Энни воткнула в волосы несколько светло-жёлтых цветков жимолости. Она любила их нежный аромат.
– Доктор Спенсер заезжал, пока вы отсутствовали, – сказала Марилла. – Говорит, завтра в город приезжает тот окулист, и я непременно должна съездить к нему. Думаю, мне обязательно надо показать ему свои больные глаза. Может, хоть очки нормальные мне подберёт! Ничего, Энни, если я вас оставлю одну? Мартин повезёт меня, а вам нужно будет кое-что погладить и «поколдовать» на кухне. Хорошо?
– Я справлюсь, Марилла! Диана составит мне компанию. Я уже всё научилась делать хорошо и не собираюсь крахмалить носовые платки или выпекать пироги с болеутолителем.
Марилла засмеялась.
– Вы были таким занятным ребёнком, Энни! Постоянно попадали в какие-нибудь переделки. Вы просто были одержимы ими! А эта «операция» с покраской волос?!
– Да уж… Никогда её не забуду! – улыбнулась Энни, дотрагиваясь до густой копны своих волос, уложенных в причёску, хорошо смотревшуюся на её красивой головке. – Сейчас посмеиваюсь над собой, вспоминая, сколько носилась со своими волосами. Но уж осуждать себя за это я не стану. Просто это была одна из болезней роста, которая прошла! А как я страдала из-за веснушек! Сейчас от них не осталось и следа. И люди столь добры, что называют мои волосы каштановыми. Все, кроме Джоси Пай… Вчера она заявила мне, будто они стали ещё рыжее, чем тогда, когда я была маленькой. «Их так невыгодно оттеняет ваше чёрное платье», – сказала она. А ещё Джоси поинтересовалась, носят ли чёрное другие рыжеволосые люди! Марилла, не знаю, удастся ли мне когда-нибудь найти общий язык с этой Джоси! Сомневаюсь! Однажды я титаническим усилием пыталась заставить себя примириться с ней, но всё дело в том, что Джоси Пай сама этого не хочет!
– Джоси есть Джоси, – сказала Марилла иронично. – В ней силён дух противоречия. Думаю, люди такого сорта зачем-то и нужны нашему обществу. Вот только зачем? Ума не приложу. Ведь есть же чертополох в природе, чтобы к нам цепляться! Кстати, а Джоси собирается преподавать?
– Нет, она продолжит обучение в Академии в следующем году. И Муди-Спургеон с Чарли Слоаном – тоже. Джейн с Руби решили уже сейчас заняться преподаванием. Джейн получит место в школе Нью-Бриджа, а Руби – где-то в западной части провинции.
– А Гильберт Блиф тоже намерен преподавать?
– Да, – коротко ответила Энни.
– Симпатичный молодой человек! – рассеянно заметила Марилла. – Видела его в церкви в прошлое воскресение. Он такой высокий и статный! Очень напоминает мне своего отца, когда тот был в его возрасте. Джон Блиф был интересным парнем. Мы с ним дружили в своё время. Люди даже прочили мне его в женихи!
Энни с интересом взглянула на Мариллу.
– О, Марилла! Что же случилось, почему вы не…
– Мы поссорились. И я его не простила, хотя он очень просил меня всё забыть. Конечно, со временем всё улеглось, но тогда я была вне себя от гнева. И, прежде всего, мне хотелось наказать его. Он никогда больше не возвращался, о чём я всегда потом горько жалела. Блифы все такие – гордые и независимые. Жаль, что иного шанса помириться с ним мне не представилось!
– Значит, вам в вашей жизни тоже хватало романтики, Марилла! – мягко сказала Энни.
– Да, можно назвать это романтикой. Когда вы смотрите на меня теперешнюю вам в это трудно поверить, не так ли? Но внешность человека – обманчива. Особенно, когда он уже пожилой. Все уже давно забыли о нас с Джоном. Да я и сама уже едва вспоминаю эту историю. Вот только в прошлое воскресение вдруг нахлынули воспоминания, когда я увидела Гильберта.
Глава 38. Поворот дороги
Марилла отправилась в город на следующий день и вернулась довольно поздно. Энни провожала Диану в Очард Слоуп и, примчавшись обратно, обнаружила Мариллу, сидящей на кухне у стола. Она подпирала рукой подбродок и, казалось, была безучастна ко всему на свете. Такой Энни её ещё никогда не видела.
– Устали, Марилла? – спросила она.
– Да – нет – не знаю даже, – протянула та, глядя куда-то вверх. – Уж наверно – устала, только об усталости я и не думаю. Дело не в этом.
– А у окулиста вы были? Что он вам посоветовал? – озабоченно спросила Энни.
– Да, я посетила его. Он проверил моё зрение и заявил, что если я перестану читать, шить, выполнять любую работу, связанную с нагрузками на глаза, если не буду плакать и, наконец, стану постоянно носить те очки, которые он мне выдаст, – близорукость перестанет прогрессировать, и головные боли пройдут. Но если нет, – я… ослепну через шесть месяцев! Господи, подумайте только, Энни, ослепну!
