устанавливаю я. Я сам решу, что мне нужно.
Гектор и Энн помогли усесться Юргену на диван. Тот откашлялся и помаленьку восстанавливал дыхание.
— Итак! — стрелок театрально обвел взглядом мутных глаз присутствующих. — Этой игре меня научил мой брат. Он так решал любые споры со своими врагами. Мой брат хороший человек, но однажды он поступил со мной очень плохо. Мы искали с ним припасы в Яшме. Город так себе был, а после апокалипсиса и вовсе неприглядный. Мы с ним разделились: я решил обшарить продуктовый магазин, а он забурился в бар в поисках своего любимого коньяка. Я просил его не разделяться, но он не слушал. Говорил, что без своего любимого пойла, которое есть только в этом чертовом баре, не протянет и недели.
Я собирал продукты и услышал шум. Выглянул в окно и увидел, как огромная стая оживших заполонила всю улицу. Они появились из ниоткуда, я выскочил из магазина и побежал к машине, стреляя по дороге в оживших. Я специально палил без разбору. Подавал сигнал брату, чтобы он бросил свои бутылки и скорее выбирался из бара. Я пробился к тому месту, где стоял наш джип и увидел, что его там уже нет. Мой братец свалил. Представляете?! Он даже не попытался меня спасти или позвать. Он просто завел машину и укатил. Он всегда был трусом и списал меня со счетов. Подумал, что я уже не жилец и не выберусь из магазина. Я бы так и погиб, но злость, которая подстегнула меня — придала сил. Я раскидал ближайших зомби голыми руками и нырнул от них под грузовик. Твари полезли за мной. А я крошил их ножом. К тому времени патроны у меня уже кончились. Вокруг меня образовалась гора из их тел. Сзади напирали другие. Они лезли по трупам, пытаясь меня сожрать. А я бил их и бил. Они застревали между асфальтом, гнилыми телами собратьев и днищем грузовика. Зомби напирали и прижимали вонючие трупы убитых собратьев все ближе ко мне. Мне стало трудно дышать. Смрад гнили был повсюду. Я купался в трупной жиже, но продолжал барахтаться и бить ножом. Я очень хотел выжить, чтобы посмотреть в глаза братцу. Вскоре мертвецы наглухо запечатали меня под грузовиком своими же телами и больше не могли ко мне подобраться. Я выбился из сил и от перенапряжения и трупных ядов отключился. Не знаю, сколько я пролежал без сознания в этом месиве, но это был самый страшный отрезок моей жизни. Когда стая ушла, я выбрался оттуда и вернулся в подвал, где было наше с братом жилище. Этот ублюдок сидел и спокойно бухал коньяк. Он даже не пытался вернуться на то место, и посмотреть, что стало со мной. Я врезал ему хорошенько и предложил сыграть. Он просил меня не делать этого. Говорил, что любит меня, что просто испугался и убежал, так как думал, что мне конец. Но я был непреклонен и заставил его сыграть. Я тоже его любил, но в тот день должен был остаться один победитель.
— Все это интересно, — проворчал Гектор. — Но что за игру ты нам предлагаешь?
— Правила просты! — Булат вытащил из под полов “пончо” револьвер.
Он откинул барабан и демонстративно высыпал из него все патроны на стол. Затем вставил один патрон обратно и крутанул барабан. Храповый механизм защелкал, перемещая патрон относительно ствола.
— Кто первый? Нет желающих? Тогда я начну.
Булат приставил к виску револьвер. Глубоко вздохнул и закрыв глаза нажал на спуск. Щелк! — выстрела не произошло. Булат с облегчением выдохнул, крутанул барабан и протянул револьвер Энн. — Ты следующая, бери…
— Да ты чертов псих! — воскликнул Гектор. — Мы не будем в этом участвовать!
— Тогда вы умрете все, — тихо проговорил стрелок направив карабин на сидящих людей. — Выбирайте… Либо смерть, либо игра.
— Все нормально, — дрожащим голосом проговорила Энн, повернувшись к Гектору. — Я сыграю. Я не хочу, чтобы нас всех убили.
— Молодец, девка! — ухмыльнулся стрелок и положил револьвер на стол перед диваном. — Бери оружие. Но если вздумаешь пальнуть в меня, то нарушишь правила. А пули в стволе может и не оказаться. Тогда я выживу и убью вас всех…
— Зачем все это? — спросил Юрген. — Тебя гложет поступок твоего брата и ты пытаешься пережить тот вечер снова и снова!
— Заткнись! — рявкнул Булат. — Ты ничего не знаешь! Он был младше меня на десять лет, и я берег его, как отец. Я отдавал ему последнее!
Стрелок ткнул в Энн стволом карабина:
— Нажимай на спуск, ну!
Дрожащей рукой Энн прислонила дуло к виску и закрыла глаза. По ее щекам бежали слезы, но она не всхлипывала, не хотела показать врагу свою слабость. А слезы удержать не могла…
Щелк! — выстрела не произошло. Раздался вздох облегчения. Выдохнули Энн, Гектор и Юрген.
— Предай револьвер старику! — Булат снова ткнул в девушку стволом.
Энн протянула Гектору револьвер. Тот взял его связанными впереди руками.
— Вращайте барабан, уважаемый! — скривился в улыбке Булат.
— Что б ты сдох! — выпалил Гектор и быстро поднес револьвер обеими руками ко лбу.
Щелк! — выстрела не произошло.
— Вы не плохо сегодня играете! — оскалился стрелок. — Гораздо лучше, чем мой брат…
— Твой брат погиб? — спросил Гектор. — Ты же сказал, что он рядом?
— Так и есть, — кивнул Булат и переложил карабин в одну руку, а другой подхватил горшок с красным цветком. — Познакомьтесь, это мой брат Шакал. Раньше его звали по другому, но теперь я так его называю.
Булат бережно поставил горшок на стол и подвинул его подальше от края.
— Он сумасшедший, — прошептал Гектор на ухо сидящему рядом Юргену.
— Я все слышу, — улыбнулся стрелок. — Я не свихнулся. Шакал проиграл, я сжег его тело, прах смешал с землей в этом горшке и вырастил цветок. Теперь мой брат всегда со мной. Он благороден
