Два часа назад это было ново. Час назад уже наскучило. А сейчас никто даже внимания не обращал. Включая «барсов», которые взирали на меня, как на величайшего героя древности, тихо охреневая от толщины и крепости моих стальных нервов. Эх, знали б они…
Истошный визг раздался из одной из подворотен. Оттуда выбежал человек. Забежал другой. Еще кто-то забежал. И — обратно. Такое беганье туда-сюда. По мере этой беготни отвратительная новость стала распространяться и оседать в затуманенных вином головах.
Я ворвался в подворотню. Снег был залит красным, а в истоптанном сугробе тихонько хрипела окровавленная… Ма Жилан. Я невежливо отпихнул плечом как-то успевшего первым на место происшествия Бао Дзуданга (неприятно и неожиданно шустрым оказался этот «барс»!) и наклонился к девушке. Она открыла заплывший из-за наливающегося синяка глаз:
— Мастер Лю… мастер Лю… Они забрали госпожу Аи. И девочек… Я пыталась… остановить… меня ранили… не смогла… простите, мастер Лю…
— Перевяжите ее! — Заорал я. — Кто-нибудь!
Раны не были серьезными, но их было на удивление много. На холоде загнуться от потери крови — как нечего делать. А самому ее перевязывать — нет ни времени, ни возможности. Потому что у меня в этом спектакле своя, строго определенная, роль. И это хуже всего — потому что из всей толпы этих клановых ребят я, наверно, разбираюсь в полевой медицине лучше всех.
— Кто? — Я осторожно, старясь не растрясти, приподнял девушку. — Кто это сделал? Куда они ушли?
— Эфи… У них были гербы Эфи… Не знаю, куда… Может… посольство?
Разумеется, очень тяжело громко говорить, когда из ран сочится кровь и любое движение только доставляет лишнюю боль. Но если говорить тихо, то никто, кроме меня не услышит.
— Эфи… — Шепотки, как круги на воде от брошенного камня, стали расползаться по сгрудившейся толпе клановых. — Это были Эфи… посольские… Трех девушек Ма забрали! И даже принцессу клана! Похитили! Учениц мастера Лю! Да как они посмели! Эфи… это из Тигров… Неслыханно!!! Надо что-то делать!!! Немедленно! Может быть поздно!!!
— Мастер Лю! — Тихонько зашипели над ухом… — Время! Вам пора! Мы перевяжем!
Я скосил глаз и облегченно выдохнул — Ма У, верная себе, ничего не пускала на самотек. За моей спиной стояли девушка и парень с той самой внешностью «посмотрел-и-сразу-забыл». И мне действительно нельзя сидеть над раненной Жилан. Потому что пока внимание приковано к ней и ко мне, ее не могут начать перевязывать — фокус внимания сместится совсем не на те вещи, на которые требуется. И все усилия пойдут по известному месту.
Я кивнул, вскочил и заревел корабельной сиреной:
— Все за мной! — И ручку так картинно простер вперед. — В посольство Тигров! Спасем девушек! Их честь в опасности! Пусть знают, как с нами связываться! Вперед!
Клич подхватили сразу и с готовностью. Во-первых, вино чуть ли не на половину состояло из вытяжек из всяких хитрых травок — кроме мастерицы ядов Ри Сахон в загашнике Ма У полно других специалисток и специалистов схожего профиля. Во-вторых, толпа чуть ли не на половину состояла из крепко заинструктированных клакёров.
Идея с провокаторами в толпе, каюсь — опять моя. Здесь, из-за особенностей социальных механизмов, подобные технологии управления массовыми скоплениями людей находятся в зачаточном состоянии. Ну, во всяком случае, не так развиты, как в том мире. С другой стороны, я диву давался, как Ма У почти мгновенно ухватила концепцию, творчески ее развила… а потом мне же давала советы и очень толково планировала детали. Мы даже несколько тренировочных репетиций провели по ее настоянию!
Бегущая куда-то толпа, даже всего из полутора-двух сотен людей… да еще и наполовину подростков — это все равно страшно. Все кричали, вопили, подбадривали себя криками, размахивали руками. Одиночные прохожие и компании испуганно отшатывались в переулки с пути бегущей толпы… а затем устремлялись за ней, влекомые любопытством и стадным инстинктом. Это мы предвидели, так что свежее пополнение на ходу получало быстрые и простые разъяснения… а недоверчивые и излишне дотошные — либо игнорировались, либо незатейливо выхватывали в «табло» и отправлялись в ближайший сугроб, дабы не смущать своим скучным здравым смыслом сих юных и горячих.
