Он быстро собрался, написал Доминику записку, сообщая о том, где находится и по какой причине и, положив ее на видное место — на стол в гостиной, поспешно вышел. Заставлять капитана Конте ждать ему не хотелось.
Он спустился вниз, вежливо попрощался с охранником — тот его уже знал, поскольку видел не один, и даже не два раза, — и, покинув элитное здание, сел в машину Ричарда, обстоятельно пристегиваясь ремнем.
— А откуда ты знаешь, где он живет? — вопрос, который он хотел задать прежде несколько иначе, вырвался у него как-то внезапно, и Дерек даже смутился.
Ричард чуть усмехнулся. После смерти Джилл он все еще до конца не оправился, однако, действовать способен был и сидеть на одном месте не желал. Правда, домой, в квартиру, где обнаружил убитую жену, он тоже не возвращался, предпочитая ночевать у Доминика. Последний же, имея в запасе несколько свободных комнат, совершенно не возражал против этого расклада и был вполне доволен компанией брата и друга, пока еще продолжающего жить у него. Дереку даже порой казалось, что Ник и после поимки Альфы не отпустит его домой, убедив под благовидным предлогом продолжать совместное обитание.
— Такие преступники, как Красный Билл или Карл Еж почему-то свято уверены, что полиция Нью-Йорка ни на что не способна, — Ричард мягко выехал на проезжую часть и уверенно направился по одному ему известному адресу, — Но полиции известно о них довольно многое, только, увы, доказать мы всего этого не можем… Тем не менее, где живут оба упомянутых мною преступника, нам известно и, будь моя воля, за их домами я бы установил слежку, — он тяжело вздохнул, — Хотя, боюсь, Еж теперь стал еще более неприкосновенен — после всего, что он сделал для Ника у меня просто рука не поднимается его ловить.
— Да, Карл оказался довольно неплохим человеком… — Дерек задумчиво потер друг о друга руки, — Хотя когда я его увидел сначала, я даже и подумать об этом не мог — перепугался до смерти, был уверен, что он вот-вот меня пристрелит. Хотя… — он поморщился, — Карцер не лучше.
— О Красном Билле такого, боюсь, не скажешь, — Конте-младший закусил губу, внимательно глядя на дорогу, — Приятным человеком он никогда не был, всегда был резок, вспыльчив и груб и, признаться, по сравнению с Ежом сильно проигрывает… Но сам он уверен в своей непогрешимости и непобедимости, убежден, что, не взирая на возраст, он все еще на коне и разубедить его в этом практически невозможно. Да лучше и не стоит пытаться… Дерек, говорить с ним буду я. Ты просто будь рядом и, если я начну заводиться, одергивай меня, хорошо? Помни — Билл обвинил меня в смерти своей дочери, теперь мне надлежит переубедить его в этом…
…На место они прибыли по прошествии, наверное, получаса и, припарковавшись у самого крыльца, уверенно выбрались наружу. Тедерик огляделся. Они стояли возле большого дома, больше похожего на загородный, но расположенного, как и особняк Карла, в черте города; красивого, тяжеловесного и кричаще богатого. Приятного впечатления от него, как от места жительства все того же Ежа, не возникало, зато угроза в низко нависающей над крыльцом крыше ощущалась почти явная, и внутрь идти как-то совсем не хотелось.
Тем не менее, Ричард, действуя на редкость уверенно, к железной входной двери приблизился и, обнаружив рядом с нею кнопку звонка, решительно надавил на нее. Раздался звон, как будто где-то внутри вдруг забил огромный колокол, и Дерек, подошедший вместе с капитаном к дверям, поморщился.
В глазке на двери мелькнула тень. Несколько секунд ничего не происходило, царила тишина, затем чей-то грубый голос вопросил:
— Кого принесло? Чего надо?
— Полиция, — хладнокровно отозвался мужчина и, достав удостоверение, продемонстрировал его глазку.
Дверь распахнулась почти мгновенно. Скрипнул и щелкнул отпираемый замок, застонали несмазанные петли и на пороге показался льстиво улыбающийся, очень неприятного вида привратник.
