— А я и сам не знаю! — махнул рукой Старец. — Живу и живу. Впрочем, есть у меня некоторые соображения на этот счет, которые я излагаю в моей книге (она скоро должна быть закончена), но это на данный момент к делу не относится. Что делать? Опять этот чертов вечный вопрос…
Старец погрузился в размышления, глядя куда-то поверх голов и прихлебывая время от времени из стакана. Команда «Пахаря» хранила благоговейное молчание.
— Угроза, — вдруг сомнамбулически произнес Старец. Его глаза широко раскрылись — синий огонь метнулся по темным углам комнаты. — Черт возьми, ну конечно же! Внешняя угроза!
Он залпом прикончил коктейль и звонко хлопнул себя ладонью по лбу:
— Как я сразу до этого не додумался! Видно, старею…
— Что вы имеете в виду? — осторожно осведомился Капитан.
— Я имею в виду, — торжественно сказал Старец, — что только внешняя угроза может объединить разрозненные племена людей в единое целое. Причем эта угроза, или, если угодно, опасность, должна быть как можно более серьезной. Желательно вообще смертельной. И опасность эту люди должны хорошо осознать.
— Вы хотите сказать… — начал Доктор.
— Я хочу сказать, — перебил его Старец, — что за неимением таковой опасности или угрозы нам ее следует создать самим. И мы ее создадим, уж будьте уверены! — И он засмеялся молодым заливистым смехом.
Председатель Правительства Земли не спал третьи сутки. Третьи сутки пошли с тех пор, как правительства Земли, Тау_Кита, Веги и Терры получили Ультиматум от неизвестной расы пришельцев из Магелланова Облака. Громадный, невообразимый военный флот из тысяч и тысяч мощных космических кораблей вторгся в Галактику Млечный Путь. Пришельцы угрожали уничтожить все живое на всех обитаемых планетах, а также и саму Землю, Тау Кита, Вегу и Терру в случае их сопротивления. В Ультиматуме предлагалось немедленно убрать из космоса все корабли, как военные, так и торговые, и сдаться на милость победителя. Вначале думали, что это чей-то грандиозный блеф, но разведка, посланная землянами, таукитянами, веганцами и террянами, доложила, что флот пришельцев, превосходящий в несколько раз возможный Объединенный флот цивилизаций Галактического Сообщества, действительно находится на краю Галактики и в полной боевой готовности ожидает истечения срока Ультиматума. Срок истекал через двое суток.
— На связи Вега, — доложил секретарь Председателя.
Председатель торопливо нажал кнопку:
— Слушаю, Вега.
— Говорит Председатель Совета системы Вега. Только что наш народ принял однозначное решение. Мы будем драться.
— Мы тоже, — сказал Председатель Правительства Земли. — Не отключайтесь. Сейчас должна выйти на связь Тау Кита.
— Тау на связи, — доложил через две минуты секретарь.
— Слушает Земля.
— Слушает Вега.
— Высший Совет объединенных планет Тау Кита принял решение. Мы не сдаемся.
— Мы с вами, Тау.
— Вега с вами.
— На связи Терра! — взволнованно выкрикнул секретарь.
— Наконец-то, — пробормотал Председатель. — Земля слушает.
— Народ Терры, — донесся из динамика твердый голос, — сверг Временное правительство и арестовал главных сепаратистов. Мы желаем вернуться под юрисдикцию Земли. Терра не останется в стороне от общей беды. Приказывайте нашему флоту, Земля.
— Ну вот и слава богу, — впервые за трое суток улыбнулся Председатель. — Итак, Военный Совет Объединенных Сил Галактического Сообщества прошу считать открытым. Для отражения нашествия Земля предлагает следующие меры.
Экипаж «Пахаря» торчал по своему обыкновению в рубке. Корабль шел к Земле в гиперпространстве, и команда бездельничала. Капитан рассеянно листал какую-то инструкцию. Штурман в задумчивости сидел перед дисплеем бортового компьютера, Доктор в который раз перечитывал «Трех мушкетеров», а Механик с Оружейником сражались в нарды. Умника в рубке не было — он готовил на камбузе ужин.
— Все-таки страшная это штука — «машина иллюзий», — сказал вдруг Доктор, отрываясь от книги. — Старец правильно делает, что никому о ней не говорит и не раскрывает принцип действия. —
— Да уж, — охотно поддакнул Штурман. — Создать у всей честной Галактики иллюзию вторжения воинственных пришельцев, это, знаете ли…
— Да и какую иллюзию! — воскликнул Оружейник. — Ведь датчики, телескопы и локаторы разведчиков действительно показывали наличие громадного флота пришельцев!
