пока на тебя бы их наносили, ты успела бы призвать нас. А, возможно, просто не хотели оставлять такие явные следы, а зарезать тебя мог любой пропоица, с которым одинокой неосторожной девушке не повезло встретиться в тёмном парке. Тем более, когда она так удобно по глупости пошла туда сама.
Значит, всё это время мне не казалось, что за мной следят, просто искали возможность подобраться ближе и убить? А это, в свою очередь, значило, что попытки продолжатся. И я, прекрасно зная об опасности, просто пошла одна ночью посидеть в парке. Молодец, ничего не сказать.
Я поникла и уставилась в одну точку, пытаясь справиться с гнетущими мыслями, но чем больше я думала, что чуть не умерла, тем отчётливее вспоминала жуткую боль, и тем страшнее мне становилось. Я прижала к себе руки, но даже так ощущала, как сильно они дрожали. Я погружалась в липкую колючую пучину страха, не видя возможности выбраться. Меня найдут. Найдут и убьют. А появись демоны секундой позже, меня вовсе уже не было бы…
В глазах предательски защипало. Это не вероятность, не вариант какого-то развития событий. Не теория и глупый страх. Меня. Почти. Убили. И убили бы, если б не демоны.
Ощутив на себе пристальный взгляд, я подняла глаза на Винсереса. Он молча рассматривал меня, а потом неожиданно поднял руку и погладил меня по щеке. Прикосновение оказалось необычайно мягким, от удивления я так и застыла, не сводя с него глаз.
— Проводи её к муженьку, — встал с кресла Азраил, — а я всё-таки уберу труп, пусть лучше думают, что он пропал. Сказать тебе, что я думаю про такие ночные одиночные походы? — уставился он на меня холодными голубыми глазами, а я покачала головой, и без него поняла. — Прекрасно. В следующий раз сначала подумай. Потом ещё пару раз подумай, а потом делай. Договорим потом, — обратился он уже к брату и исчез.
— Я не хочу к Эдриану, — пробубнила я, когда Ви встал с дивана, — не хочу выслушивать нотации, я такого священнику наговорила…
— Если к нему не вернуться, он обратится к страже. Если уже этого не сделал.
К сожалению, Винсерес был прав.
Я потёрла переносицу, а когда убрала руку, заметила какие-то бордовые пятна на коже. Осмотрев себя, я догадалась, что была вся в крови. Вероятно, сзади ещё и платье всё изрезано. Как же я пойду в таком виде? По моему потерянному виду Винсерес, видимо, догадался о проблеме.
— Иди прими душ и возьми в шкафу какую нибудь кофту, дойти хватит.
— А вдруг хозяева вернутся?
— Нет, они всем семейством уехали неделю назад в Бирген, вряд ли вернуться сегодня ночью. А слуги сегодня решили, что им необходимо провести ночь с семьями. Я подожду тебя здесь.
Спорить не стала. Если я заявлюсь в таком виде к Эдриану, вряд ли смогу подобрать хоть какое-то разумное объяснение своему виду. Всё ещё шатаясь, я с третьей попытки нашла ванную. Лампы зажглись при моём появлении, и к счастью в комнате не обнаружилось никаких окон. Отражение в зеркале оказалось ещё хуже, чем я предполагала. Лицо, волосы и шея были все в засохшей крови, висок разбит, наверное, ударилась, когда упала. Спина платья представляла из себя окровавленные лохмотья, нижнее белье также изрезано. Кое-как сняв с себя одежду и забравшись в горячий душ, я не смогла сдержать слёз. И хуже всего то, что в этом была виновата я сама.
Стараясь шмыгать носом потише, я смыла с себя кровь. Как же много было крови, боги, даже волосы местами слиплись и не поддавались горячим струям и шампуню. Меня слегка знобило, не смогла согреться я и когда вытерлась и нашла какую-то длинную шерстяную кофту. Снова хотелось плакать, но я запретила себе. Не сейчас и не перед ним.
Спустившись вниз, я застала демона всё на том же диване. Он сидел и в задумчивости смотрел на клинок, лежащий на столе, но при моём приближении убрал его и встал. Мы молча вышли и направились к дому Эдриана. Время давно перевалило за полночь, а потому у нас имелся неиллюзорный шанс нарваться на патруль, но идти было совсем недалеко, и через минут двадцать мы уже были на месте. В окнах горел свет, Эдриан явно не спал и ждал меня.
— Я прогуляюсь по району, — сказал Ви, — может, у него были сообщники. Не выходи из дома одна. Ты поняла меня?
— Да.
— Точно?
— Да поняла я!
Не дожидаясь очередных упрёков, я судорожно вздохнула и постучала в дверь. Тесса молча впустила меня в дом. Судя по торчащей из под халата сорочке, она уже намеревалась спать. На лестнице послышались торопливые шаги, и в коридор влетел Эдриан. В нём явно боролись возмущение и испуг, и мне оставалось лишь гадать, что из этого одержит верх. Переступив с ноги на ногу, он подошёл и крепко обнял меня, но тут же отстранился, и к моему сожалению, возмущение прорвалось.
— Где ты была?! — чуть не крикнул он, — мы с ног сбились искать тебя, бегали туда сюда по улицам, пока не начался комендантский час, стража обещала тебя поискать, но… — он принялся ходить из стороны в сторону, сложив руки за головой. — И вообще, это очень и очень безответственно с твоей стороны, этот вечер… Мне было стыдно за твоё поведение.
— Эдриан, — прервала я его, не собираясь это выслушивать, только не сегодня, — ты знал, что будет подобное, но настоял. Я выполнила твою просьбу, чем ты недоволен?
— Ты вела себя крайне грубо и вызывающе! А что ты наговорила капеллану… — он потер лоб рукой и недовольно вздохнул, — неужели нельзя было один единственный вечер забыть о своих обидах и вести себя нормально? Ты будто делала это назло!
Я исподлобья уставилась на жениха, пытаясь справиться с поступающим гневом, чтобы чего доброго не послать его куда подальше и не разорвать помолвку.
— Нормально? — переспросила я, — тебя, дорогой, волнует только репутация и традиции, и то как настойчиво ты заставлял меня пойти на встречу с этими людьми… да тебе просто плевать на мои чувства!
— Нет, это не так! — возразил он и протянул ко мне руки, но я отпрянула.
— Ты вырос в любящей семье и, видимо, просто не понимаешь, что бывает совсем по-другому, — процедила я, изо всех сил стараясь сохранять самообладание. — А знаешь ли ты, что чувствует маленький ребенок, когда в его пятилетие мама, родная любящая мама, отводит его к незнакомым людям и без объяснений оставляет навсегда? Знаешь, как было страшно
