столь важный шаг, как покупка совместной недвижимости, я хочу привыкнуть и адаптироваться к тому, что творится между нами сейчас. Хочу узнать Стива лучше и рассказать о себе всё-всё-всё, и только потом уже переходить на новый уровень отношений.
Однако Стив считает иначе. Он хочет всего и сразу. И не понимает моего желания подождать, ведь ничего не боится и готов к любым проблемам, что непременно возникнут с официальным началом нашей совместной жизни.
Обычно мы начинаем бурно спорить на эту тему, но сейчас я решаю отложить этот спор на потом. Нет у меня сил вступать в очередную дискуссию. Ни физических, ни моральных. Стив всё из меня вытрахал. Даже подняться с пола не могу. Так и сижу, наслаждаясь растекающейся по телу негой до момента, когда Стив сам поднимает меня и уносит в ванную комнату, где я всё же заставляю себя ожить и принимаю душ. В одиночестве. Ведь опять-таки в моей маленькой душевой кабинке есть место только для одного.
Когда появляюсь на кухне чистая и благоухающая, мой обалденно аппетитный букет уже красуется на столе, а полуголый Стив – возле плиты. Он потрясающий повар. Постоянно меня вкусно и разнообразно кормит, а ещё каждый день убирается в квартире. И я не преувеличиваю. Реально каждый день. Он зациклен на чистоте и порядке, а меня это пусть и раздражает частенько, но шибко не напрягает. Наоборот, я только рада видеть свою студию выдраенной до блеска. За всё время, пока я жила здесь, в ней никогда не царила такая стерильная чистота. Не пахло ароматной едой по вечерам и не были заделаны все косяки, которые я натворила за годы проживания.
Стив всё починил буквально в первые же дни. Не мужчина, а золото. Честное слово. Если бы не был ещё столь напористым и нетерпеливым, и не позволял бы другим бабам приближаться к себе ближе чем на пять метров, у нас вообще не было бы конфликтов.
– У меня к тебе есть разговор, – выдаёт Стив, как только мы заканчиваем ужинать.
Его серьёзный тон мне не нравится, ведь заведомо догадываюсь, о чём Стив хочет в десятый раз поговорить.
– Если ты опять хочешь уговорить меня купить квартиру и переехать, то ничего не получится. Я же сказала, что пока не готова.
– Об этом я говорить больше не собираюсь, – удивляет он меня, вынуждая насторожиться.
– Нет?
– Нет. Разговор пойдёт о другом не менее важном для тебя моменте.
Моё удивление с нехорошим предчувствием усиливается вдвое, и вся расслабленность летит к чертям. Стив мгновенно чувствует моё напряжение, однако не спешит меня успокаивать, оставаясь всё таким же серьёзным.
– Что случилось, Стив? Ты меня пугаешь.
Но он не отвечает. Молча приподнимается со стула и вытаскивает из заднего кармана джинсов белый конверт.
– Что это? – нервно спрашиваю я, когда Стив кладёт его на стол и подталкивает ко мне.
– Открой.
Я не спешу это делать, на интуитивном уровне ощущая, что в нём лежит нечто, что непременно опутает меня страхом.
– Лана, открой и прочитай. Он не кусается, – подначивает Райт, но всё так же без тени улыбки на губах.
Ещё недолго помешкав, я всё-таки набираюсь смелости и открываю конверт. Из него тут же вываливается блестящая открытка.
Что за чёрт? Сегодня какой-то праздник? У нас со Стивом маленький юбилей? Так нет же. Ничего подобного. Сегодня обычная пятница. Никаких знаменательных событий нет.
Хмурясь, я раскрываю открытку и внимательно вчитываюсь в текст – короткий, серебряного цвета, написанный красивым прописным шрифтом – и за пару секунд понимаю, что держу в руках не просто открытку, а приглашение.
И не абы куда, а на свадьбу Веро́ники Майлз и Мэтта Уокера.
Глава 25
Стив
Я заранее знал, что Лану напугает моё предложение стать моей «плюс один» на свадьбе Веро́ники, но не мог не предложить зайке пойти вместе со мной. Во-первых, потому что, кроме неё, я не собирался никого звать с собой, а во-вторых, мне, как никому другому известно, насколько сильно Лане хочется помириться с подругой. А на свадьбе, где все всегда становятся чересчур сентиментальными, девушки вполне могут это сделать.
И я уверен в этом почти на сто процентов. Прошло уже восемь лет с момента, как они прекратили общаться. На мой взгляд, это достаточный срок, чтобы забыть все старые обиды. Они обе изменились, многое пережили, и я верю, что спустя столько времени Веро́ника не оттолкнёт Алану, если та предпримет попытку помириться.
Да, Рони бывает жёсткой, категоричной, упрямой. Она может долго обижаться и злиться на человека, который причинил вред ей и её близким, но также Рони – одна из самых добрых людей из всех, что я встречал, и она умеет прощать. Особенно тех, кого очень сильно любила.
Однако сколько бы я ни убеждал в этом Алану, сделать этого так и не получилось. Она наотрез отказалась идти на столь важное событие бывшей подруги, боясь испортить ей торжество своим появлением. Все мои доводы, что подобного не случится, напрочь игнорировались или отражались громкими контраргументами.
Каждый наш разговор на эту тему вновь выливался в ссору, которых у нас и без того было предостаточно. И, к слову, ругаемся мы столь часто по трём причинам. Первая – Лана до жути ревнивая, эмоциональная и ей тяжело даётся идти на компромиссы. Вторая – будучи на взводе, я часто не контролирую свой язык и впервые в отношениях не соглашаюсь подстраиваться под все прихоти девушки, забивая на свои желания и привычки. А третья и самая веская – я всем нутром чувствую, что Лана до сих пор во мне сомневается. Не доверяет. И потому не готова осмелиться сделать шаг вперёд в наших отношениях. А, может, с началом нашего проживания в моих апартаментах в Спрингфилде и в её крохотной рокфордской квартире, к которой она прицепилась как пиявка, зайка просто осознала, что одной влюблённости мало, чтобы захотеть создать нечто серьёзное с таким непростым человеком, как я.
Такой вариант я тоже рассматриваю. Ведь одно дело – проводить вместе отпуск и совсем другое – сосуществовать в реальности, окунувшись в трудовые будни со всеми их проблемами.
Лично для меня ничего не изменилось. Я любил Лану и в беззаботной атмосфере Бразилии, и точно так же люблю её здесь. Если не больше. И её несносный характер с кучей заморочек нисколько не отталкивают меня от неё. Жаль, того же я не могу сказать про Алану.
Если первые пару месяцев нам было
