Промокшие и замерзшие, они вернулись в заросли дрока.
– Только бы Кэппера ничто не задержало! – взволнованно произнес Дик. – Я поставлю свечку Марии Шорбийской, если он вернется вовремя!
– Вы торопитесь, мастер Дик? – спросил Гриншив.
– Да, славный друг мой, – ответил Дик. – И как же мне не торопиться, если в доме этом заключена та, которую я люблю больше жизни? И кто может ночью виться скрытно вокруг дома, если не враги?
– Ну, если Господь смилостивится над нами и Джон вернется вовремя, – сказал Гриншив, – мы им зададим жару. Их здесь не больше сорока человек, если судить по расстоянию между ними. Они так лежат, что один отряд в двадцать человек запросто перестреляет их, как куропаток. Но, мастер Дик, если она сейчас находится во власти сэра Дэниэла, так ли хорошо, если она попадет к кому-то другому? И кто бы это мог быть?
– Я подозреваю, что это лорд Шорби, – ответил Дик. – Когда они пришли?
– Они начали собираться, примерно когда вы перелезли через стену, – ответил Гриншив. – Я пролежал там не больше минуты, когда заметил, как первый крадется из-за угла.
Свет в доме погас, когда они еще шли по воде, поэтому невозможно было предугадать, когда окружившие садовую стену люди нанесут удар. Из двух зол Дик выбрал меньшее. Пусть лучше Джоанна останется у сэра Дэниэла, чем попадет в когти лорда Шорби. Он решил, что придет на помощь осажденным, если на дом нападут.
Однако время шло, и ничего не происходило. Каждые четверть часа один и тот же сигнал передавался вдоль садовой стены, как будто какой-то невидимый командир желал убедиться в бдительности своих людей. Но, кроме этого, ничто не тревожило окрестности небольшого дома.
Через какое-то время к Дику начало подтягиваться подкрепление. Задолго до рассвета рядом с ним собралось уже почти два десятка человек.
Разделив их на два отряда, он возглавил меньший, а больший доверил командованию Гриншива.
– Кит, – обратился он к последнему, – бери своих людей и иди к ближайшему углу стены у берега. Там спрячьтесь и ждите, пока не услышите, что я начал нападение с другой стороны. Я хочу напасть с моря, потому что их командир наверняка там. Остальные побегут, их вы не трогайте. И смотрите, ребята, стрел не пускать: можете в своих попасть. Полагайтесь только на мечи. И если мы победим, обещаю, каждый из вас получит по золотому, когда я верну себе свои владения.
Из пестрой компании отчаянных разбойников, воров, убийц и разорившихся крестьян, которых Дакуорт собрал вместе, чтобы осуществить свою месть, кое-кто, самые бесстрашные и самые опытные в военном деле, сами вызвались идти к Ричарду Шелтону, но слежка за передвижениями сэра Дэниэла по городу им с самого начала пришлась не по нраву, и с недавних пор они начали открыто выражать свое неудовольствие и угрожали разойтись. Теперь же, когда запахло кровью, они оживились и стали весело готовиться к битве.
Неудобные длинные плащи были сброшены. Одни воины остались в простых зеленых кафтанах, другие – в куртках из грубой прочной кожи. Под капюшонами у многих были шапки, защищенные железными пластинами. Вооружение отряда состояло из мечей, кинжалов, прочных рогатин, поблескивала даже дюжина алебард, и небольшое воинство это могло противостоять даже хорошо обученным солдатам регулярных частей. Спрятав луки, колчаны и плащи в кустах, обе группы решительно двинулись вперед.
Достигнув противоположной стены дома, Дик разместил шестерых своих человек в линию примерно в двадцати ярдах от садовой стены, сам занял позицию впереди, и затем, разом закричав, они ринулись на врага.
Те до сих пор лежали в своих укрытиях, дрожа от холода, и не подозревали об угрозе. Застигнутые врасплох, они повскакивали и стали озираться, не понимая, что происходит. Прежде чем они опомнились, прежде даже чем они успели осознать, кто на них напал и каково количество нападающих, они услышали такие же крики с противоположной стороны сада. Посчитав, что поражение неизбежно, они обратились в бегство.
Таким образом два небольших отряда воинов «Черной стрелы» сомкнулись у стены, которая тянулась вдоль моря, и отрезали пути к отходу части вражеского войска. Остальные разбежались в разных направлениях и вскоре растворились в темноте.
И все же битва только начиналась. Внезапность нападения для Дика была большим преимуществом, тем не менее окруженный враг намного превосходил его отряд численностью. К этому времени море значительно поднялось, берег превратился в тонкую песчаную полоску, и вот на этом мокром поле брани, между волнами прилива и садовой стеной, и развернулась отчаянная кровавая битва.
