикаментами и боеприпасами, Пашка быстро переоделся в лётный комбинезон и, надев шлем, повернулся к Борису:
– Ну, вот и вся подготовка. Жди меня в деревне.
– Дождусь. Обязательно, – улыбнулся Борис, пожимая ему руку.
Усевшись в седло, Пашка запустил мотор и, сдвинув очки на глаза, начал взлёт. Лёгкая машина, коротко разбежавшись, поднялась в воздух. Быстро сориентировавшись, Пашка заложил вираж, выводя дельтаплан в нужную сторону.
Едва оказавшись в воздухе, он почувствовал себя счастливым. Словно и не было всех этих месяцев и диких, невообразимых приключений. Набрав высоту, он поймал поток и, выключив мотор, направил аппарат через границу. Тихий свист ветра в крыльях будоражил кровь не хуже спиртного.
Убедившись, что граница осталась позади, Пашка снова запустил мотор и, опустив машину пониже, принялся всматриваться в лежащий под ногами пейзаж. Сообразив, где находится, он уверенно направил аппарат к «гнезду». Ещё двадцать минут полёта, и он со странными ощущениями посадил машину на хорошо знакомой площадке – специально утрамбованном пятачке земли, с которого стартуют «вампиры».
Посадив аппарат, он заглушил мотор и, не обращая внимания на подбегающих с оружием наперевес часовых, медленно снял с головы шлем. Бежавший первым парень неожиданно остановился, словно наткнувшись на стену, и, опустив автомат, истово перекрестился. Шедшие следом за ним растерянно переглянулись и медленно отступили.
– Вы чего, парни? – удивился Пашка.
– Чур меня, – неожиданно прошептал парень, продолжая креститься.
– Ты чего, за привидение меня принял, что ли? Так учти, привидения на мотопланах не летают, – окончательно растерялся Пашка.
– Тебя же убили, – прохрипел пересохшим горлом парень.
– Ну, перефразируя классика, скажу так. Слухи о моей смерти слишком преувеличены, – рассмеялся Пашка.
– Так что? Ты выжил? – спросил парень, продолжая креститься.
– Ну, парни, вы тут, похоже, совсем от скуки озверели, – покачал головой Пашка. – Санта на месте?
– Ага, – кивнул в ответ часовой, едва не падая в обморок.
– Забирайте машину и пошли. Только аккуратно, там медикаменты, – скомандовал Пашка, берясь за крыло аппарата.
Окончательно растерявшись, парень покорно взялся за крыло, помогая ему закатить машину на территорию «гнезда». Один из часовых, у которого нервы и психика оказались покрепче, уже успел сбегать в жилой барак и проорать во всю силу лёгких, что Самурай вернулся.
Услышавшие его обитатели «гнезда» удивлённо повысовывались из своих комнат, неверящим взглядом глядя на парня. Даже Санта, обсуждавшая с несколькими парнями план переброски из империи большой партии медикаментов, которую собирался получить Старшой Алексей, выглянула из своего кабинета, удивлённо посмотрев на парня, и, ничего не понимая, спросила:
– Ты чего несёшь? Какой Самурай?
– Наш. Настоящий. Только что на площадку сел, – развёл руками парень.
– Самурай?! Тот самый? – растерянно спросила Санта, не веря своим ушам.
– Тот. Я даже перекрестился, когда увидел, – кивнул в ответ парень.
Но Санта, уже не слушая его, ринулась на улицу, просто сметя парня со своего пути. Отброшенный к стене парень от удивления даже забыл обидеться и, отклеившись от стены, кинулся следом за ней. Увидев, что ночная ведьма ринулась на улицу, с интересом следившие за их диалогом ребята, недолго думая, кинулись следом.
В итоге, к тому моменту, когда Пашка и суеверный часовой докатили аппарат до навеса, им навстречу неслась удивлённо растерянная толпа «вампиров». Узнав Пашку, Санта, с ходу налетев на него, сжала парня в объятиях с такой силой, что все подбежавшие услышали хруст его рёбер.
