ИЛЬЯ ЧАВЧАВАДЗЕ
ГОРАМ КВАРЕЛИ
Горы Кварели! Вдали от родного селеньяМожет ли сердце о вас вспоминать без волненья?
Где бы я ни был, со мною вы, горы, повсюду, —Сын ваш мятежный, ужели я вас позабуду!
Помню, ребенком, исполнен неясной заботы,Весь замирая, смотрел я на ваши высоты.
Но не от страха тогда мое сердце дрожало —Я и в младенчестве вас не боялся нимало.
Полный восторга, взирая на ваше величье,Дивные тайны стремился душою постичь я —
Тайны вершин, пропадающих в дымке туманов,Где раздается ликующий гул ураганов,
Где, задыхаясь, летит караван журавлиный,Еле равняясь с далекою вашей вершиной!
О, как я жаждал невинною детской душоюВ буре и мраке взлететь высоко над землею!
О, как мечтал я, почуяв орлиные крылья,Тронуть крылами сверкающих льдов изобилье!
В час, когда ветры, нарушив ночное молчанье,Львиное в пропасти вдруг исторгали рычанье,
О, как дрожал я! Но, внемля раскатам обвала,Звуки родные душа моя в них узнавала.
Детскому сердцу довольство собой незнакомо.Ныне же, горы, я горд, что воспитан я дома,
Ныне горжусь я, что, сын этой дикой природы,Вырос я в бурях и рано узнал про невзгоды.
Горы, свидетели детских моих огорчений,Как я взывал к вам в порыве сердечных мучений,
Как я от вас утешения ждал и привета!Но, как всегда, не давали вы, горы, ответа.
Этого чудного, полного тайны молчаньяВплоть до последнего я не забуду дыханья…
Горы Кварели, сопутники юности нежной.Долг перед жизнью влечет меня в путь неизбежный,
Судьбы грядущего требуют нашей разлуки, —Можно ли требовать более тягостной муки!
Конь мой торопится, сердце томится в печали,С каждым вы шагом уходите в синие дали…
Вот вы исчезли… И только вершины седыеЕле видны… И расстался я с вами впервые..
Тщетно глаза я от солнца рукой прикрываю,Тщетно я взоры в пустое пространство вперяю —
Всюду раскинулись синего неба просторы,Уж не венчают их больше прекрасные горы!
О, так прощайте же, дивные горы Кварели!Сердце мое, полюбившее вас с колыбели,
Вечной любовью к великой отчизне пылая,Вам улыбнется, рыдая, из дальнего края!
ЭЛЕГИЯ
В туманном блеске лунного сиянья,В глубоком сне лежит мой край родной.Кавказских гор седые изваяньяСтоят вдали, одеты синей мглой.
Какая тишь! Ни шелеста, ни зова…Безмолвно спит моя отчизна-мать.Лишь слабый стон средь сумрака ночногоПрорвется вдруг, и стихнет всё опять.
Стою один… И тень от горных кряжейЛежит внизу, печальна и темна.О, господи! Всё сон да сон… Когда же,Когда же мы воспрянем ото сна?
БАЗАЛЕТСКОЕ ОЗЕРО
Слыхал я, по селам блуждая,Что в озере близ БазалетНа дне колыбель золотаяСтоит с незапамятных лет.
Ее обнимают купавы,Ее омывает вода,И вечнозеленые травыНе вянут над ней никогда.
Кристально прозрачные водыТеплы здесь и в холод и в зной,Как будто законы природыНе властны над этой водой.
Но в глубь этой чистой криницы,В подводные эти садыНикто из картвелов спуститьсяНе мог, опасаясь беды.
Одни лишь наяды, играя.Вокруг колыбели плывутИ, сладкие сны навевая,Волшебные песни поют.
Преданье гласит, что Тамара,Царица грузинских земель,На дне Базалетского яраПоставила ту колыбель.
И слезы народной печали,Из множества падая глаз.Сверкающим озером сталиИ скрыли святыню от нас.
Кого положила царицаВ прекрасную ту колыбель.Над кем эта влага струится —Увы, неизвестно досель.
Но, может быть, там подрастаетДитя для невиданных дел,О ком дни и ночи мечтает,Тая его имя, картвел.
Коль эти мечты не напрасны —Да будет прославлен герои,Кто первый в пучине прекраснойКоснется святыни рукой!
Коль это случится на деле —Да будет прославлена мать,Пришедшая к той колыбелиДитя молоком напитать!
АКАКИЙ ЦЕРЕТЕЛИ
ВОЛНУЙСЯ, МОРЕ!
Волнуйся, море, и гуди,Не прекословь дыханью шквала!Как горы, волны взгромозди,Чтоб влага на берег хлестала!
В твоей бездонной глубинеТаятся тысячи жемчужин.Пока ты дремлешь в полусне,Твой клад невидим и ненужен.
И лишь когда ударит шквал,Всю глубь свою открыв вселенной,Кидаешь ты на грани скалПрекрасный жемчуг драгоценный.
Поэт, и ты не избегайСердечных бурь в минуту гнева!Греми, буди заснувший край,Сверкая молнией напева!
РАССВЕТ
Мтацминда грустными очамиСледит за утренней звездой.В могиле, залитой лучами,Почиет доблестный герой.
Под молчаливою гороюРокочет бурная КураИ колыбельную героюПоет, рыдая, до утра.
Прижав к груди могилу сына,Мтацминда молит за того,Кто был защитником грузина,Кто умер в битве за него.
И, полон дивного волненья,Поэт, взирая в вышине,Слагает песни-размышленьяСвоей красавице стране:
«Страна, где небо бирюзово,Где изумрудом блещет дол.Мой край родной! К тебе я снова,Больной и трепетный, пришел!
Не мог я вынести разлуки,Покинув милые края.Душа моя рвалась от муки,И вот к тебе вернулся я.
Родное солнце с небосводаМне улыбнулось в тот же миг,И засияла вся природаЛучами чистых звезд твоих.
И снова в сердце ликованье,И я печали превозмог,Лишь ты, мой край, в часы свиданьяВоспрянуть духом мне помог.
Страна, где небо бирюзово,Где изумрудом блещет луг,Я за тебя погибнуть сноваГотов в годину тяжких мук.
Не отрекайся же от сына,Укрой одеждою твоей,Не откажи мольбе грузина,Когда умру на склоне дней:
Похорони меня, немого,В родной земле, средь мирных сел,В стране, где небо бирюзово,Где изумрудом блещет дол!»
ЮНОСТИ
Сравню ли я красу твоей весныС моей нагой, ограбленной зимою?Сравню ль ущерб вечерней тишиныС румяным утром, ясною зарею?
Ты молода, устремлена вперед —Я ухожу, измученный годами.Ты лишь впряглась в ярмо земных забот —Я ж расплатился начисто с долгами.
Мы далеки, как небо и земля,Отделены границей друг от друга.Ты — как цветок, украсивший поля,Я — старый мох, увядший от недуга.
Но в мире есть невидимая связьМеж ясным небом и землей унылой.И новь и старь, в одно соединясь,Полны ее пленительною силой.
Единая и сложная, онаЕсть творческая сила созиданья,Которая в любые временаОбъединяет все существованья.
Она сотрет границу до конца,Коль между нами есть она, граница,И если жизнь не может слить сердца,Моя душа с твоей сумеет слиться.
ВАЖА ПШАВЕЛА