Незнакомцы были хорошо вооружены. Они молча ринулись на нападающих, и общая атака разбилась на отдельные стычки. На Дика, который первым оказался среди врагов, накинулись трое. Одного он сразил первым же ударом, но двое оставшихся так стремительно обрушились на него, что перед их натиском ему пришлось отступить. Один из его врагов, парень огромного роста, почти настоящий великан, был вооружен двуручным мечом, которым размахивал, как тростинкой. Дик со своей алебардой был почти беззащитен перед такой силой и длиной клинка, и если бы второй нападавший присоединился к атаке с такой же яростью, то Дик непременно бы погиб. Но второй нападавший (он был много ниже ростом и двигался гораздо медленнее) на какой-то миг задержался, чтобы осмотреться и прислушаться к звукам битвы.
Гигант все продолжал наседать, а Дик все продолжал отступать, выжидая удобного случая, чтобы спасти положение. Потом его противник, видимо, решил покончить с ним одним мощным ударом. Огромный клинок сверкнул в воздухе и обрушился на Дика с неимоверной силой. Но Дик отскочил в сторону, прыгнул вперед и махнул алебардой снизу вверх. Раздался отчаянный рев боли, и, прежде чем раненый смог снова поднять свое устрашающее оружие, Дик, дважды повторив удар, поверг его на землю. В тот же миг на него налетел второй, более равный ему по силе противник. На этот раз большой разницы между сражающимися не было, и, хоть этот воин против его алебарды сражался мечом и кинжалом, орудуя ими очень умело, да к тому же, имея такой перевес в вооружении, отлично защищался, Дик намного превосходил его в ловкости и быстроте движений. Поначалу видимого преимущества не было ни у кого и старший из противников, будучи бойцом более опытным, направлял Дика, куда было выгодно ему. Вскоре Дик заметил, что они прошли вдоль всего берега и теперь уже стоят по колено в пене прибоя. Здесь все его преимущество в скорости свелось на нет и он оказался во власти нападавшего. Товарищи его остались далеко, и более искусный и опытный противник отводил его дальше и дальше.
Дик заскрежетал зубами. Он решил, что нужно заканчивать этот поединок как можно скорее, и, как только очередная волна откатила обратно в море, он бросился вперед, отразил алебардой молниеносный встречный удар меча и, набросившись на противника, вцепился ему в горло. Человек полетел на спину, Дик упал на него сверху, и стремительно накатившая следующая волна накрыла лицо поверженного.
Пока враг был под водой, Дик вырвал из его руки кинжал и поднялся на ноги с видом победителя.
– Сдавайтесь! – крикнул он. – И я оставлю вам жизнь.
– Сдаюсь, – ответил тот и поднялся на колени. – Вы сражались, как мальчишка, безграмотно и рискованно. Но, клянусь всеми святыми, бились вы храбро!
Дик вернулся на берег. Ночное сражение все еще продолжалось, и исход его еще невозможно было предугадать. Сквозь глухой рев прибоя сталь звенела о сталь, слышались вопли раненых и крики дерущихся.
– Отведите меня к вашему командиру, юноша, – сказал поверженный рыцарь. – Эту резню пора прекратить.
– Сэр, – промолвил Дик, – если у этих отважных молодцов и есть командир, то он перед вами.
– Тогда отзовите своих псов, а я прикажу отойти своим слугам, – ответил тот.
В голосе бывшего противника и в его манере держаться чувствовалось благородство, и Дик понял, что его не обманут.
– Ребята, опустите оружие! – крикнул незнакомый рыцарь. – Я сдался, и мне обещана жизнь.
Приказание это было произнесено таким властным тоном, что битва почти сразу утихла.
– Лоулэсс, – крикнул Дик. – Ты цел?
– Да, цел и невредим! – донеслось в ответ.
– Зажги факел, – приказал Дик.
– Сэр Дэниэл где-то рядом? – спросил рыцарь.
– Сэр Дэниэл? – воскликнул Дик. – Надеюсь, что нет. Если бы он был здесь, мне бы туго пришлось.
– Вам пришлось бы туго, благородный сэр? – переспросил сдавшийся. – Если вы не сторонник сэра Дэниэла, в таком случае я должен признаться, что ничего не понимаю. Зачем же тогда вы напали на моих людей? Чем мы вас обидели, мой юный и горячий друг? Что вам нужно? И в конце концов, кто тот добрый джентльмен, перед которым я сложил оружие?
Но прежде чем Дик ответил, откуда-то из темноты раздался голос. Дик смог разглядеть лишь черно-белый значок говорящего и то, с каким почтением он склонил голову, обращаясь к своему господину.