Большая часть клановых не совсем понимала, что происходит, насколько это серьезно и чем чревато. Но с помощью коротких, заранее подобранных фраз-лозунгов в одурманенные головы вбивались простейшие установки: «Бежать за предводителем! Кого бить — скажут на месте! Так победим! Продолжение гуляний — по результатам забега. Будет интересно!» И эти установки постоянно, по мере движения толпы, «обновлялись» никуда не девшимися провокаторами-клакёрами.
Вот и ворота посольства Тигров… Хотя, чего это я все время — Тигры, Тигры. Империя Ханья. Правда, называть их так здесь, в сердце Царств Белого Дракона Небесного — совершенно неполиткорректно. Потому что никакое другое государство не может называться Империей! Империя у нас, знаете ли, только одна! Наша! А почему их называют Тигры — тут все просто — нас, например, они называют Драконы. Всех. И «лис», и «волков», и «медведей». Драконы. Вот так вот и живем дружными соседями!
Территория посольства Тигров большая. Одна пятая от всего посольского квартала, наверно. На плане была указана точная площадь, но я не стал запоминать бесполезную информацию, сосредоточившись на более актуальных и нужных вещах — расположение зданий, подсобных помещений, внутреннем плане жилых домов.
Забор… забор высокий. И ворота, соответственно, солидные — толстые доски, скрепленные железными полосами… изнутри. А на территории за забором уже поняли, что происходит что-то не то. Там бегали и кричали. Но вот беда — никто к штурму и, соответственно, защите посольств здесь готов не был. Да еще и в ночь Нового Года, когда все нормальные люди веселятся, празднуют и гуляют.
— Стой! — Я тихо тормознул еще одного неприметного человечка, которого Ма У назначила «ответственным по воротам». — Вначале митинг и разогрев!
— Да, мастер, я помню! — Шепнул он и тихонько растворился в толпе.
А я сообразил, что человек и не собирался вот так сразу приступать к выносу ворот, а просто обозначил себя, чтобы я понял, что все идет по плану и знал, в какую сторону давать сигнал. Но дураком себя чувствовать было некогда.
— Люди! — Крикнул я, раскидывая руки.
Меня подергали за рукав и украдкой показали на опустившегося на четвереньки и согнувшегося человека. Я кивнул и, опираясь на чужие руки, взобрался на чужую спину.
— Люди! — Повторил я. — Слушайте все! И не говорите, что не слышали! Доколе будем мы терпеть подлость и вероломство сих врагов! Подло крадут они наших дев! Прямо здесь, в столице! У нас на глазах! Лишают их чести, уводят в полон!
— Эй! Ты! — Гаркнули откуда-то с забора.
И, собственно, это все, что оттуда успели сделать осмысленного. Мгновенно раздался многоголосый свист и улюлюканье. А опрометчиво показавшаяся из-за верхнего края забора голова тут же была метко «торпедирована» несколькими заранее припасенными здесь, на улице перед посольством, камнями.
Кстати, этот момент предусмотрела Ма У. Именно она настояла на внесении этого пункта в план. И, как оказалось, не ошиблась.
— Их жалкие оправдания смешны! — Продолжал надрываться я. — Они обманывали нас годами! Мы будем и дальше это терпеть?
— Нет! Нет! — Ожидаемо отозвалась толпа. — Никогда! Покажи им! Пусть говорит! Мастер Лю все правильно говорит!
— Мы скажем им сейчас все, что думаем?
— Да-да-да…
— Мы покажем им нашу силу? Мы покажем им нашу честь? Мы покажем им нашу доблесть?
Ну, дальше понятно, не так ли? Все просто и даже примитивно — надо последовательно добиваться от толпы дружных одновременных действий. Вначале это простые выкрики-ответы «да» или «нет» на простые банальные вопросы, а потом… потом уже конкретные действия. Толпа впадает в некое подобие боевого транса и начинает действовать, как единая система, состоящая из примитивных организмов. Примитивов, только и достойных этих банальных и столь же примитивных, как они сами, речевок, смысл которых не выдерживает никакого, даже самого поверхностного, логического анализа… в обычной обстановке.