— Точно, — сказал Механик, потряхивая в кулаке игральные кости. — Если бы только визуальное наблюдение — это еще можно было понять и объяснить. Скажем, какие-нибудь гипноволны, действующие на подсознание… А то ведь записи остались! Записи приборов, на которых видно, как весь флот одновременно взорвался!
— В двадцатом веке, — сказал Штурман, — жил один иллюзионист со странным псевдонимом Дэвид Копперфильд. Так вот он, помнится, однажды…
— Э, — махнул рукой Капитан, — стоит ли толочь воду в ступе? Все равно истины нам не узнать. Да и не нужно. Говорил же Старец, что цивилизация планеты, на которой он обитает, погибла во многом именно из-за изобретения «машины иллюзий». Они просто ушли в другой мир. В мир своих иллюзий.
— А мы? — спросил Доктор. — Чем, спрашивается, мы лучше? Мы тоже живем в плену своих иллюзий. Иллюзий свободы и равенства. Иллюзий приоритета разума во Вселенной. Иллюзий нашей людской исключительности, наконец. Разве не иллюзией была вызвана проблема суверенитета на Терре?
— Иллюзией она была вызвана, — сказал Оружейник, — иллюзией и решена.
— Кушать подано! — На пороге рубки возник Умник с подносом в манипуляторах. На подносе золотились янтарем пять стаканов_с «Милым Джоном».
— За иллюзии! — провозгласил Штурман, беря свой стакан.
— И за реальность! — подхватил Доктор.
— И за победу человеческого разума над тем и другим! — закончил Капитан.
Этот тост экипаж «Пахаря» выпил стоя.
Быть человеком
Женщина на борту — жди неприятностей.
Эта древняя примета, несмотря на прочное и вполне законное присутствие женщин в космосе, крепко укоренилась в сознании мужчин-космонавтов, перейдя к ним по наследству от моряков.
Самое забавное, что в эту примету верили и космонавты-женщины. То есть женщина-космонавт как бы женщиной вовсе и не считалась. Во всяком случае, до тех пор, пока находилась в полете. На Земле или, скажем, в порту — другое дело. Опять же, если на борту присутствовало больше одной женщины-пассажирки, то примета утрачивала свою зловредную суть и вообще переставала быть приметой. По глубокому убеждению любого космонавта, только при наличии одной-единственной женщины на корабле следовало ожидать всяческих пакостей от злодейки-судьбы.
И эта одна-единственная женщина на борту космического грузовика класса «С» «Пахарь» присутствовала.
Что делать, Инспектор по делам колоний — птица важная, имеет право воспользоваться любым кораблем для своих инспекторских перелетов. Вот она и воспользовалась «Пахарем», чтобы вернуться на Землю после инспекторской проверки в системе Бетельгейзе.
На свою и чужие головы.
Началось все с того, что «Пахарь» подвергся нападению пиратов прямо на орбите восьмой планеты системы Бетельгейзе. Дело не столь уж редкое в окрестностях этой колонии землян, не обладающей достаточно мощным космофлотом, способным надежно защитить честных торговцев и государственных курьеров. Если последние на своих отлично вооруженных и высокоскоростных кораблях обычно легко уходили от нападения, то первым зачастую приходилось несладко. «Пахарь» принадлежал полугосударственной торгово-промышленной корпорации и, следовательно, не относился в полной мере ни к тем, ни к другим, однако пиратам было все равно, на чей корабль нападать — была бы добыча, и поэтому команде пришлось улепетывать во все лопатки на полном форсаже, моля всех земных и прочих богов, чтобы у пиратов двигатель не оказался выше классом.
Не оказался.
От пиратов удалось уйти, нырнув в гиперпространство, но почему-то корабль, охотно в гиперпространство нырнув, выныривать вовремя не захотел.
Так вот и вышло, что теперь, когда непокорный грузовик, наконец, удалось привести в чувство и вернуть в обычный космос, экипаж не очень хорошо себе представлял, где, собственно, он, экипаж, вместе с кораблем находится.
Внутри же самого корабля экипаж в данный момент находился в рубке и пытался преодолеть эту маленькую трудность.
— Лично я очень хотел бы знать, куда это, черт подери, нас забросило? — произнес Капитан, хмуро глядя на Штурмана.
Штурман с независимым видом откинулся в кресле и вместе с креслом повернулся лицом к Капитану и всем присутствующим.
— Команду бортовому компьютеру я дал, — сообщил он чуть снисходительно. — Однако потребуется некоторое время…
