Мак-Маллин делает глоток шерри. Мы смотрим на огонь в камине.
— Если свешиваться вперед, то тяжело дышать, — продолжает он. — Изощренные палачи часто продлевали страдания жертв тем, что делали выступ под ногами или седалищем, чтобы распятый мог на него опереться. Он скорее стоял, чем висел. В таком положении молодой сильный мужчина мог жить на кресте день или два, иногда неделю. Вряд ли существует более негуманный вид казни. Жертвы умирали не от боли или потери крови. Они умирали от изнеможения, от жажды, от удушья, от заражения крови! — Он трет пальцы о подбородок, чтобы прийти в себя. — Случалось, что палачи проявляли к осужденным милосердие. Как ни парадоксально это звучит, ломая им кости. Таким образом они ускоряли смерть. Потому что с раздробленными костями невозможно поддерживать свое тело, и наступало удушье. Именно так поступили с Иехохананом. Ему переломали кости. Для его же блага.
— А Иисус?
— Ноги Иисуса были прибиты к кресту. Для тела была поддержка. И все же он провел на кресте только несколько часов и умер. Нет никаких медицинских показаний, что он должен был умереть так быстро. Ничто в описаниях Библии не говорит, что мучения, которым он подвергался, — удары хлыста, терновый венец, гвозди, уколы пикой — сами по себе должны были привести к быстрой смерти.
— Почему бы нет? — возражаю я. — Разве все эти страдания не могли так его измучить, что распятие стало для него последней каплей?
— У римлян был богатый опыт в таких делах. Даже Понтий Пилат изумился тому, как быстро умер Иисус. Он не мог в это поверить и вызвал офицера, чтобы тот подтвердил факт смерти.
Я верчусь на своем стуле. Я не знаю, доверять ли мне словам Мак-Маллина. Или же это еще один ложный след, который должен сбить меня с толку и скрыть истину.
Мак-Маллин встает и подходит к камину. Он поворачивается и разводит руки в стороны:
— Отчего Иисус умер так быстро? Вряд ли от гвоздей, которыми его прибили к кресту. И не от ран, нанесенных в бок пикой, что, как говорит Писание, случилось уже после его смерти. Единственная вероятная причина смерти, как ты говоришь, — усталость. Но Иисус был молодым, крепким, здоровым мужчиной. Он был слишком выносливым, чтобы можно было поверить, что он умер от изнеможения.
— Странно. Я всегда воспринимал распятие на кресте как что-то неописуемо жестокое. Что лишает жизни быстро и болезненно.
Мак-Маллин тяжело вздыхает:
— Жестокое — да. Но быстрое — нет. Напротив. Распятие было долгим и мучительным способом убийства.
Он садится опять на стул и быстро допивает шерри:
— Еще одна важная деталь: Иисусу дали выпить уксуса перед тем, как он испустил дух. Уксус? Зачем ему дают уксус? Уксус — стимулирующий напиток, который предназначен для поддержания жертвы в сознании. Вместо того чтобы умереть, он, глотнув уксуса, должен был стать бодрее.
Мак-Маллин вертит в пальцах пустой бокал:
— А теперь можем приступить к нашему интеллектуальному эксперименту. — На протяжении нескольких секунд он произносит какой-то монолог про себя. — Представь себе, что в губке был не стимулирующий уксус, а что-то другое. Например, усыпляющее наркотическое вещество. Вещество, от которого Иисус теряет сознание. Для всех присутствующих это выглядит как внезапная смерть.
Я пытаюсь представить себе эту картину. Но я по-прежнему сомневаюсь.
Мак-Маллин откидывается на стуле и смотрит на меня с осторожной улыбкой, играющей на его губах. Как будто прекрасно понимает, какого рода мысли крутятся у меня в голове.
— Вопросы возникают чередой, как только ты начинаешь читать Евангелия критически, — убеждает он. — Согласно Библии, распятие происходило на Голгофе, что в переводе означает «череп». Поблизости от сада… сада с частной погребальной пещерой в горе. Сад был собственностью Иосифа из Аримафеи, последователя Иисуса. Далеко не каждому выпадает на долю иметь частную погребальную пещеру. По-видимому, Иисус принадлежал к высшему сословию. Но в то же время распятие на кресте было способом казни, применявшимся по отношению к представителям низших слоев общества. Все это довольно непонятно. Повествование в Библии заставляет думать, что эта казнь имела частный характер и происходила на частной территории. А не на обычном месте публичных казней. Но судебный процесс был публичным.
— Кому нужен был этот обман?
