В этом был смысл.
Но все равно было больно.
Киллиан изучал меня, нахмурив брови, и я знала, что он пытается оценить мою реакцию на этот совет.
— У меня больше нет отношений с Мики, — сказала я.
— Тогда думаю, это не будет проблемой.
Остальная часть встречи прошла как в тумане. Единственное, что я помнила, это непрерывный взгляд Киллиана после озвученного предложения с Мики. Когда четверо, наконец, оставили нас в покое, Киллиан остался сидеть на месте, вместо того чтобы подойти ко мне. Он спросил:
— Что ты думаешь?
— Твой директор по рекламе больше ориентирован на продажи, чем на имидж. Она должна заниматься маркетингом.
— Приму к сведению. Но я не спрашивал советы для своих сотрудников. Я спрашивал, что ты думаешь об их плане?
— С ним все в порядке.
Он нахмурился.
— И это все? В порядке?
— В порядке.
Сохраняя ясное выражение лица, он нажал:
— Даже часть о Мики?
— Ну, раз ты упомянул об этом, нам нужно поговорить.
— О чем?
— Вчера я много гуглила. Что всегда звучит грязнее, чем есть на самом деле, если только ты не гуглишь порно.
В глазах Киллиана зажглось веселье.
— Это правда.
— Я собираюсь связаться с Адамом, моим финансовым консультантом. И поскольку он сын Гейл, а Гейл — мой менеджер, я также собираюсь связаться с ней. И она обязательно скажет группе, что со мной все в порядке.
Киллиан медленно встал и принялся расхаживать, обдумывая. Наконец, он повернулся ко мне.
— И ты не могла сказать об этом раньше, чтобы твоя команда могла спланировать и это? Нам нужно контролировать, как именно пресса узнает о твоем возвращении, Скайлар.
— Гейл не собирается рассказывать прессе. Но она расскажет парням.
— Почему сейчас? Три месяца назад ты подписала контракт, вместо того чтобы получить доступ к своим деньгам и предупредить Гейл.
— Во-первых, я не хочу быть чем-то обязана твоему дяде…
— Скайлар…
— Нет, — оборвала я его. — Я верну тебе деньги за все и буду платить аренду за свою квартиру. Кроме того, я хочу начать благотворительную деятельность для бездомных. Для этого тоже нужны деньги.
— Благотворительную деятельность? — Он растерянно моргнул, глядя на меня. — Что за…
— Но в основном мне нужно, чтобы Гейл и ребята знали, что я в порядке. У меня нет другой семьи, кроме них. — Слезы боли обожгли мои глаза, и Киллиан замер. — Три месяца назад я не могла видеть дальше своей собственной боли. Теперь могу. Они заслуживают знать, что со мной все в порядке. Они заслуживают извинений. Я слишком долго была эгоисткой. Как бы ты себя чувствовал, Киллиан? Если бы оказался на их месте? Если бы был ими, а я исчезла?
Он мгновение изучал меня, а затем тяжело вздохнул.
— Ты права. Тебе нужно дать им знать, что с тобой все в порядке. Но Мики? Это была не моя идея о том, чтобы ты не встречалась с ним на публике, но я действительно думаю, что это правильно, а не из-за моих личных чувств по этому поводу. Он то, что волнует фанатов и, следовательно, желтую прессу.
— Дело не только в Мики, дело во всех них. И дело не в чем-то романтическом с Мики. Ты же понимаешь это. Мы дружим со средней школы. Неважно, что за дерьмо было между нами, он тоже заслуживает того, чтобы знать, что я в порядке.
Выражение лица Киллиана сменилось с недовольства на раздражение, затем на беспокойство и, наконец, на то, что, как я поняла, было пониманием.
— Хорошо. Ты права. Тебе нужно сообщить. Итак, ты это сделаешь, а мы… Что ж, давай поговорим об этой благотворительности и о том, как мы можем превратить ее в золото для пиара.
Я разразилась недоверчивым смехом.
— Ты неисправим.
Мой желудок затрепетал, когда он одарил меня улыбкой, которая была не чем иным, как дьявольской.
— Это шоу-бизнес.