Янг тихонько вздохнул. Слуг Карла он помнил и, невольно продолжая проводить внутреннее сравнение, находил, что те были не менее элегантны и воспитаны, чем их хозяин.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А мы никого не вызывали, — забормотал привратник, все так же противно улыбаясь и даже сгибаясь в поклоне, — У нас все хорошо, мистер, мы с полицией дружим…
— Очень хорошо, — показное равнодушие давалось Ричарду с трудом, однако он справлялся, — Будьте любезны проводить нас к вашему хозяину, у меня к нему имеется разговор.
— Конечно-конечно, — привратник засуетился, распахивая пошире дверь и пропуская представителей власти, к каковым очень явно относил и Дерека, внутрь, — Сию секунду, я только скажу, чтобы доложили о вас… Терри! — голос его внезапно возвысился; он обернулся куда-то в сторону глубокого холла, явно окликая еще кого-то из слуг.
— Че надо? — ответил ему из глубины чей-то голос. Уважение здесь явно не использовали, полагая его совершенно ненужной вещью.
— Доложи боссу, тут полиция пришла! Говорить с ним хотят!
Волшебное слово «полиция» подействовало и на второго из участников этой странной беседы. Из недр холла стремглав вылетел весьма тщедушный, сухонький человечек и, обнаружив на пороге действительно двух незнакомых людей, приторно заулыбался им, непрестанно кланяясь.
— Сейчас, сейчас… Да что ж вы стоите-то, господа, вы проходите вот сюда, здесь у нас уютное помещение для гостей. А босс сейчас выйдет, он, правда, сейчас в трауре — вы, должно быть, знаете о смерти его дочери… — Терри натянул на лицо самое расстроенное выражение, — Такое горе, такое горе… Вы уж помягче с ним, господа, пожалуйста. Я сейчас позову его, проходите, проходите…
Льстивые речи сопровождали непрестанные приглашающие жесты, и Ричард с Дереком, переглянувшись несколько раз, наконец, вняли последним, проходя в указанное помещение. Помещением этим оказалась гостиная, обставленная совершенно не так, как у Карла, не имеющая большого обеденного стола, зато сплошь уставленная богатыми диванами и креслами, обладающая камином и тяжелыми портьерами на окнах.
Терри исчез, намереваясь позвать хозяина, а гости, приведенные им сюда, позволили себе устроиться на том из диванов, с какого более или менее ясно прослеживался вход.
— У Ежа все не так, — шепнул Дерек, озираясь, — У него все просто, но элегантно, а тут как-то… богато, — последнее он произнес со странной смесью сомнения и презрения.
Ричард пожал плечами.
— Карл не стремится демонстрировать свое благосостояние окружающим, он просто живет так, как ему нравится. Биллу же хочется, чтобы о его богатстве знали все.
Парень в ответ только передернул плечами. Красный Билл, удовольствия познакомиться с которым поближе он пока не испытал, не нравился ему все больше и больше.
В холле послышались тяжелые шаги, и капитан Конте немного выпрямился, устремляя напряженный взгляд на дверь. Поступь тестя он узнавал, хотя и слышал ее прежде всего раз или два.
Дерек, заметив, как насторожился и напрягся его друг и спутник, и сам как-то подсобрался, внимательно глядя на двери и не зная, чего ожидать. Ему было немного не по себе.
Конечно, против полиции Красный Билл вряд ли пойдет, подобные ему уважают власть, не желая ссориться с ней, однако, как поведет себя убитый горем отец, увидев того, кого винит в смерти дочери, предугадать было почти невозможно.
В дверном проеме мелькнула грузная тень, и в гостиную вступил он — хозяин этого дома, непредсказуемый и пугающий Билл Ред.
Дерек, ожидавший увидеть, как минимум, второго Карла Ежа, обнаружив перед собою мрачного, придавленного горем, усталого пожилого человека, передвигающегося с помощью трости, удивленно моргнул. Страха Билл как-то не внушал, вызывал только сочувствие и жалость.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Он замер в дверях и, окинув мутным взглядом помещение, остановился на немного выпрямившемся Ричарде. Лицо мужчины побагровело, брови сдвинулись, рот перекосился от ярости — опасения капитана начинали оправдываться, видеть его тесть явно был не рад.
— Ты посмел явиться ко мне?! — взревел он и, придерживаясь одной рукой за косяк двери, воздел трость, потрясая ею, — Ты, мерзкий мальчишка, наглец!! Как тебе хватило наглости прийти прямо ко мне после… после того, как…