— Как ты отнесся бы к предположению, — тихо говорит он, — что эта сцена с распятием была сыграна при участии власть имущих?
— Что вы хотите сказать? Что римляне принимали участие в розыгрыше?
— А почему бы и нет? Кем был Понтий Пилат, как не коррумпированным негодяем? Неужели трудно было подкупить его, чтобы он сквозь пальцы посмотрел на инсценировку распятия? Хитрое маленькое мероприятие, которое разрешало, в частности, и его проблемы с этим иудейским подстрекателем Иисусом.
Я закатываю глаза, но Мак-Маллин этого не видит.
— Мы должны рассматривать обстоятельства смерти Иисуса исходя из того, как его воспринимали современники, — настаивает Мак-Маллин. — Кто он был для них? Мятежный политик! Вовсе не божество! Не забудь, что пророков-самозванцев в то время было навалом. Глашатаи, провозвестники, факиры, предсказатели, оракулы… Любой шарлатан мог демонстрировать чудеса.
— Почему же мы до сих пор поклоняемся ему? Что отличает его от множества других?
— Он владел словом. Словом!
— И все?
— Его слово было другим. Его человеческий облик был другим. Он создал новую картину мира, в которой человеческое достоинство считалось подлинной ценностью. Иисус был мудрым. Добрым. Он не запугивал своих сторонников, как это делали ветхозаветные пророки. Он провозгласил Евангелие любви. Он научил нас доброте. Набожности. Любви к ближнему. Очень редкие по тем временам понятия.
— Но он, как вы сказали, был не единственным пророком.
— Лишь очень немногие верили, что Иисус был Мессией Ветхого Завета. Иудеи вообще отвергли его. Мудрецам-книжникам он мягко возражал. Он опровергал древнейшие иудейские устои. Только позже под руководством апостолов и евангелистов был создан божественный образ Иисуса. История о жизни Иисуса была сильно приукрашена. Евангелия подгонялись под вкусы читателей-современников. Почему мы должны верить старым, не поддающимся проверке спискам, сделанным со списков? Нет никаких письменных документов об Иисусе, созданных в Его время. Все, что у нас есть, записано гораздо позже.
— Вы все говорите и говорите. Но ничто из ваших слов, однако, не подтверждает, что распятие было обманом.
— Оно не было обманом! — Мак-Маллин наклоняется ко мне. — Ты слушай, не перебивай меня! Распятие Иисуса на кресте происходило на самом деле. Я объясняю тебе другое: последующие события были не такими, как это описано в библейской истории.
— И такое абсурдное утверждение вы базируете на косвенных уликах?
Мак-Маллин смеется взахлеб:
— Упрямец! Это мне нравится! Я не пытаюсь ничего доказывать. Я знаю правду. Я пытаюсь показать тебе, как часть парадоксов Библии и истории поддается осмыслению в рамках нового понимания.
— Нового понимания? Какого понимания? Я вообще ничего не понимаю!
В его глазах появляются веселые искорки.
— Позволь, я приведу тебе один пример.
— Доказательство?
— Улику. После казни Понтий Пилат нарушил все римские правила и отдал Иосифу из Аримафеи тело Иисуса. В греческом переводе Библии Иосиф просит выдать ему soma — живое тело. Пилат отвечает, употребляя слово «proma» — «труп». Каким образом возникло неправильное толкование?
— Это вы меня спрашиваете? Я не очень большой специалист по библейским переводам.
— А почему вообще Пилат должен был разрешить выдачу тела приверженцу преступника? Они могли сделать из него мученика! Распятых на кресте чаще всего не хоронили. Порой их оставляли стихиям и птицам. Для римлян Иисус был в первую очередь дерзким бунтарем. Подстрекателем и агитатором, от которого они хотели избавиться, чтобы он перестал быть в центре внимания людей. Слухи о том, что он будто бы Сын Божий, они считали забавным курьезом. У римлян были свои боги. Они, скорее всего, не могли понять, почему иудейский Иегова должен был зачать человеческого сына от бедной девушки, которая была помолвлена с каким-то плотником. В соответствии с традиционным восприятием доброжелательное отношение к Иисусу после распятия было маловероятным — если только какие-то могущественные люди не подкупили Понтия Пилата.
— Вы уверены?
— Ты сам побывал в Институте Шиммера. Там есть манускрипты, записи рассказов, тайные документы, которые содержат намеки именно на такой поворот событий. Но даже в хорошо известных памятниках встречаются следы, подтверждающие эту теорию.
Мак-Маллин подходит к книжной полке и вынимает Библию в красном кожаном переплете.