***
Когда я звонила Гейл, я даже не догадывалась, что это изменит ход моей нынешней жизни. Я только понимала, что должна извиниться перед ней так, что потребовалась бы дюжина жизней, чтобы все исправить. Конечно, у меня больше не было моего старого телефона с контактами, но я помнила, что Гейл отправляла расписание и информацию о туре по электронной почте, и там всегда был указан ее прямой номер.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Когда я зашла в свою электронную почту, обнаружила, что все последние сообщения были спамом. Я боялась прокручивать дальше вниз, на случай, если обнаружу, что ребята пытались связаться со мной в течение этого времени. Я ввела имя Гейл, нашла старое электронное письмо, которое вызвало боль ностальгии в моей груди, и набрала ее номер.
Я подумала, что меня, наверное, стошнит, и даже не была уверена, что смогу ее услышать, потому что мое сердце колотилось чертовски громко.
— Гейл Абернати, — ответила она. — Алло? Алло, вы слышите?
Изо всех сил пытаясь выдавить слова, я вместо этого выдохнула воздух из носа.
— Ну ладно, извращенец, я вешаю трубку.
— Гейл, это я, — вырвалось у меня, я испугалась, что она не примет вызов с этого номера.
Воцарилась тишина. Теперь она определенно собиралась сбросить.
— Скайлар? — прошептала она, не веря своим ушам.
— Да. Это я.
И снова тишина.
— Гейл?
— Одну секунду.
Я услышала, как на заднем плане открылась и закрылась дверь, а затем:
— Где, черт возьми, ты была?
Я вздрогнула, услышав дрожь беспокойства в ее гневе.
— Мне так жаль.
— Жаль? Тебе жаль? Я ужасно волновалась, малыш. Мы думали, что ты мертва, и не могли объявить тебя пропавшей без вести из-за гребаного письма и голосовой почты, что ты оставила, где сообщила нам, что уходишь в отпуск. Копы отказались рассматривать этот случай как дело о пропаже человека, потому что ты сказала, что уезжаешь на неопределенный срок. Все, что у тебя оставалось — это пара месяцев, и мы могли бы объявить тебя юридически мертвой, потому что ты не тронула ничего из своих сбережений. Как ты выживала без денег? Что ты делала, маленькая негодница?
Она закончила пронзительным рыданием.
Боже мой.
Гейл никогда не плакала.
— Гейл… Я… В мире не хватит извинений.
Она шмыгнула носом.
— Клянусь твоей задницей, что не хватит. О, боже, Скайлар. Я так зла на тебя, но я никогда в жизни не была так счастлива, как сейчас.
Слезы благодарности навернулись на мои глаза.
— Мне понадобилось слишком много времени.
— Да, слишком много. Так почему сейчас, а не тогда?
— Время, — сказала я. — Это единственный ответ, который я могу дать. Я как будто долго спала, а теперь, наконец, проснулась, и не могу поверить, что заставила тебя пройти через все это. Я проснулась с миллионом извинений.
— Где ты?
Я рассказала. Все. Всю эту грязную историю. Единственное, что упустила — это мои романтические отношения с Киллианом, так что, к сожалению, она не узнала, насколько хорошо у меня сейчас обстоят дела.
Тем не менее, пока она терпеливо слушала, я почувствовала, как узел в моем животе сжимается еще больше.
***
Не прошло и пятнадцати минут после того, как я повесила трубку, как мой телефон зазвонил. Это был номер Лос-Анджелеса, и мой большой палец на несколько секунд завис над кнопкой «Принять», пока я со страхом размышляла, кто на том конце линии.
Кто бы это ни был, это будет нелегко.
Судорожно втянув воздух, я ответила.
— Скайлар? — недоверчиво спросил Брэндон. — Боже, это действительно ты?
— Брэндон? — Я рухнула на диван, закрыв глаза. Казалось, прошли годы с тех пор, как я в последний раз слышала его голос. — Это я.
— Блядь. Блядь-блядь-блядь. Когда Гейл позвонила, я был уверен, что это не взаправду. Это все еще кажется нереальным. Скажи что-нибудь еще, — потребовал он.
Я улыбнулась сквозь вновь навернувшиеся слезы.
— Прости меня.
Он замолчал.
— Брэндон?
— Я так зол, Скай. — Слезы звучали в его словах, и мои собственные потекли по щекам. — Я так зол на тебя, но я так чертовски счастлив слышать твой голос. Я так волновался, что ты причинила себе боль или кто-то причинит ее тебе. Почему ты ушла? Почему ты не осталась и не позволила мне помочь?
