Он уже был сыт по горло Сандарром. Все, чему он еще мог научиться у этого трусливого дурака в деле управления драккаром, не стоило того раздражения, которое вызывало его хныканье.
Но Сандарр, по всей видимости, еще не закончил, и, как только Роннат перевела ему слова Лоркана, он подошел к нему так близко, что они оказались почти нос к носу. Наклонился еще ближе. Сандарр был тоже роста не маленького, чуть ниже самого Лоркана. Он заговорил, и его слова вместе со слюной слетали с губ.
Роннат перевела, как будто эти слова вообще нуждались в переводе.
— Сандарр говорит, что никто не смеет называть его трусом. Он говорит, что ты дурак и тупой бык и…
Продолжить она не успела, потому что и этого Лоркану оказалось достаточно. Хватит с него возражений Сандарра, хватит его заносчивости, хватит оскорблений, которых он никогда ни от кого не потерпел бы. Сандарр предал своего отца, свой народ, что бы им ни двигало, и хотя все это было на руку Лоркану, таких людей он не выносил. И Сандарра в особенности. Сейчас тот был ему совсем не нужен, ему даже не требовалось притворяться.
Лоркан своей лапищей ухватил Сандарра за промежность и крепко сжал. Глаза у Сандарра округлились, рот открылся, в горле родился крик, но в итоге получился какой-то сдавленный всхлип. Он стал бить Лоркана по руке, но с таким же успехом он мог бы стучать по стволу дуба.
И еще до того как из горла Сандарра вырвался крик, Лоркан другой рукой схватил его за плечо, вцепившись в тунику, и одним плавным движением поднял этого дуб галл над своей головой. Непростая задача держать крупного мужчину на весу, особенно когда тот лягается и размахивает руками, но Лоркан был невероятно силен, да и держать Сандарра нужно было недолго. Он сделал два нетвердых шага влево, ударился о борт корабля, и эта резкая остановка придала Сандарру ускорение, когда Лоркан швырнул его за борт.
Лоркан видел фонтан брызг и пену в том месте, где Сандарр вошел в воду. Он молотил руками, как будто пытался вцепиться в воду. Еще Лоркан успел заметить, как расширились его исполненные ужаса глаза, а потом Сандарр исчез под водой, а «Морской Жеребец» полетел дальше, с каждым взмахом весел набирая скорость, и вскоре то место, где Сандарр ушел под воду, скрылось из глаз. С гребных скамей и со стороны тех, кто готовился к бою, раздались одобрительные крики. Лоркан позволил им покричать: это только подстегнет их боевой дух и испугает фин галл — пришел и их черед умирать.
На корму двигался Ультан. Лоркан подозвал помощника.
— Встань у руля, — велел он. — Держи курс в самый центр их драккара. В последний момент резко поверни вправо. Мы своим левым бортом прижмемся к их правому борту, а потом перепрыгнем на их корабль.
Ультан кивнул. Если он не очень радовался тому, что не окажется в первых рядах атакующих, — а Лоркан не сомневался, что Ультан этому не обрадовался, — то умело это скрывал.
Лоркан выдернул из палубы свой топор, пошел вперед, толпа перед ним расступилась.
— Мы подходим к кораблю фин галл левым бортом, — сообщил он голосом, слышным каждому на палубе. — Не мешайте гребцам, но будьте готовы к атаке, бросайтесь на них, как только приблизимся. Они истощены, их меньше, мы убьем их всех. Никто выжить не должен. Поступим точно так же, как поступили с людьми Фасти сына Магни.
Он увидел довольные ухмылки воинов, которые закивали головами. В них бурлила жажда крови, они были готовы броситься в бой.
Сам Лоркан продолжал продвигаться вперед, прямо к носу. Дозорный все еще стоял на носу, но немного отступил назад, уступая место Лоркану. Тот шагнул на бак, положил руку на высокий резной нос судна и вгляделся вдаль. Они были уже близко, всего в сотне метров, «Морской Жеребец» рвался в бой. Лоркан мог разглядеть узоры на щитах фин галл, поднятые наизготовку мечи и топоры. Все воины на борту корабля противника выстроили стену щитов, а это означало, что людей там намного меньше, чем он предполагал.
Пятьдесят метров. «Все произойдет очень быстро…»
Двадцать пять метров. В воде между «Морским Жеребцом» и драккаром фин галл что-то плавало. Лоркан прищурился. Похожий на бревно с ободранной корой предмет тускло поблескивал в свете проглядывающего солнца.
«Нет, не бревно…»
Явно что-то деревянное. Казалось, что на предмете вырезан какой-то рисунок, или он как-то обработан. Лоркан видел, как тот покачивается на волнах, и это означало, что он легче воды, а значит, не камень или что-то подобное — следовательно, ему и волноваться не стоит.
