Она весело рассмеялась, когда он подхватил ее на руки и закружил по комнате. Усадив Полину на кровать, Владимир опустился перед ней на колени и окинул ее восхищенным взглядом.
— Черт возьми, — пробормотал он, поглаживая ее стройные ножки в белых чулках с сиреневыми подвязками. — Да в костюме Евы ты еще прекраснее, что в своих изысканных нарядах! Если бы я был скульптором, я бы вылепил с тебя статую Нереиды — прихотливой и изменчивой дочери моря.
— Да что с тобой сегодня случилось?! — изумленно воскликнула она. — Ты так и сыплешь поэтичными комплиментами, словно завзятый романтик.
— Да я и сам себя не узнаю, — с притворной растерянностью отозвался он, незаметно снимая с нее чулки. — Думаю, уж не ударился ли я обо что-нибудь головой во сне?
Рассмеявшись, Полина шутливо погрозила ему пальцем.
— Заговариваешь мне зубы, а сам уже умудрился раздеть! Давай-ка раздевайся тоже, а то так нечестно.
Ей не требовалось повторять дважды. Вскочив на ноги, Владимир быстро избавился от остатков одежды и скользнул на золотистое покрывало к Полине. На какое-то время их тела сплелись в безмолвном, отчаянно-страстном поединке. Они целовались — с такой одержимостью, будто хотели нацеловаться вперед на целую жизнь. Руки Владимира безостановочно скользили по телу Полины. Она отвечала ему, несколько неумелыми, осторожными ласками, которые приводили Владимира в безудержный восторг.
Внезапно он почувствовал напряжение ее тела: едва уловимое, правда, но не считаться с ним было рискованно. Не дожидаясь, пока новые опасения Полины пустят ростки, Владимир остановился, переместился в сидячее положение и осторожно притянул Полину к себе на колени.
— Давай не будем торопиться, — предложил он, успокаивающе и нежно заглядывая ей в глаза. Его пальцы, между тем, продолжали легонько поглаживать ее грудь и спину, заставляя Полину слегка выгибаться от наслаждения. — Я хочу узнать тебя всю, хочу целовать каждую клеточку твоего тела. Ты не против?
— Нет, — прошептала она. — Ах! — вскрикнула она, почувствовав, как его рука скользнула к ее сокровенным местам. — Что ты сейчас сделал?
— Тебе неприятно?
— Нет, напро… — она замолчала, смутившись и покраснев.
Владимир бережно опустил ее на спину, а сам занял такое положение, в котором не мог причинить ей неудобства. Нежные, легкие поцелуи осыпали лицо, шею и грудь Полины. Ее кожа внезапно загорелась, стала необычайно чувствительной. Сердце заколотилось в предчувствии чего-то чудесного… А затем на нее снизошло блаженное спокойствие. Страхи развеялись, словно ночной кошмар при жизнеутверждающем крике первых петухов. На смену им явилось радостное, восторженно-трепетное ожидание.
Теперь Владимир не торопился. Его ласки стали осторожными и тщательно продуманными. Он терпеливо исследовал тело любимой, а ее вздохи и стоны подсказывали ему верное направление. И постепенно Полина все больше расслаблялась, раскрывалась навстречу его ласкам.
— Боже мой, — прошептала она разомлевшим от неги голосом, — как же мне с тобой хорошо!
На минуту Владимир припал губами к ее приоткрытому рту — таким жарким, неистовым поцелуем, что у Полины пошла кругом голова. Не давая ей опомниться, Владимир переместился вниз и втянул в рот ее сосок, одновременно продвигаясь рукой к низу живота. Потом проделал то же самое с другим соском. Из горла Полины вырвался хриплый стон, ее пальцы зарылись в волосы Владимира, заскользили по влажным от напряжения плечам. Он глухо застонал, сильнее сжав ее грудь. До чего же ему хотелось поскорее слиться с ней в единое целое! Но было еще рано…
Сгорая от страсти, Владимир переместился вниз и мягко раздвинул согнутые в коленях ноги Полины. Она вскрикнула, почуяв неладное, ее ноги инстинктивно сжались.
— Не надо! Что ты делаешь?! — прошептала она в смятении.
— Пожалуйста, — произнес он таким умоляющим голосом, что Полина изумленно открыла рот. — Дай мне увидеть тебя там! Я мечтал об этом с самого начала вечера.
От удивления Полина перестала противиться, и Владимир тотчас повторил свой дерзкий маневр. Его руки возбуждающе заскользили по ее бедрам и ягодицам, вызвав у Полины поток новых приятных ощущений. Он осыпал поцелуями ее ноги, упругую впадину живота. А затем прижался лицом к темному треугольнику, с наслаждением вдыхая аромат сокровенных женских глубин.
Полина испуганно вздрогнула, когда Владимир осторожно развел влажные лепестки. Это казалось невероятным — он целовал ее там, в самом запретном и непристойном месте! Его губы, язык ласкали бутон ее плоти, как до этого ласкали рот. Нежно, самозабвенно, исступленно… Заставляя оживать каждый нерв, поминутно вскрикивать — от восторга и какого-то необъяснимого прилива чувствительности. Это было похоже на сладкую пытку. Хотелось, чтобы он не останавливался, и в то же время, чтобы перестал.
— Все, хватит, пожалуйста! — пробормотала она с жалобной мольбой. — Я больше не могу, это слишком… много для меня!
Владимир остановился, и Полина испытала странную смесь облегчения и разочарования. Сквозь блаженный туман до нее долетел его нежный, отрывистый смешок.
— Хорошо, — сказал он, перемещаясь на колени, — тогда попробуем что-нибудь… более невинное.
Он перевернул Полину на живот и тут же оседлал ее бедра. Она хотела протестовать, но вместо этого лишь довольно застонала, ощутив на своей спине успокаивающее тепло его рук. Понемногу Полина расслабилась, а затем ее снова начало охватывать возбуждение. Оно нарастало мягкими волнами, с каждым движением руки Владимира, с каждым его поцелуем. Стоны Полины сделались громче, она перестала стесняться и уже сама подсказывала, где и как ее ласкать.
Внезапно Владимир слез с ее бедер, а затем быстро вошел пальцами в ее лоно. Тело Полины изогнулось, ее руки судорожно впились в одеяло.
— Возьми меня, — прошептала она, нетерпеливо двигаясь навстречу его руке. — Пожалуйста, скорее, я так этого хочу!
И снова ей не пришлось упрашивать его дважды. Он так быстро перевернул ее на спину, что она не успела опомниться. А затем она ощутила неистовый всплеск наслаждения, не сразу осознав, отчего.
На какое-то время Владимир замер, давая ей время освоиться в новом положении. Их взгляды встретились — и Полина с изумлением поняла, что ей хочется смотреть ему в глаза. Это открытие так потрясло ее, что она даже рассмеялась: счастливым, радостным и беззаботным смехом, которым не смеялась уже давно.
Не спуская с Полины влюбленных глаз, Владимир осторожно задвигался. Ее тело машинально подстроилось под его движения, и они начали двигаться в едином, слаженном ритме. Временами их губы соединялись и снова разъединялись… Лаская друг друга глазами и руками, то ускоряя, то замедляя темп, они постепенно приближались к вожделенным вершинам наслаждения. Сплетая руки, губы, тела… Шепча ласковые слова и мысленно моля небеса, чтобы эти волшебные минуты никогда не кончались…