– Задушишь, ведьма, – прохрипел Пашка, сжимая её в ответ.
– Самурай, живой! – шептала в ответ Санта, смеясь и плача одновременно.
– Не дождётесь, – ответил Пашка, подхватывая её на руки и кружа по двору.
Не дожидаясь, пока они закончат, ребята быстро освободили дельтаплан от груза и, закатив его под навес, снова окружили воскресшего пилота.
– Рассказывай, – потребовала Санта, с трудом оторвавшись от Пашки.
– А чего рассказывать? – пожал плечами Пашка.
– Как это чего?! – возмутилась Санта. – Я своими глазами видела, как ты горел. Мы тебя уже похоронили давно. А он – чего рассказывать. Колись давай, как и что.
– Да, в общем-то, всё просто. Сбили. Помню только, как машину посадил. А потом ничего не помню. Очнулся в больнице.
– Хочешь сказать, что тебя выходили в больнице для неимущих? – спросила Санта неверящим тоном.
– Не совсем. Погранцы увидели, что я ещё дышу, и сдали меня на руки имперской безопасности. Они сделали пару десятков анализов, выкачали из меня ведро крови и выяснили, что мой организм имеет особое свойство бороться за жизнь, не обращая внимания на желания моих оппонентов. В итоге из меня вынули семь пуль, вылечили ожоги, и вот я здесь.
– Поверить не могу, – покачала головой Сан. – Чтобы имперцы позволили вольному пилоту, «вампиру», свободно разгуливать по империи?!
– Ну, не совсем свободно. Пошли к тебе, расскажу, – тяжело вздохнул Пашка.
Войдя в кабинет Санты, он быстро огляделся и, убедившись, что в этом мире есть хоть что-то неизменное, с лукавой улыбкой достал из-за пазухи упаковку настоящего бразильского кофе. Увидев такую роскошь, Санта по-девчоночьи взвизгнула и галопом бросилась ставить чайник. Дождавшись, когда она сварит кофе и сделает пару глотков, застонав от наслаждения, Пашка закурил и, подумав, тихо спросил:
– Как тут? Изменений много?
– Даже не знаю, как сказать, – задумчиво ответила Санта. – Всё дело в том, что началось какое-то странное шевеление на границах. Причём на всех сразу. Естественно, сразу возникла куча проблем с переброской. Как ни билась, так и не смогла понять, что всё это значит.
– Кажется, я знаю, – вздохнул Пашка. – Принято решение обнести всю границу зоны высокой сплошной стеной. На манер великой китайской. Так что скоро мы окажемся в полной изоляции.
– Не было печали, – охнула Санта. – И что теперь делать?
– Вот именно с этого момента я и начну рассказывать тебе всё как на духу, – решительно ответил Пашка.
Его рассказ занял почти два часа. Внимательно выслушав его, Санта удручённо покачала головой и, помолчав, спросила:
– Мы так долго гордились своей независимостью. А теперь придётся плясать под дудку империи?
– Понимаешь, Санта. Можно быть независимыми и свободными, если у тебя есть свои ресурсы, индустрия, полезные ископаемые. А когда всё, что ты имеешь, добыто незаконным путём в одной из соседних стран, говорить о свободе сложно. Мы можем отказаться, но тогда они просто перекроют нам все пути, и мы попросту вымрем.
– Хорошо тебя там научили, – ответила Санта, поджав губы.
– Дура ты, – беззлобно ответил Пашка. – Я это на своей шкуре испытал, и если бы не мой организм, то мои поминки были бы в тему. И потом, что такого особенного нам предлагают? Охранять за плату трубы? Отслеживать, чтобы нашу территорию не захватили? Так мы это и так делаем. А что до того, как меня научили, могу тебе сразу сказать, я к этому давно уже сам пришёл. Ещё в той истории, с камнями. Помнишь?