Первое мгновение после такого сообщения Энни не могла вымолвить ни слова. Затем она сказала как можно увереннее, пытаясь обнадёжить Мариллу:
– Не думайте сейчас о плохом. Он же оставил вам надежду, и вы это знаете! Если вы побережёте себя, всё будет в порядке! А если вы наденете очки, которые он вам подобрал, – ваши головные боли сами собой пройдут!
– Ну, надежда-то слабенькая, – грустно сказала Марилла. – И потом, чем же мне занять себя, если не чтением, не шитьём, и не хозяйственными делами? Тогда уж и слепота мне не помеха, если хотят похоронить меня заживо. А что касается слёз, то не могу я их сдерживать, когда остаюсь одна. Ну, хватит об этом! Если вы принесёте мне чашку чая, буду премного благодарна. Всё, кажется, я отработала своё… Но, пожалуйста, не говорите пока никому. Я не вынесу, если в Грин Гейблз начнётся нашествие сочувствующих и всяких там советчиков.
После ужина Энни убедила Мариллу сразу отправиться спать, а сама долго ещё сидела в темноте у окна в своей восточной комнатке, наедине с горькими думами. Слёзы текли у неё по щекам. Как трагично всё обернулось после того вечера, как она вернулась домой! Энни приехала такая окрылённая, и будущее рисовалось ей в розовых красках; к нему она обращала свои надежды и мечты. Казалось, с тех пор прошло так много лет! Но перед тем, как лечь в постель, лицо её прояснилось, гора упала с плеч, ибо Энни приняла решение.
Когда мы считаем, что обязаны выполнить свой долг, – это делает нам честь и… примиряет с действительностью.
Несколькими днями позже Марилла медленно выходила со двора. Только что она закончила разговор с неким господином, в котором Энни узнала мистера Сэдлера из Кармоди. Ей очень хотелось узнать, что он такое сказал, и почему на мариллином лице застыло такое выражение.
– Так чего хотел мистер Сэдлер? – спросила она нетерпеливо.
Марилла села у окна и взглянула на Энни. Глаза её наполнились слезами, несмотря на все предостережения врача. Срывающимся голосом она ответила:
– Он прослышал о том, что я собираюсь продавать Грин Гейблз, вот и пришёл сказать, что купил бы нашу усадьбу.
– Купил бы усадьбу? Купил бы Грин Гейблз? – Энни показалось, что она ослышалась. – Это как же, Марилла, вы продаёте Грин Гейблз?!
– Энни, я просто не знаю, что ещё можно предпринять. Я перебрала все варианты. Если бы не эта неприятность с глазами, можно было бы нанять хорошего работника и потихоньку управлять делами самой. Но выхода нет! Я же могу ослепнуть! Так или иначе, фирмой заниматься я не в состоянии. Думала ли я, что доживу до того дня, когда придётся продавать Грин Гейблз? Но ведь хозяйство со временем и вовсе придёт в упадок. Кто ж его тогда купит? Всё, до последнего цента мы положили в банк Эбби. А ещё вот здесь счета, которые Мэтью должен был оплатить прошлой осенью! Миссис Линд советует продать Грин Гейблз и снять где-нибудь комнатку. Может, я могла бы пожить и у неё. Но от продажи фермы много не выиграешь: домики-то старые и маленькие. Хотя, полагаю, я смогу как-то продержаться на эти деньги! Как хорошо, что у вас, по крайней мере, эта стипендия! Жаль, конечно, что у вас не будет больше возможности проводить каникулы в Грин Гейблз, но что поделаешь. Вы ведь что-нибудь придумаете!
Марилла не смогла продолжать и горько заплакала.
– Нет, вам не нужно продавать Грин Гейблз, – решительно сказала Энни.
– О, дорогая, думаете, мне этого очень хочется? Но вы и сами всё понимаете. Не могу здесь больше оставаться. С ума можно сойти от этих проблем и… одиночества. Да и эта надвигающаяся слепота!
– Вы и не будете здесь одна, Марилла! Я остаюсь с вами и в Редмонд не еду!
– Не едете в Редмонд?! – Марилла опустила руки, которыми закрывала своё заплаканное лицо. – Почему? Что случилось?
– Да ничего. Просто я отказываюсь от стипендии. Я решила это в тот вечер, как вы вернулись от окулиста из города. Не сомневайтесь, я не брошу вас на произвол судьбы после всего того, что вы для меня сделали! Я всё продумала. Позвольте, я поделюсь с вами своими мыслями. Мистер Берри хочет арендовать ферму в следующем году, так что вопрос с хозяйством мы решим. А я буду преподавать. Даже отправила своё резюме в школу Эвонли, только вот едва ли меня примут, так как совет попечителей обещал уже место Гильберту Блифу. Но я же могу обратиться и в школу в Кармоди. Именно это мне и посоветовал сделать хозяин магазина, мистер Блейар, вчера вечером. Конечно, этот вариант похуже во всех отношениях. Однозначно, было бы удобнее для всех нас, если бы я работала в школе Эвонли. Но я могу снимать комнату и приезжать из Кармоди, особенно, если продержится хорошая погода! По пятницам я смогу возвращаться домой, даже зимой! Надо оставить лошадь для этой цели. Видите, Марилла, я всё продумала! Читать я вам буду сама и всегда составлю вам компанию… Скучать вам не придётся, так что забудьте об одиночестве! Мы ведь счастливы вместе, вы и я!