— К бою! — крикнул он через плечо стоящим у него за спиной.
Теперь он мог разглядеть даже лица воинов на корабле противника. Ему показалось, что он узнал того ублюдка, с которым дрался на дороге в окрестностях Вик-Ло. Молодого, гладко выбритого. Он посмотрел на него, нахмурился и подумал: «Тебя я убью первым, норманнская свинья!»
Оставалось каких-то десять метров, когда драккар фин галл резко рванул вперед, буквально прыгнул, как будто кто-то толкнул его сзади. Глаза Лоркана округлились от удивления, челюсть отвисла. Он увидел, как из моря к кораблю тянется канат, а десяток мужчин вдоль всей палубы дергают за него, убирая судно фин галл с дороги «Морского Жеребца».
— Поворачивай! — заорал Лоркан. — Ультан, поворачивай! Втащите на борт эти проклятые весла! Приготовиться к атаке!
Приказы посыпались так неожиданно, что в результате на палубе «Морского Жеребца» возникла паника. Втянули весла, но они, почти пятиметровые, мешали тем, кто готовился прыгать на борт неприятельского корабля. Те, кто собрался брать драккар на абордаж, спотыкались о скамьи, мешая гребцам втягивать весла. Лоркан уже смотрел на корму норвежского драккара, прянувшего с места, а «Морской Жеребец» резко развернуло у него в кильватере.
— Черт бы вас побрал! — закричал Лоркан на фин галл, и не успели ругательства слететь с его уст, как «Морской Жеребец» остановился.
Палуба поднялась у Лоркана под ногами, и по инерции его отбросило вперед. Он больно ударился о нос корабля, ухватился за него своими ручищами, чтобы не упасть за борт.
Он подтянулся и вновь оказался на палубе, оглянулся назад. Юный дозорный распластался у его ног, остальные воины тоже лежали друг на друге, там, где свалились от толчка. «Морской Жеребец» осел под странным углом, раздался треск дерева.
Лоркан посмотрел вниз. Метрах в трех от носа обшивка выгнулась, передний конец под ужасным углом выступал вверх, а корма поворачивалась и двигалась независимо от носа. Он видел, как доски обшивки натягиваются, сгибаются и разрываются, открывая его взору скалистый риф, на который они наскочили на полной скорости, доступной «Морскому Жеребцу».
— Нет! Нет! — закричал Лоркан.
Носовую часть корабля, где он находился, развернуло, и она скользнула в сторону, образовалась пробоина шириной метра три, и на палубу стала стремительно прибывать вода. Дозорный визжал от ужаса. Он вскочил, бросился вперед, уцепился за нос, за Лоркана, он готов был цепляться за что угодно, что казалось ему прочным в этом движущемся мире.
— Тихо! — орал Лоркан.
Он не замечал, что кричит парню прямо в ухо. Но дозорный не унимался, казалось, он даже не слышал своего капитана. Лоркан схватил малого за горло, сжал, тот стал задыхаться, издавая звуки, похожие на рвотные позывы. Лоркан поднял его и швырнул в море.
Те, кто упал на корму, начали с трудом подниматься на ноги, пятиться от прибывающей воды. Они теснились к корме, и чем больше воды прибывало, тем быстрее и хаотичнее они отступали. И тут они развернулись и побежали, в своей дикой отчаянной борьбе за жизнь цепляясь друг за друга. Двенадцать метров — дальше бежать было некуда.
— Нет! — вновь завопил Лоркан.
Он должен был отдавать приказы, вновь взять командование кораблем на себя, вести за собой, спасать людей, но он совершенно не понимал, что делать. Поэтому он уцепился за нос корабля, оставшись на баке в одиночестве, и с округлившимися глазами наблюдал, как корма «Морского Жеребца» раскалывается надвое. С оглушающим треском проломились последние доски обшивки и сам киль, и кормовая часть судна ушла под воду под весом толпящихся на ней семидесяти человек. Проломленный зазубренный корпус взвился вверх и ударился о носовую часть корабля, где стоял Лоркан.
Воины на корме кричали. Кричали страшно. Лоркан никогда не думал, что его люди, его воины могут так кричать от ужаса. Но к подобной смерти они не были готовы. И тут кормовая часть корабля стала заваливаться на левый борт; люди карабкались друг на друга, пытаясь остаться над водой.
Корпус стал поворачиваться быстрее, нос высоко поднялся над уровнем моря, и корабль перевернулся вверх дном. Показалось гладкое, словно панцирь черепахи, дно в зеленых водорослях, и крики стихли.
Глава тридцать вторая
Торольв пал, я знаю.
