– Что ж, тогда уйду я! – возгласила актёрка, будто цитируя какую-то пьесу. И действительно, нехотя убралась, всей спиной излучая надежду, что господин прикажет вернуться. Пусть даже накажет, если она… гм… перегнула палку, – всё равно потом сам и залечит. А затем, мало-помалу…
Господин не позвал, отказавшись играть по правилам. Стандартный приём не сработал – пришлось актёрке прогуляться до двери, возвращаясь в одиночество будуара. А ведь могла бы млеть в тёплой воде, ублажаемая не хуже Лоры, и влезать со своими глупостями в разговоры умных. Ничего, в следующий раз будет аккуратнее с заявлениями… Или не будет?
– Вот интересно, – осклабясь, заговорила Лора, – чего ты зацепился за эту дурёху? И ладно б хотел её!.. Или прогнать не хватает духа?
– Иногда проще убить, точно, – ухмыльнулся богатырь. – Вот такие мы гуманисты: терпим до последнего, а после пристаём с вопросом «молилась ли ты на ночь».
– Ну и зачем доводить?
– Э-э… в каком смысле?
– Зачем испытывать терпение? Стоит ли того предмет?
– Ведь она не злая, – сказал Светлан. – Ну бестолковая, ясно… и без тормозов. Моралью тоже не отягощена, хотя претендует. Но иной раз даже способна на жалость.
Зафиксировав ладонью талию Лоры, он без жалости прошёлся мочалкой по её тылам, проминая упругую плоть едва не до костей. И кому из двоих это нравится больше?
– По-твоему, этого довольно, чтобы опекать? – не отставала дева, хотя её голос походил сейчас на довольное урчание.
– Знаешь, при нынешнем разгуле вампиризма не быть садистом – уже добродетель. И потом, это любопытно: из какой топи можно вытащить человека?
– Смотри, как бы самого не затянуло. Ведь и предать может.
– Это – запросто, – согласился Светлан. – Из чистой выгоды, без всякого зла. Потом ещё и поплачет над могилкой.
– Как крокодил, ага. И прорастёт чертополох!..
Шлёпнув Лору по заду, он бросил мочалку в воду, извещая об окончании работы, и спросил:
– А вы, часом, не сёстры? Уж больно неровно дышишь к ней. У вас и имена схожи – в некоторых странах это указывает на родство.
– Да я б удавилась, – фыркнула силачка. – На кой мне такие родичи?
– А будто у Луи родители спрашивали: одарять ли таким братцем?
Засмеявшись, она уселась на пятки и прищурилась, обращая смех в коварный оскал.
– Ну? – спросила. – Как насчёт долга?
– Прощаю, – царственно обронил Светлан. – Я не крохобор.
– А с чего ты взял, будто нуждаюсь в прощении? – процедила Лора, надвигаясь ближе. – Ну-ка, где наша ножка?
– Ножища, ты хотела сказать, – поправил он. – Такие площади надо мыть артелью.
– Или я не богатырь? – резонно заметила дева. – А заодно – твой вассал.
– Не знаю, кто ты, но что я не сюзерен – точно. А уж тем паче не король, коему гордецы графы только что не подтирают… нос. Я вообще из другого кино.
Лора ухмыльнулась, не пропустив заминку.
– Лучше по-доброму, – предупредила она.
Но тут дальняя дверь распахнулась и через комнату вновь прозвучали шаги – теперь шлёпающие.
– Ишь, разулась! – удивилась силачка. – Неужто детство захотела вспомнить?
Вот тут она ударила по больному – о своём детстве Глория наверняка старалась забыть.
– Ну, что опять? – спросил Светлан, оглядываясь. – Какую причину придумала?
Или правильнее назвать это предлогом?
– Ведь в королевском театре нужно и танцевать, – заговорила актёрка, обиженно выставив губу.
– Ясное дело, – ответила Лора. – А у тебя что, подагра?
На происки соперницы Глория не откликнулась… хотя хотелось, явно.
– И пляшут там, я слыхала, босыми, – продолжила она. – Иногда и с голыми животами.
– Этого Луи набрался на Востоке, – подтвердила силачка. – Говорят, изъездил не одну страну, прежде чем сделался королём. А там даже святоши знают толк в похоти и не строят из себя скопцов, как иные.
На сей булыган в свой огород Светлан, как и актёрка, не стал реагировать. Сказал лишь:
– Вот оттого Людвиг и зовёт брата развращённым – сам-то смолоду был стар. Так в чём проблема? – спросил у актёрки.
– А мои подошвы, когда хожу без туфлей…
– Туфель, – поправил он машинально. – Привет от Хиггинса!
– …быстро твердеют. И хороша я буду на сцене с дубовыми пятками! А если ещё и пальцы собью…
– Предлагаешь сплясать за тебя? – уколола Лора.
– Ну говори! – подбодрил Светлан.
– И я подумала… А нельзя вон тем… э-э… прозрачным, чем вы завесили окна, обтянуть ноги – ну, чтоб защищало… А?
Силачка хохотнула, даже с одобрением. И Светлан удивился: надо ж, сообразила! Ведь может, когда припрёт?
– Я сделаю лучше, – предложил он. – Обработаю твои стопы так, что кожа не будет утолщаться, а любые ссадины станут заживать за секунды. Устроит?
– Заодно пройдись по другим местам, – посоветовала Лора. – Ещё неизвестно, где она станет натирать больше.
– Я согласная, – быстро сказала актёрка, пропуская мимо и эту стрелу. – Что нужно делать?
– Давай сюда твои ноги.
Подтянув рубашку к талии, чтобы не замочить, Глория переступила через бортик и опустилась седалищем на широкую кромку, выглядя сейчас более непристойно, чем если бы оголилась вовсе. Хотя вряд ли это случайный ход. Сейчас начнёт хихикать, дрыгать ногами и вскрикивать: «Ой, ну вы такой шалун!..»
– Веди себя тихо, да? – предупредил Светлан. – Не сбивай с настроя. А то взамен младенческих подошв получишь копыта.
Это актёрку напугало – затихла сразу. Даже колени на всякий случай сдвинула, вспомнив о скромности. В том смысле, что приличная девушка должна сперва поломаться, а уж потом… проявлять радушие.
Взяв в руки её ступню, Светлан прищурился, оценивая деформации. К счастью для себя, Глория заделалась модницей недавно, а потому процесс не зашёл далеко: пальцы лишь начали искривляться, мозоли ещё не походили на шишки. Да и природа постаралась: материал-то – вполне недурной. Ну что ж… Поехали!
На каждую из стоп он потратил не больше пяти минут, возвращая пальцам исходную форму, а коже – толщину. Время под его ладонями будто повернуло вспять. Ступни, впрочем, не стали меньше, однако теперь напоминали детские: нежные, ещё не покалеченные обувью. Но сила пальцев возросла намного – потребуется, и на кончиках сможет плясать. Вдобавок, Светлан не только убрал деформации, но и выровнял каждую пятёрку в аккуратную дугу, словно уже умел переплавлять плоть.
– Эдак помалу сделаешь из неё кралю, – прокомментировала Лора. – Вон и волосы стали богаче – не зря сушил.
Схватившись за голову, Глория вытянула шею, пытаясь разглядеть себя в зеркале. Про ноги она временно забыла, любуясь гривой.
– Ты нарочно? – проворчал Светлан. – Теперь же не отстанет.
