Я бы не удивился, если бы узнал, что Шмигги потихоньку поймал и съел крысу, а то и двух. Именно ими он, скорее всего, тут и питался. Но за этим делом мне его застать не удалось, и он успешно пускал нам пыль в глаза своей выносливостью.
На этой стороне гном не знал подходящих пещер для ночлега, и мы расположились под большим камнем, закрывавшим нас от холодного ветра с ледника.
Мы с Валией лежали в метре друг от друга, гном отполз в сторону – к самому краю камня.
– Как ты считаешь, местные жители узнают тебя? – спросил я княжну.
– Может быть, – ответила она. – Какая разница? Здесь мы у друзей.
– Я опасаюсь, как бы нас не приняли за лазутчиков.
– С отцом Кондратом я встречалась в детстве, – зевнув, сообщила девушка. – Он меня узнает. Разговаривать о делах в любом случае придется с ним.
– Если нас допустят к нему, – заметил я.
– Допустят, – уверенно сказала Валия. – Здесь у них строго. Ни взяточничества, ни самоуправства. Если попадешься на чем-то подобном – сразу в трудовой лагерь. Поэтому можно смело обращаться к любому воину, любому пограничнику, любому крестьянину. Даже если нас и задержат на несколько часов, быстро разберутся.
– Хорошо, коли так, – вздохнул я.
Наутро мы вышли к деревне. Опрятные каменные домики с черепичной крышей, толстые овцы, многочисленные козы – все говорило о том, что хозяева живут богато. Навстречу нам из ворот выехал мужчина на неоседланном коне. Бороду он брил, но роскошные пшеничные усы были видны издалека. В руках мужчина держат обнаженную шашку. Шашка была хорошей работы. А мужчина, хоть и одет по-домашнему – в простую рубаху, – был в хороших кожаных сапогах.
– Здорово дневали! – обратился он прямо ко мне, не глядя в сторону девушки и гнома. Видно, признал за своего – бороду ведь я брил, несмотря на неудобство бритья в походных условиях.
– Слава богу, – ответил я привычным отзывом на казачье приветствие.
Лицо мужчины сразу подобрело.
– Какими судьбами здесь? Откуда, что надо? Не прогневайся, что спрашиваю – время неспокойное…
Конь гарцевал метрах в пяти от нас, всадник не спешивался и не спешил вложить оружие в ножны. Я вынул из-за пазухи крест, предсмертный подарок отца Филарета, и показал его воину.
– Мы не лазутчики, не оборотни и не враги. Просим твоей помощи.
– Если сумею – помогу, – заверил нас воин. – Но доложить о приходе обязан. Кто вы, куда путь держите?
– Мы из-за гор, – сообщил я. – Княжна Валия, госпожа Бештауна, пробирается тайными тропами к митрополиту Кондрату.
– Слово и дело, – взволнованно выдохнул мужчина. – А это кто с вами? Не признаю… Для ребенка бородат, для взрослого маловат… Из-за него чуть бес не попутал тревогу дать да самому на вас броситься… Карла княжны?
Гном обиженно засопел, но смолчал. Понимал, что не к месту сказанное слово может пойти во вред в первую очередь ему самому.
– Гном, – ответил я. – Живет в горах неподалеку. Взят мной в услужение на некоторое время.
– Представился бы ты, добрый молодец, – предложил всадник. – А то говорим мы и не знаем кто есть кто.
– Сергей Лунин, – заявил я. – Княжна Валия, как уже было сказано. Гном Шмигги.
– А я – казак Иван Лаптев, – представился мужчина. – Такое вот у меня немудреное имя. Сам – тоже казак?
– Да как сказать, – замялся я. – Жил когда-то среди казаков. Но не служу.
– Иногородний, – кивнул Лаптев. – Что ж, в том греха нет. Пойдемте в дом, я на кордон сообщу, что вы здесь. Карла твой не укусит? У меня дети малые…
Гном засопел еще более обиженно и заявил:
– Я не животное, как кажется нашему уважаемому хозяину!
– Ишь ты – а он говорящий! – восхитился Иван. – То-то ребятишкам потеха будет! Пойдемте!
В просторном доме казака было чисто и опрятно. Хозяйка, которую Иван называл только полным именем – Мария, – поставила на стол сметану, быстро разогретые в большой печи вареники с творогом, мед и желтый сыр.
Гнома сажать за общий стол не хотели, предлагая положить ему еды в миску и выставить за порог, но я вступился за Шмигги. Он уселся на самом краю стола, обиженно сопя. Впрочем, это не помешало ему съесть половину всех вареников и половину большого горшка сметаны.
Мы с Валией тоже насытились, хотя княжне вареники были в новинку.
– Я любила славянский ресторан в районе торжища, – сообщила она хозяйке. – Но таких блюд там не пробовала.
– Да разве ж в ресторации подадут то, что дома? – укоризненно покачала головой Мария. – Дома всегда вкуснее. Потому что приготовлено с любовью, для своих.
На лавке под стеной степенно сидели дети. Старший, Петр, носил уже короткую саблю, но был без усов. Светловолосые девочки, Дарья и Наташа, с интересом рассматривали чернобровую заморскую княжну. Маленький Павел забавлялся с прутиком. А совсем маленький Иван, мальчик, наверное, названный в честь отца, бегал между братьями и сестрами на непослушных еще ножках.
Старший Иван, отлучившийся минут на пять, вернулся и сообщил, что через час за нами приедут офицеры регулярной армии. Пока же за нашу безопасность отвечает он.
– Вы, стало быть, служите и хозяйство ведете? – спросил я казака.
– Да, – кивнул тот, расправляя богатые пшеничные усы. – Пограничник я. Земля мне отцом митрополитом дана. Свою землю я охраняю с товарищами, что рядом живут. Мы супостатов в глубь страны не пускаем. Хотя, конечно, до последнего времени здесь тихо было. Горы. Разве что оборотень какой исхудавший перелезет через них – ну так мы его дня за два и изловим.
Поговорили мы о казацком быте, об оружии. Иван с интересом осмотрел мои мечи, дал подержать свою саблю.
– Что мы с тобой на вы, как городские? – через полчаса после знакомства спросил казак. – Давай, Серега, выпьем!
Достал откуда-то из-за сундука стеклянную литровую бутыль с прозрачной жидкостью, встряхнул, выставил на стол стограммовые стопки.
– Девчонке наливать?
Я посмотрел на Валию, уставшую и сытую, и кивнул:
– На палец. Расслабиться после дороги.
– А карле?
– Будешь? – спросил я у Шмигги.
– Буду, – буркнул тот.
– Не только говорящий, но и пьющий, – бесцеремонно заявил Иван, наливая гному полную стопку. – Нашел ты себе слугу, Серега! Плюнуть гадко.
– Дороги хорошо знает, – оправдался я.
– Это нужно, – согласился Иван, опрокидывая стопку. Мы последовали его примеру. Шмигги явно хотел что-то сказать, но я грозно сдвинул брови, и он смолчал. Среди чужих, в тревожной ситуации гном вообще стал шелковым.
Скоро появились солдаты. Пять человек с копьями наперевес, с мечами на поясе. Возглавлял команду витязь в шлеме и кольчуге с длинным прямым мечом. Он был похож на гвардейцев, виденных мной в Баксанском ущелье и в Бештауне.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
